Книга Искаженный мир: Ключники - Владимир Поляков

слово «наорали» было не совсем тем. Только слова… Очень близки к откровенному оскорблению и уж точно преисполненные пренебрежения с целью выставить идиотом перед другом и девушками. И если Валерка то нормально отнёсся, понимая, хм, суть ситуации, то вот девочки, обе-двое, изволили похихикать, а в результате… Охмурёж той, которая была как бы со мной, так и не удался, пришлось переключаться на другой объект интереса.

Такие вот отношения с маман. Не редчайший случай, не исключение, а неприятное повторяющееся правило. Вот и, завершая разговор, объясняя, что по сути уже иду домой, невольно морщился. Не ко времени это вот прямо сейчас, в такой насыщенный событиями и важный для меня день. Важный, да, но вот узнать о нём пока не должен был никто. И уж маман точно знать даже краем не стоит.

Уже убрав мобилу обратно в карман, продолжая неспешным шагом идти домой, погрузился в описание мистика пути Тлена, которое было предоставлено Механизмом. Коротко, чётко, по делу, но вместе с тем нуждалось в серьёзном таком осмыслении.

'Мистиков пути Тлена мало кто любит, относясь с подозрением, ожидая от них порой очень странных поступков. И это несмотря на то, что данный путь для своего развития требует чётких, с холодным расчётом, соответствующих меняющейся ситуации действий.

В основе своей подозрительность связана с тем, что мистики Тлена сами являются очень закрытыми личностями изначально либо становятся таковыми в процессе изучения данного типа магии.

Тлен затрагивает весь окружающий мистика мир, нужно только уметь его увидеть. А увидев, использовать, естественно или же дав толчок нужным мистическим воздействием. Ничто и никто не вечен, всё обречено из упорядоченности структуры стать стареющей и затем разлагающейся плотью, проржаветь, обратиться каменной пылью. Мистики Тлена знают это, чувствуют, видят. И вбирают в себя бесконечную, вездесущую и изначально отравленную силу.

Боевые плетения и проклятья, сенсорные и познающие конструкты, ритуалистика и артефакторика, — спектр применения силы Тлена очень широк. Но чтоследующим по сему пути почти не дано, так это бенефицистика и целительство. Сложно вылечить человека либо иное существо той силой, которая в природе своей есть старение, гниение, разложение и распад всего.

Главная опасность для мистиков Тлена состоит в чрезмерном влиянии используемой ими силы на собственный организм. Желающий узнать и полностью познать наиболее мощные по воздействию методики поневоле впускает в себя слишком много Тлена, в результате чего его тело может начать меняться. Сперва изменения незаметны, но потом многим достигшим высоких рангов развития мистикам требуется прикладывать заметные усилия, чтобы держать их под контролем. Не удержавшие же становятся слишком чуждыми обличьем даже для тех, кто многое повидал, не говоря о простых разумных.

Для мистика Тлена важнее прочих характеристик контроль и плотность, необходимые для поддержания нужного баланса в его энергетике, но не следует забывать и о сопротивлении. Восстановление происходит довольно быстро само по себе, ведь умеющий видеть и чувствовать Тлен в скором времени научится вбирать в себя его частицы'.

Есть над чем всерьёз задуматься. Только пока читал и вникал, ноги уже донесли до дверей квартиры, а там уж ключ в замочную скважину, повернуть, потянуть не просто железную, а натурально «сейфового» образца дверь на себя, после чего сделать шаг и оказаться дома. Оказавшись же, к немалой радости услышать голоса сразу трёх людей, лишь один из которых принадлежал матери. Подружек к себе вечер скоротать пригласила и это очень-очень радует. Они и сами по себе люди хорошие, а ещё при них маман никогда даже не попытается показывать истинную суть, желая сохранять в их глазах облик «белой и пушистой», пусть даже лишь к семье и близкому окружению.

Остаётся лишь зайти в гостиную, поздороваться с обеими дамами, знакомыми мне чуть ли не с дошкольного возраста, перемолвиться несколькими фразами, после чего, сославшись на дела «сложные и учебные», свалить к себе в комнату, где и заняться… действительно важными и учебными делами. Только та самая учёба будет относиться не к школьной малоинтересной хрени, а к делам мистическим, теперь уже полноценным, не жалким крохам от всего их массива, что были доступны без полноценной инициации.

Сказано — сделано. Меня и впрямь даже не попытались задержать. Мать оказалась слишком увлечённой обсуждением с подругами времён минувших. Те же, Татьяна Михайловна и Лидия Яковлевна, ограничились относительно меня лишь несколькими обычными вопросами — не видели то уже недели две, а относились к сыну подруги действительно неплохо, более чем доброжелательно, не кривя душой. Ну, как ко мне, так и я к людям. Тоже пожелал всего наилучшего, поинтересовался об их отпрысках — дружбы с ними как-то не сложилось, слишком мы были разными, но среднеприятельские эпизодические пересечения случались, ага — после чего удалось улизнуть, соблюдая все возможные приличия и не огорчая хороших людей.

Уф-ф… Хотелось просто лечь, расслабиться и ничего не делать, однако не-а, нельзя. Требовалось до конца разобраться со «стартовыми условиями», особенно с так и не тронутыми пока свободными для распределения единицами характеристик и навыков. Ведь пока я так и не чувствовать в себе способности творить магию, хотя понимал, что вот она, рядом, только руку протяни. Вот и пришла пора протянуть… лапы загребущие.

Мирно спящая Леди лишь лениво приподняла голову, посмотрела на меня замутнённым ото сна взглядом, после чего зевнула и вновь свернулась клубочком. Кошки! А вот прикорнувший до поры на потолке Призрак, тот, мигом воспрявший от котячьей дремоты, подпрыгнул, в этом прыжке переворачиваясь и меняя для себя вектор притяжения, после чего оказался уже на полу. Посмотрел на меня этак внимательно, потряс головой, после чего подошёл и с предельным любопытством стал то обнюхивать мои ноги, то трогать мягкой лапкой. Сразу стало понятно — чует произошедшие изменения, вот и пытается их изучить в меру своего восприятия.

— Иди сюда.

Нагибаясь, беру зверя на руки, после чего присаживаюсь в уютное мягкое кресло, стоящее рядом с небольшим столиком. Не компьютерным столом, что находился в углу комнаты, а именно столиком на который можно было поставить закуски с напитками для пары-тройки приятелей или разложить несколько книг и тетрадей с заметками. Для последнего он, пожалуй, чаще прочего использовался. Но сейчас… Просто почувствовать себя в обстановке предельного комфорта и заняться, наконец, не требующими отлагательства делами. А Призрак пусть хоть на руках сидит, хоть на них же дрыхнет, хоть продолжает удовлетворять мистическо-кошачье любопытство. Оно ведь у него воистину беспредельное. Успел понять за время его тут жития.

Глава 4

Глава 4

Навыки. Грани