Книга Багровый Руто - Олег Небрежный

Гринда. Она явно была одета наспех; распущенные светлые волосы трепыхались на ветру. Кажется, не ожидала обнаружить во дворе столько народу, включая саму директрису. Но тут же взяла себя в руки, обежала взглядом толпу, остановилась на мне глазами и с облегчением выдохнула: «ранен, но жив».

— Объясните, идущая Гринда с Багрового Озера, что вы делаете в такой час в таком месте, — попросила Фельтира ровным тоном.

— Мне сообщили, что мой двоюродный брат тяжело ранен, — пробормотала девушка. — И я думала, мне разрешено находиться здесь в любое время, госпожа смотрящая.

— Конечно разрешено, — сухо улыбнулась Фельтира. — Только кто же вам успел сообщить? Всё произошло от силы минут пятнадцать назад.

— Ну… — замялась Гринда. — Не совсем сообщили. Я проснулась, услышав голоса в коридоре. Одна из хранящих звала подмогу и упомянула раненного багрового. Я решила, что вряд ли это мог быть кто-то кроме моего двоюродного брата.

Она произнесла всё это спокойно и убедительно, но по едва уловимым колебаниям голоса и черт лица я понял: лжёт. Зачем?

— Напомните мне, идущая Гринда, будьте добры: вы ведь, кажется, укротительница? Насколько помню, ваша матушка одна из них.

Голос директрисы звучал приветливо и спокойно, и Гринда отрешённо кивнула: судя по её лицу, она только что разглядела лежащие на земле тела.

— Скажите, это вы выпустили из бестиария и привели сюда цеварка, который убил одного из идущих и ранил вашего двоюродного брата?

— Что? — вскинулась Гринда. — Нет, конечно нет, это не я! Госпожа смотрящая, с чего бы мне это делать?

— О, я могу навскидку назвать пару причин, — проворковала директриса. — Но думаю, подробности мы обсудим в более уединённом месте. Девочки, проводите, пожалуйста, идущую Гринду в мой кабинет.

Очередной порыв ветра налетел — и сразу всё стихло. Кажется, защитный экран уже работал. Я потряс головой, чтобы разложило уши, и ойкнул от боли.

— Отлично, — спокойно кивнула Фельтира. — Теперь здесь снова безопасно. Господа идущие, расходитесь по спальням. Мальчики, — она махнула замершим поодаль стражникам, — займитесь телами. Необходимо перенести их в лабораторию алхимика. Он знает, что делать.

Мы с Йорфом и Зутти стояли и смотрели, как оглядывающуюся на нас Гринду уводят под руки стражницы, а Фельтира, продолжая на ходу раздавать указания, спешит следом.

Глава 26. Соперница

С помощью товарищей я добрался до кровати, но облегчения не последовало: в лежачем положении боль атаковала с удвоенной силой. Мучительно пульсировала голова, словно бы с опозданием возмущаясь, что кто-то посмел её обдурить. Ныла шея в том месте, куда цеварк воткнул своё костяное жало, вознамерившись выпить мою волшебную кровь. Жгло и тянуло плечо, где остались следы от острых как лезвия когтей. Целительница закрыла своей магией порезы, но, кажется, довольно небрежно. И правильно, чего возиться-то, не драгоценная девчонка же…

Долго ворочался и скрипел зубами, стараясь не застонать от боли. Зутти сонным голосом посоветовал мне сходить к местному целителю, но педантичный Йорф тут же напомнил, что целитель держит защитный экран вместе с остальным персоналом.

Я расслабился как мог и принялся медитировать, слушая мерное дыхание уснувших товарищей и представляя, что тело не моё (какая ирония), а значит, и боль тоже не моя. Заснуть не помогло, но удалось провалиться в некое оцепенение, что уже ощущалось куда легче.

Не знаю, сколько я уже лежал так, когда скрипнула дверь. Повернув голову, я успел увидеть в полоске света из коридора женскую фигурку в светлом платье и с тёмными распущенными волосами. И услыхать шлёпание босых ног по полу.

— Тс-с-с! — гостья ловко взобралась ко мне на кровать и уселась спиной к стенке так, что мои ноги оказались под её коленками. — Просто лежи тихо.

Тонкие холодные пальцы, к моему волнению, скользнули по груди вверх, к шее, нащупали рану. А потом я ощутил прикосновение чего-то резиново-мягкого, знакомого… Штихлис?

Я лежал и с благодарностью вслушивался в то, как постепенно уходит боль. Оставалось только надеяться, что мне это не снится. А если вдруг нет — зачем косоглазая это делает? Неужели и правда запала на неудачника Руто? Эксцентричная барышня, нечего сказать…

Полегчало, и я задремал. Время от времени сквозь сон чувствовал, как девушка перекладывает цветок, с подозрительной точностью угадывая больные места. Потом уснул уже крепко, без сновидений — как в ночь моего первого знакомства с чудодейственной силой штихлиса.

Утро началось с громкого хлопка двери, который меня и разбудил. Не только меня, конечно. Немая сцена, последовавшая за этим, удалась на славу.

— Госпожа Курвинда, — выдохнула директриса, как только обрела дар речи. — Позвольте спросить…

И умолкла, заметив всё ещё лежащий на моей груди штихлис и совершенно игнорируя выпучивших глаза Йорфа и Зутти.

— А-а, уже утро? — девушка как ни в чём не бывало подняла заспанное лицо с моего плеча; открыт был только один глаз, здоровый. — Простите, госпожа смотрящая. Просто эти наши хранящие, знаете, вообще не умеют вести себя тихо в коридорах. Разбудили. Я услышала, как они говорят о тяжело раненом идущем, и мне его стало так жалко! Уснуть я всё равно больше не могла, вот и… Ой, надо же, — она резко подобралась, словно только что осознав, что лежит со мной в обнимку в одной постели. — Я и не заметила, как уснула, госпожа смотрящая. Думала, сейчас подлечу бедолагу и тотчас вернусь в белое крыло…

— Обсудим это потом и не здесь, — оборвала её директриса, переложила из одной руки в другую охапку каких-то потрёпанных книжек и указала на дверь.

Курвинда хихикнула, сунула штихлис за пазуху (да, именно туда), лихо спрыгнула на пол, подмигнула здоровым глазом совершенно обескураженным Йорфу и Зутти и, шлёпая по полу босыми пятками, исчезла за дверью.

— Госпожа смотрящая, — я тоже подскочил на ноги и нацепил очки — благо, после вчерашнего так и не переоделся и вид имел хоть и потрёпанный, но пристойный. — Прошу прощения за недоразумение…

Бровь Фельтиры взлетела вверх. А ведь и правда, что я мелю? Разве можно нести ответственность за то, что будущая императрица забралась ко мне в постель; разве при всём желании такой, как я, имел бы право ей перечить? Ну что за дурацкий мир.

— Я имею в виду, за вчерашнее недоразумение, — поправился я, стараясь сохранить достоинство. — Это и правда моя вина, что я