Книга Ветер - Андрей Готлибович Шопперт

лорда Абердина. Какие же идиоты! Но это хорошо, что дураки отсеются, нам в экипажи идиотов не надо.

Сейчас пленные английские офицеры и те матросы, которые не захотели стать подданными Джунгарского ханства и попиратствовать, сидят в трюме «Авроры». А калмыков отправили на «Миранду» с частью старой теперь уже команды, чтобы те присмотрели за новобранцами, ну и часть англичан перебросили на «Аврору», тем самым разбавив и без того интернациональный коллектив.

И вот теперь получается, что еле хватает народу на два корабля.

Событие двадцать девятое

При покупке любого товара или услуги не стесняйтесь торговаться, добиваясь для себя более выгодных условий. Я считаю гордость, которая мешает экономить собственные деньги, огромной глупостью.

Дональд Трамп

На ремонт обоих кораблей ушло две недели и две с мелочью тысячи рублей. При этом трубу новую для паровой машины не стали дожидаться. Не все хорошо на южном аграрном острове с паровыми машинами. Рабство на нём отменили, как и во всей Испании, пятнадцать лет назад, но рабочая сила из бесплатной стала просто очень дешёвой. Даже неизвестно выиграли плантаторы или проиграли. Теперь кормить одевать и предоставлять жильё рабам не надо, Свободные люди. Пусть зарабатывают на всё на это… копейки. Вообще, если кто-то думает, что рабство отменили из гуманитарных соображений, то он глубокий заблужденец. Всё дело в лоббировании интересов рабовладельцев. Рабы они имеют свойство размножаться и когда завозят много рабов, то многие из них и размножаются. Но они не очень дёшевы, люди не кролики и даже не мулы, их до взрослого состоянии много лет растить. А тут конкуренты с дешёвыми африканскими уже взрослыми рабами. Вот и нужно бороться с работорговцами. Вот и пролоббировали. Вот и начали борьбу.

За время ремонта самая большая проблема была не выдать пребывание на борту «Авроры» полутора сотен пленных англичан. Они даже один раз попытались своё инкогнито раскрыть, начали в борта корабля изнутри стучать. Почувствовали же, что стоят, а по доносившейся испанской речи могли и приблизительное местоположение определить. Ну и потому, что гораздо теплее стало тоже могли сориентироваться. Пришлось надзирающим за ними калмыкам применить сначала палочный метод воспитания, а потом и верёвочный. Несколько зачинщиков связали по рукам и ногам и предложили головой помочь о борт постучать. И вот ведь парадокс, не нашлось желающих.

Перед отплытием народ весь перетасовали. Теперь на «Авроре» и «Марии» примерно поровну англичан, русских, немцев и ирландцев. И только две категории… м… нации не тронул фон Кох: берберов и индийцев. Эти остались на «Авроре» в полном составе. Переселенцев переселили (смешно) на шлюп «Марию», а то с учетом заключенных получалось народу как сельдей в бочке. Ну и за всем этим Ноевым ковчегом присматривать надо, а потому, калмыков тоже разделили пополам, по пятьдесят человек на корабль.

Табак капитан-лейтенант купил. И себе тоже купил годовой запас, и поразился разнице. В Петербурге в табачной лавке у Симеоновского моста он покупал трубочный табак по три рубля за фунт. У Жукова в лавке неподалеку за один фунт просили по 2 рубля 50 копеек. У Суханова табачок был похуже и стоил 2 рубля. Только это всё за фунт. А здесь в Пуэрто-Рико, если пересчитать со связок, как табачные листья продавали, на фунты, то получалось меньше пятидесяти копеек за первосортный табак, ароматный и очень хорошо просушенный. А похуже и оптом можно купить и за тридцать пять копеек.

Всего фон Кох купил табака разных сортов на пятнадцать тысяч рублей, все деньги истратил, что выделил ему Олег Владимирович Иваницкий на закупку этого зелья. Что ж, теперь можно и к Бразилии отправляться, продать англичан и, если получится, то поймать корабль работорговцев. План есть и ему нужно следовать.

А себе Владимир Фёдорович тоже план наметил. После этой «войнушки», как её князь обзывал, купить себе корабль и торговлей табака заняться. Это просто золотая жила. В пять, а то и в шесть раз он дороже в Петербурге, чем здесь в Пуэрто-Рико.

Глава 11

Событие тридцатое

Что меня всегда удивляло в молодости, так это то обстоятельство, что, по удушении прежнего великого визиря, всегда находились новые охотники стать великим визирем. Теперь, когда я стал несколько старше, меня охватывает такое же изумление, когда я вижу, как после отставки одного английского премьер-министра немедленно же его место стремится занять другой.

Генрих Гейне

Алиса после исполнения «мероприятия» по ликвидации министра по Военным и Колониальным делам Объединённого королевства — Джона Пакингтона немного пошипела на Мончага.

— Могли бы и прихватить документы со стола или выпытать у «секретаря» этого, где ключи от сейфа. (англ. Secretary of State for War and the Colonies). Я же про бумаги говорила⁈ Что, с вами надо было идти⁈ — полиглотша глянула по очереди на всех троих ликвидаторов, укоризненно головой покачивая. Потом упёрла руки в боки и стала ждать ответ или другой какой реакции.

— Ну, не кипятись, — Мончаг грозной девицы не испугался, — стал крадучись, приставными шагами в бок отходить, прикрываясь Биляшом.

— Стоять! Почему?

— Это было первое задание. Никогда ничем подобным не занимались. Волновались. И это… у них там все петли скрипят, на всех дверях. Представляешь?!! — Мончаг закатил глаза и скривился, изображая, как он реагировал на скрип двери.

— Да ну? От идиоты английские, забыли, чтобы вы не волновались, петли смазать. Я на заседание Парламента схожу, попеняю им! — взгляд менее пронизывающим чёрных глаз не стал.

— Все, Алиса, чего на рану соль сыпать. Виноваты. Правда, волновались. И правда, от скрипа этого вздрагиваешь каждый раз, — примирительно улыбнулся Монгол.

— Аллах вам судья…

— Почему Аллах, а не Будда.

— Это поговорка у Александра Сергеевича есть. Он, когда кто-то неправильно делает чего-нибудь, а ругать нельзя, всегда говорит, мол: «Аллах вам судья».

После все газеты две недели ругали убийц и грабителей.

— Вы чего, какие-то деньги взяли? — ткнула пальцем в газету переводчица.

— Брешут. Ничего мы не взяли, положили записку на грудь и ушли.

— Вот, а про записку ни слова? И про Ирландию ничего вообще? Боятся бучу поднять. Ладно, как чуть успокоится, я вам новую кандидатуру подберу. Выберу поспособней, поактивней, с перспективами.

Сидит, значит, Алиса в библиотеке Британского музея, той самой, где Карл Маркс теперь уже не напишет «Капитал», и пролетарии ничего не узнают о прибавочной стоимости, и будут веками думать, что капиталисты все белые и пушистые,