Книга Дом Живых. Арка третья: Лопата кумкватов - Павел Сергеевич Иевлев

О краетрясениях. И поводом было одно их них, произошедшее знаешь когда?

— Скажи мне.

— Ровно в тот день и час, когда твоя девица хлопнулась в обморок в порту, снеся все иллюзии. Статья содержит отсылки ко множеству старых источников.

— Небось эльф писал, — вздохнул Полчек, — они это обожают.

— Да, твой знакомец Риардон. Это редакторская колонка в «Портодальской Истине». Саму статью я зачитывать не стану, она утомительно многословна…

— Уж будь так любезен, — скривился драматург, — я не переношу его слащавую псевдоинтеллектуальную манерность.

— Не буду спорить. Вкратце, она о том, что подобные краетрясения в древности были довольно частыми, зачастую угрожая самой целостности Альвираха. Однако же во времена Империи была найдена как причина оных, так и средство борьбы с ней. Весьма осторожный Риардон не называет ни того, ни другого, однако среди приведённых в статье отсылок есть весьма любопытная брошюра, которую мне удалось отыскать в Неофициальной библиотеке Альвираха. Каюсь, сам бы я не справился, но Талена…

— Девушка, которую ты поматросил и бросил? — уточнила Спичка.

— Сейчас не лучшее время для отношений, — поморщился Вар. — Так вы будете слушать или продолжите перебивать меня через слово?

— Читай.

НЕОФИЦИАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА АЛЬВИРАХА

Ымиль, в обиходе не вполне верно именуемый Краем («краями» правильнее называть сами кифандиры, которые он окружает), суть субстанция высоких энергетических уровней, особое состояние возбуждённой материи, но не материя сама по себе. Отличие в том, что он не состоит из чего-либо, что может быть разделено на мельчайшие частицы, подобно обычным субстанциям. Ымиль надматериален, это чистая информация, сгущенная настолько, что в ней можно передвигаться.

Его происхождение напрямую связано с Перинарским Казусом. Стало ли создание Ымыля причиной распада Альвираха на кифандиры и гибели естественного солнца или же наоборот, его появление было поспешной попыткой спастись от последствий этого катаклизма — теперь уже не узнать. Выжившим было не до ведения подробных хроник. Впрочем, не исключено, что записи были уничтожены позднее, чтобы покрыть виновных. Перинары стали легендой, их небывалая мощь более недостижима, и, возможно, к лучшему. Всё, что осталось у нас от перинарского периода, — это нефилимы и Край, и они связаны куда более тесно, чем принято об этом думать.

Получив в силу своего нового положения доступ к архивам Ордена, я первым делом изучила уцелевшие древние труды, и нашла, что запретили их не зря, ибо правда о природе Края — из чего выстроили его перинары и за счёт чего держится он по сию пору, — была бы слишком шокирующей. Даже я долго не могла прийти в себя, узнав об этом.

Многие знают, что Ымиль является источником и проводником магии Альвираха, позволяя черпать из себя энергию тем Разумным, которые имеют к этому природную склонность и надлежащий навык. Самым впечатляющим доказательством этого является, безусловно, Корпоральное Светило, искусственное солнце над Корпорой, которое по сути есть небрежно завязанная рифовым узлом субстанция края, гневно пылающая от безуспешных попыток развязаться. Это изящное инженерное решение (если не задумываться над тем, что именно там сгорает), но оно имеет и свои недостатки.

Обычно Ымиль весьма устойчив. Система Клеймёных Домов (Домов Демиургов), заложенная при ранней Империи, лимитирует число пользователей, подключающихся к нему одновременно, а также ограничивает эти подключения лицензированными протоколами. Прочие же мелкие колдунишки неспособны поколебать его в принципе. Однако есть те, кто находится вне этой продуманной системы ограничений, — это проклятые Чудотворцы.

Как правило, это люди с врождённой способностью влиять на нематериальную субстанцию Края. Она подобна тому родству, в котором находятся с ним нефилимы. Почему они таковы, никому не известно, но в Ордене давно заметили, что у Птах, непосредственно ухаживающих за Вечной, дети-чудотворцы рождаются гораздо чаще. Возможно, это цена близости к нефилиму.

Убивать таких детей кажется жестокостью, и многих моё решение шокировало, но пришлось на нём настоять. Увы, чудотворцы не просто опасны. Они чудовищно, невообразимо опасны. Их способность взаимодействия с Краем природна и ничем не ограничена, в том числе и их разумом — даже если бы можно было довериться разуму человека в вопросе, затрагивающем само существование жизни на Альвирахе. Чудотворцы не понимают, что творят, и чаще всего не могут себя контролировать. Гнев, страх, боль — даже любовь, — что угодно может оказаться причиной, по которой они, сами того не понимая, воззовут к Краю. Чудовищные Краетрясения, стиравшие с лица Альвираха целые города в эпоху ранней Империи, были вызваны тем, что чудотворцев тогда было множество. Но их планомерное истребление помогло справиться с этой бедой, они стали рождаться всё реже и реже, и к нашему времени почти исчезли. Но это породило другую проблему — о них забыли, их перестали искать, их перестали убивать. Однажды это может привести нас к большой беде…

___

Отрывок брошюры «Почему следует убивать Чудотворцев», перемещённой в библиотеку после рассекречивания части архива Ордена Птах

— Понимаю, почему это понравилось Риардону, — сказал Полчек. — Орден убивал детей, что может быть пикантнее? И кто же автор сего смелого труда?

— О, тебе это тоже понравится! — усмехнулся Вар. — Твоя любимица, Падпараджа Даль’Обигни! Это внутренний документ Ордена, написанный в пору её руководства. После переворота часть архивов было открыли, потом быстро спохватились и закрыли обратно, но кое-что успело просочиться в доступные фонды.

— Да, говорят, она была очень решительной женщиной, — кивнул драматург.

— Ты понимаешь, что это написано про твою девицу? Её счастье, что она родилась не в Империи. При Падпарадже её мать придушили бы в колыбели.

— Но откуда у неё способности?

— Её бабка, мать Летаны, ставила барьер иллюзий вокруг Вечны. Может быть, дело в этом. А может, просто дурацкая причуда наследственности. Да какая разница? Полчек, она опасна.

— Всё опасно, Вар. В том числе и запирать нефилима в клетку.

— С этим мы худо-бедно прожили двести лет. А вот Белая Скорбь, подозрительно совпадающая по времени с использованием способностей девушки, это уже не шутки.

— Мне кажется, это уж как-то чересчур, — сказал Полчек.

— Ты готов это поставить на кон? — разозлился Вар.

— А что мне терять? — резко ответил драматург.

— Эй, вы, — осадила их Спичка, — напоминаю: девицу-то у вас отжали. Может быть, вы перестанете собачиться и мы подумаем, как её вернуть?

* * *

Комната, где Завирушка провела день, оказалась вполне уютной,