Книга Во власти наслаждения - Элоиза Джеймс

Аделаида пыталась разобраться в своих мыслях. У нее была своя проблема: она не хотела, чтобы Шарлотта узнала, что Александр с братом приезжали на ее бал и что она их видела, но ничего не сказала Шарлотте. А что, если бы она рассердилась? Если бы подумала, что мать предала ее?

Молчание нарушил Марсель.

— У Брукса на нее держат пари, — мрачно сообщил он. — Целых две страницы отведены под ставки — выйдет она за него или нет.

Он не упомянул еще об одной странице — где держали пари, что: первое — брак будет аннулирован; второе — не пройдет и года, как Шарлотта заведет любовника; третье — она забеременеет и наградит Алекса наследником, но этот наследник не обязательно будет похож на Алекса.

— Неприятная ситуация, Адди. Мне она не нравится. Почему ты не уговоришь ее принять предложение Брэддона Чет-вина? Он тоже граф, и если он не блещет умом, то я прекрасно знал его отца. Он был разумным человеком. — «Разумный» было в устах Марселя высшей похвалой. — Этот Александр — распущенный человек, и, выставляя напоказ ребенка, он только ухудшает положение. В молодости он вечно попадал во всякие неприятные истории. Не то чтобы они были серьезными — обычные дерзкие выходки, свойственные молодежи: завтраки с шампанским в обществе жриц любви и тому подобное. Он не распутничал, но… возможно, он пострадал при верховой езде, — пробормотал Марсель еле слышно. — Но если этот брак состоится, — с вновь прихлынувшей энергией продолжал он, — кончится тем, что мы окажемся с нашим несчастным ребенком на руках, и имя его будет вываляно в грязи. Как тебе известно, в Англии нет Папы, который может уладить такое дело. Скандал погубит ее. И это отрицательно отразится на Хорэсе, когда он получит титул.

— Ах, Марседь, — сказала Аделаида с раздражением. — Убеждена, что ты сильно преувеличиваешь. Нет причины для беспокойства. Шарлотта всего лишь несколько раз танцевала с этим человеком!

— Неправда, — рассердился ее супруг. — Она ездила с ним на пикник, и ходят слухи, что на том пикнике она некоторое время оставалась наедине с ним. Конечно, это скорее всего лакейские сплетни, но слух уже вышел за пределы лакейской! Если так будет продолжаться, она погубит себя, даже не выходя за него замуж!

Аделаида восприняла новость о пикнике, о котором еще ничего не слышала, спокойно.

— Не понимаю почему, — упрямо заявила она. — Не понимаю, что может быть плохого в том, что она немного развлеклась с… Вяленьким Цветочком?

Марсель разгневанно взглянул на жену из-под сведенных бровей:

— Не повторяйте этой фразы, мадам! Ты говоришь как распутная женщина. Ты когда-нибудь слышала сплетни, в которых была бы логика?

— Это не нелогично, а просто смешно. Каким образом может обесчестить Шарлотту мужчина, лишенный способности сделать это?

— Так и может, — стоял на своем Марсель. — Дело в том, что все следят за ней, потому что она — с ним. Они только и дожидаются, когда она сделает ложный шаг, и тут же накинутся на нее, как ястребы на цыпленка. Она должна дать ему отставку, сейчас же!

— Хорошо, — наконец согласилась Аделаида. — Я поговорю с ней. Но, дорогой, во всей этой истории есть что-то странное. Александр преследует Шарлотту, как будто… ну, он так искренен в своем поведении, что я сочла бы их самой романтической парой.

— Знаю, знаю, — раздраженно произнес муж.

— Почему же он хочет на ней жениться?

Марсель на минуту задумался. Он остановился на мысли, что Александр Фоукс или чувствует себя одиноким, или же заинтересован в приданом Шарлотты. Но ведь Фоукс втрое богаче самого Марселя!

— Должно быть, дело в соперничестве, — задумчиво произнес он. — Вспомни, Адди, всех этих самодовольных мальчишек из Бинго-клуба, что крутились возле тебя, когда я за тобой ухаживал. Я, конечно, не обращал на них внимания, но, как только ты приняла мое предложение, я почувствовал себя в некотором роде победителем.

Он погрузился в воспоминания, как он положил всех этих простофиль на лопатки, когда Аделаида дала ему свое согласие.

— Вот был там один сквайр — вполне приличный парень. Помнишь его, Адди?

— Сквайр Ноуленд, — с чуть заметной улыбкой подсказала она.

— Ну, он меня немного беспокоил, — оживился Марсель. — Боже мой, теперь я вспоминаю: они тоже держали на меня пари у Брукса! Помню Глимфлэббера — так мы его звали. Как же его настоящее имя? Какое-то ужасно обыденное. Так вот, подходит он ко мне с важным видом и заявляет, что ты удостоила его вторым танцем и я должен сию же минуту отказаться от своего предложения. Ха!

Аделаида терпеливо слушала мужа.

— Его звали Глендовер, дорогой.

— Ты приняла мое предложение в тот же вечер, Адди. И этот Глендовер представлял собой редкостное зрелище: при объявлении нашей помолвки он совершенно растерялся. Когда он снова попался мне на глаза, то попросту сбежал. А потом распустил слух, что ты приняла мое предложение только из-за моего титула. Как говорится, зелен виноград.

Поцеловав мужа в голову, Аделаида встала:

— Я сейчас пойду и поговорю с Шарлоттой.

Марсель взял ее руки в свои:

— Объясни ей, Адди. Это не просьба. Я откажу Фоуксу, если он сделает Шарлотте предложение. Единственная причина, по которой я не говорю с ней сам, — деликатность ситуации. Но я не допущу, чтобы этот человек стал моим зятем.

Было около десяти часов воскресного вечера, и Аделаида знала, где сейчас должна находиться ее дочь — в постели, в мечтах о встречах и развлечениях, которые ждут ее завтра. Но вместо того чтобы направиться в спальню Шарлотты, Аделаида пошла на третий этаж. Она не ошиблась: в студии Шарлотты горели свечи.

Шарлотта неподвижно стояла, глядя на портрет, установленный на мольберте посередине комнаты.

— Дорогая, можно мне войти? — спросила мать. Она обошла мольберт и встала позади дочери. — О, — в изумлении произнесла Аделаида, — это восхитительно, дорогая! Боже, это по-настоящему восхитительно!

Шарлотта закончила портрет Софи Йорк на лесной поляне сидящей на сломанной ветви дерева. Всю землю покрывали голубые колокольчики, уходившие по лесной просеке вдаль. Прекрасно воспроизведены были складки платья, изящно выписана маленькая фигурка Софи. Но ее взгляд! Вместо того чтобы мечтательно смотреть куда-то вдаль, как смотрели на портретах титулованные особы, Софи, чуть улыбаясь уголками рта, смотрела прямо на зрителя. Казалось, она смеется над нелепостью своего положения на ветке. И что-то зовущее светилось в ее глазах… По правде говоря, у Шарлотты Софи не выглядела настоящей леди, пришла к выводу Аделаида. Может, из-за пухлой нижней губы? Нет, просто Софи не была настоящей леди. Именно это обстоятельство так беспокоило ее мать.

— О Боже, — вздохнула Аделаида. — Ты ведь не собираешься показать это Элоизе, дорогая?

— О нет, мама, — улыбнулась Шарлотта. — Думаю, я подержу его у себя и отдам тому, за кого Софи выйдет замуж, когда она выйдет. Потому что она выглядит так обольстительно, не правда ли?