Книга Тьма в лучах солнца - Эллисон Голдон

сообщили? – не понимал Фридрих, поджав губы и всё также нависая над столом.

– Когда Ванесса пришла в замок Столицы и всё рассказала о моей дочери, то я пожелала узнать и о ней, – размеренно начала Екатерина, чуть нагнувшись вперёд. – Тогда она поведала мне о жизни в Кругу Провидиц. Её с детства удерживали там против воли, не позволяя встретить мать, которая была в этом же месте. Они даже не удосужились сообщить ей о её гибели. Мать Ванессы тоже попыталась сбежать из данной «тюрьмы» и наткнулась на каких-то убийц, − отчеканила королева, оглядывая Фридриха холодным взором изумрудных очей. − Ни света солнца, ни цвета неба, ни запаха цветов – Ванесса этого не знала, ведь выходила только из комнаты в библиотеку и всё. Она молила о том, чтобы ей дали возможность выйти на улицу, но в Кругу это почему-то было запрещено. А такое не разрешено законом. Нельзя лишать Наследников свободы, если они не нарушали закон. А легализовывать подобные заведения, это тоже преступление, Фридрих. Так что давайте по-хорошему решим этот вопрос. Вы меняете правила пребывания в Круге, а мы закроем глаза на то, что происходило и Ванесса останется здесь. Она базу получила, а практиковать может и здесь.

Холодный тон Екатерины давил даже на Генри, хотя её слова не были обращены к нему. Фридрих чуть скривил губы, но тут же сел на место.

– Хорошо, но если Ванесса, что-то увидит, то сообщите мне, – неохотно и спустя время согласился король Земли.

– Вы правильно поступили, – вдруг довольно ровно выдал Аббаста, который левой рукой опёрся о подлокотник, а второй слегка придерживал голову.

Генри перевёл взор на брата, который держался довольно хорошо.

– Я рад, что мы пришли к консенсусу, – выговорил король Столицы. – Думаю, можем начать Совет. – Даниэль, пригласи всех, – обратился Генри к своему охраннику, на что тот кивнул и поднялся с места. Аббаста на это заметно встрепенулся и проморгался.

Через некоторое время двери раскрыли нараспашку, после чего Фридрих, Екатерина, Генри и его брат поднялись с места. Последний чуть переступился, но мигом встал ровно. В помещение начали входить правители и подходить к своим местам. Но среди них Генри так и не замечал Иллариона. Когда все оказались у кресел, в комнату вошёл тот, кого так ждали. Но вместо Иллариона Совет встретил перед собой его сына − Клима.

– Доброе утро, дамы и господа, правители, – поздоровался парень, сдержанно улыбнувшись и поклонившись. После этого действия он двинулся к креслу короля Тёмных со столицей в Наде.

Его рука сжимала чёрную папку с золотой линией. Документы Великого Графства. Этот орган власти представлял собой голос народа и способствовал лёгкой иллюзии того, что власть правителя не совсем абсолютная. Как минимум, без их согласия не могли утвердить нового правителя, новый закон.

Генри всё мигом понял, отчего тут же попытался сдержать улыбку. Его главный враг, соперник с рождения, наконец, был повержен его же дочерью.

Аббаста, увидев Клима вместо Иллариона, довольно быстро протрезвел, отчего встал на ноги ровно. Екатерина опустошённым взглядом смотрела на парня своими изумрудными очами, которые уже опустились на столешницу. Остальные же по-разному приняли этот факт. Хелен пыталась умерить своё любопытство, но продолжала глядеть на стол. Виолетта с трудом сдержалась от того, чтобы не выругнуться. А Руслана со злорадством поглядывала на королеву Оборотней.

Клим уже подступил к месту, но Генри по-прежнему не мог поверить в увиденное, отчего ещё несколько секунд оглядывал Клима.

– Рад встретить вас всех в стенах моего замка на Совете Одиннадцати, прошу, присаживайтесь, – выдал Генри и покосился на Рейва. Король Столицы хотел ещё что-то вымолвить, как парень тут же начал сам.

– Да, понимаю, дамы и господа. Эта новость очень обескураживающая, но мой отец и впрямь погиб на сражении со Столицей. Его сразила госпожа Тьма – Адалия Клайд, – начал очень ровно и спокойно Клим. – Хочу принести вам всем извинения за тот ущерб, который принёс мой отец. Мы с сёстрами сами стали заложниками его принципов и идеалов. Я никогда не хотел, чтобы Тёмные так бездумно погибали. А когда графы одобрили моё правление, то понял, что не желаю страданий моему народу, оттого позвольте заключить мирный договор с Вами, Генри Клайд.

Король Столицы вновь едва сдержал улыбку. Но тут же встрепенулся и посмотрел на Виолетту, которая, поджав губы, поглядывала на Клима.

– Предлагаю заключить мир после Совета. Ваше Величество, Виолетта, присоединитесь к нам? – поинтересовался Генри, пытаясь не усмехнуться.

– Нет, на кой? Если Вы имеете в виду, что Оборотни участвовали в сражении, то это не я их отправляла. У Иллариона в армии был один мой взвод, так же как и у меня, его солдаты. Собственно Вы, Генри, также делаете. Ваши солдаты есть не только в королевстве Тьмы со столицей в Уроре, но и в королевстве Света, – сухо выдавила Виолетта, скрестив руки на груди. – Так что сами развлекайтесь с документами.

– А в случае выигрыша армии Иллариона, Вы бы громче всех заявляли, что разгромили Столицу, – фыркнула Руслана, усмехнувшись и радуясь тому, что может позлить королеву.

– Нет, вовсе нет, – смутилась Виолетта прищурившись.

– Не могли бы Вы, Клим, предоставить мне бумаги графов о том, что они приняли Вашу кандидатуру? Я одобрю титул, – вдруг выговорил Генри, наблюдая за парнем, будто бы проверяя его.

– Конечно, могу, но решение о моём официальном утверждении принимают все правители, не только Вы, – мигом парировал Клим.

– А мальчик читал законы, молодец. Не подловить его Вам, господин Генри, – хохотнул Вард.

– Есть тут хоть кто-то, кто против власти Клима Рейва? – поинтересовался король Столицы, оглядев присутствующих. Лишь Виолетта закусила губу и встрепенулась, но не высказала своего недовольства.

Клим попытался сдержать своё удивление, но тут же тихо хмыкнул.

– Власть юного мальчишки намного привлекательнее, чем зрелого безумца Иллариона? – догадался парень, протягивая папку Генри, который начал перебирать бумаги и что-то писать на пергаменте.

– Верно подмечено, – признал король Огня, Айзек Край. Его алые волосы были будто бы рельефно и резко обстрижены. Того же цвета глаза чуть сузились от презрения.

– А, ну да, конечно. У Вас же есть свои