Книга Каждый за себя - Александра Маринина

Всех покормив и убрав кухню, я отправилась за продуктами имассой прочих необходимых вещей, как-то: стиральные порошки, туалетная бумага,лекарства для пополнения домашней аптечки в целом и для Главного Объекта вчастности: Старому Хозяину с завтрашнего дня нужно начинать очередной месячныйкурс кардикета-20, да и ампулы строфантина я вчера проверила - срок на исходе,пора покупать новые. Кроме того, заканчивался собачий корм, и нужно добратьсядо специализированного магазина и притащить еду для Аргона, а заодно уж и дляКассандры и Патрика. С собачьим кормом тоже тяжелый случай: покупать его нужнов "Пинчере" на Нижегородской, куда ни на каком муниципальномтранспорте от нашего дома не доедешь. Но туда-то еще ладно, а вот обратно…Мадам настаивает, чтобы я покупала корм в пятнадцатикилограммовых упаковках, потомучто так получается дешевле. Аргону, не страдающему отсутствием аппетита, этогоколичества хватает ровно на месяц.

Есть упаковки и поменьше, по два, например, килограмма и,кажется, даже по пять, можно брать и вразвес, но выходит дороже, а в этомвопросе Наталья Сергеевна почему-то придерживается экономии. Хоть убейте меня,никак не могу понять, почему бы снабжение хвостатых членов Семьи питанием невзять на себя тому, кто ездит на машине. Машин у Сальниковых две, на однойездит Гомер, на второй - Мадам. Никак до меня не доходит, почему тяжеленныемешки с кормом я должна таскать на собственном хребте. Разумеется, насчетхребта - это я для красного словца вставила, корм я вожу в сумке на колесиках,но все равно это далеко, тяжело и неудобно.

Можно, конечно, поймать частника, но на такие траты хозяева"добро" не давали, а своих собственных денег мне, честно признаться,жалко, у меня их и без того немного То есть много, конечно, но каждыйпотраченный рубль я отнимаю у своей будущей квартиры. Поэтому чищу зубы самойдешевой пастой, мою голову самым дешевым шампунем, от которого волосы торчат вразные стороны, как пакля, пользуюсь самым дешевым дезодорантом и ношу самыедешевые колготки Хорошие духи, купленные еще во времена моей жизни с Олегом,давно закончились, только флакончик остался как напоминание о том, какой жизньюя жила раньше и какой живу теперь. Разница, надо вам заметить, огромная.Экономлю я жестко и даже жестоко, поэтому и мешки с собачьим кормом таскаю насебе.

Вернувшись из магазинных вояжей, я принялась за уборку.Чтобы дать вам некоторое представление о фронте работ, придется сноваостановиться в изложении событий и сказать несколько слов о собственноквартире.

Когда- то это была просторная четырехкомнатная квартираулучшенной планировки с двадцатиметровым холлом и двумя санузлами Квартируполучила от государства Аделаида Тимофеевна, поскольку была, во-первых,академиком и ректором крупного технического вуза (что-то связанное сметаллургией), а во-вторых, депутатом Верховного Совета СССР. Не надо думать, чтовсе академики, ректоры и депутаты жили в таких квартирах и таких домах. Нет,далеко не все. Но Аделаида Тимофеевна Сальникова -да, жила. Кроме нее, в этомдоме получили квартиры еще четыре семьи известных ученых, поскольку былосоответствующее письмо из Академии наук в ЦК КПСС об улучшении жилищных условийдля цвета советской науки и техники Все же остальные, вселявшиеся в этотроскошный по тем временам дом, были людьми, непосредственно связанными с самимЦК, Советом Министров и аппаратом Верховного Совета.

В период перестройки контингент жильцов изменился, квартирыприватизировались и продавались, переходили в дар и по наследству, и Сальниковыоказались одними из очень немногих оставшихся старожилов. В серединедевяностых, когда Денис и Алена подросли настолько, что уже не могли жить водной комнате, в квартире сделали ремонт и перепланировку, накроив из четырехбольших комнат шесть, но поменьше. Одна комната так и осталась общей гостиной,во второй обитали Адочка и Николай Григорьевич, третья стала спальней Гомера иМадам, в четвертой и пятой существовали автономно Денис и Алена, а в шестой,самой крохотулечной, Аделаида Тимофеевна устроила себе кабинет. Жаль, что я незастала ее, мне кажется, Адочка была личностью неординарной. Чего стоит толькоодин компьютер на ее рабочем столе! Ведь она умерла в шестьдесят восемь лет, иэто означает, что персональным компьютером она овладела лет в шестьдесят, еслине позже. И не побоялась же!

Как рассказывал Старый Хозяин, в период подготовки к ремонтумежду Адочкой и Мадам шли бесконечные споры о судьбе кухни и холла. Мадамхотела расширить кухню, отняв у холла метров десять, а лучше - пятнадцать, исделать из нее кухню-столовую, где можно принимать гостей. Адочка же былакатегорически против, потому что в холле традиционно находилось место длясобаки (у Сальниковых и до Аргона были собаки, причем все до одной крупные), иэто совершенно невозможно, чтобы человек, входя в квартиру, немедленнонатыкался на собачью подстилку, а на пяти-семиметровом пятачке, назвать которыйхоллом даже язык не поворачивается, именно это и будет происходить. Кроме того,Аделаида Тимофеевна совершенно не понимала, для чего нужна кухня-столовая.Кухня - это место, где готовят еду, не более того, и оно вовсе не должно бытьпросторным.

В доремонтно-доперестроечные времена у Сальниковых былопринято трапезничать в комнате, выполняющей функции одновременно гостиной истоловой. В ней происходило все, от приема гостей до скромного индивидуальногочаепития. Адочка была категорической противницей кухонных посиделок, считала ихнеинтеллигентными и отдающими духом диссидентства. Правильно устроенная жизнь,по ее мнению, исключала прием пищи в пищеблоке, зато подразумевала обязательныйкруглый стол, за которым ежевечерне собирается вся семья, делится впечатлениямиот прожитого дня и планами на будущее, а заодно получает руководящие указания имудрые советы от патриархов (читай - от Николая Григорьевича) и народныхизбранников (имелась в виду сама госпожа Депутат).

Сказать, что Адочка и Мадам ссорились и скандалили из-заразмеров холла и кухни, значило бы нагло соврать.

С Адочкой никто не смел ссориться и скандалить. Со словГлавного Объекта мне стало понятно, что шли нудные, ежедневные, всем до смертинадоевшие переговоры за тем самым круглым столом. Адочка излагала своиаргументы, Наталья - свои, Гомер и Старый Хозяин молчали в тряпочку, детямслова вообще не давали за малолетством, но теперь Николай Григорьевичдогадывается, что в тот момент на стороне жены стоял только он сам Всеостальные устали от диктата Аделаиды Тимофеевны и хотели покончить сежевечерними круглостольными сборищами и жить по собственному графику. Но понялэто он только тогда, когда через неделю после смерти Адочки круглый стол былпотихоньку выдворен из квартиры и заменен новой мягкой мебелью, развалившись накоторой так удобно смотреть телевизор и читать. Адочка никаких таких"развалов" не признавала, в гостиной при ее жизни были только стол,стулья и кресла. В тот день, когда исчез знаменитый круглый стол, НиколайГригорьевич перестал выходить в гостиную. Он вдруг до боли ясно осознал, чтодети и внуки избавляются от той жизни, которой он жил вместе с любимой Адочкой,что эта жизнь стоит им поперек горла, что они этой жизни больше не хотят. Онихотят жить по-своему, и Старый Хозяин принял решение им не мешать. Но видетьгостиную, в которой больше нет круглого стола, оказалось выше его сил.