Книга Дом царя Давида - Александр Александрович Метлицкий

неприятно свистели над ухом Амессая.

Все еще затаившись в лесу, люди Давида узнали Авессалома, ехавшего на спине мула; он несся по поляне, несомненно, чтобы найти боковой проход. Они увидели, как он повернул голову, чтобы посмотреть, не преследуют ли его, и вдруг ударился о низкую ветвь. Он повис, запутавшись волосами в ветвях, а мул продолжил свой бег. Воины доложили Иоаву.

— Если ты видел это, почему же ты не убил его на месте? — воскликнул Иоав. — Я дал бы тебе за это десять шекелей серебра и пояс!

— Делай сам! — воскликнул солдат. — Даже если бы мне дали тысячу ше́келей серебра, я не поднял бы руку на царского сына, потому что мы слышали, как царь приказал тебе, Авиша́ю и Итта́ю: «Берегите Авессало́ма». Если бы я ослушался и убил его, царь обязательно узнал бы об этом, а ты бы за меня не заступился!

— Некогда мне здесь стоять с тобой! — Сказал Иоав.

Иоав в сопровождении нескольких оруженосцев поспешил к тому месту, где упал Авессалом. Он был еще там, кровь сочилась изо лба. С лицом, искаженным злобой, Иоав пронзил ему грудь тремя дротиками. Молодой человек затрясся в предсмертной судороге: его руки поднялись, ноги согнулись, потом его конечности упали, и тело осталось неподвижным. Его опустили на землю и добили. Самый красивый юноша Израиля был мертв.

— Похороните его! — приказал Иоав.

Неподалеку нашли ров и бросили туда труп. Иоав и оруженосцы забросали его камнями. Времени на погребение не было, и они побежали догонять свои отряды. Войско Авессалома было разбито. Как и предполагалось, те, кто пробился к Маханаиму, пали под ударами людей Иттая. Другие рассеялись по лесам. Иоав велел трубить. Труба Авишая отвечала ему эхом. Солнце заканчивало кровоточить. Долина погружалась в сумерки. Небо на востоке окрашивалось в цвет индиго. Иоав зажег факелы и осмотрел поле сражения. Авишай присоединился к своему брату вместе с юным возбужденным Ахимаацем. Трубы Иттая затихали в поле.

Два военачальника посчитали своих людей. Трупы врагов похоронят и посчитают завтра. Сейчас они были спокойны. Нужно было возвращаться в Маханаим.

— А Авессалом, что с ним? — спросил Авишай, когда люди построились, чтобы возвращаться.

Иоав ответил ему красноречивым жестом, означавшим, что сын Давида отправился в загробный мир.

— А как же Амессай? — спросил, в свою очередь, Иоав.

— Он убежал. Несомненно, в Иерусалим, либо затаился в лесу, — ответил Авишай.

— Жаль! — воскликнул раздосадовано Иоав. — Я очень хотел повидать с ним.

— Позволь я пойду вперед и сообщу царю, что Господь избавил его от врагов! — попросил молодой Ахимаац, обращаясь к Иоаву.

— Сегодня не ты понесешь весть, — ответил Иоав. — В другой раз, может быть, но сегодня сын царя мертв.

— Авессалом мертв? — закричал Ахимаац.

Иоав кивнул головой и приказал одному кушиту отнести вести царю.

— Будь что будет, позволь, я побегу за этим куши́том! — вскричал Ахимаац.

— Зачем тебе бежать, мой сын? — спросил Иоав. — Разве ты можешь сообщить что-то ещё.

— Ну позволь, я побегу, а там будь что будет! — настоял Ахимаац.

— Беги.

И молодой человек удалился. Он бежал так быстро, что опередил кушита.

* * *

Оказавшись в лесу, Амессай успел соскочить с лошади. Она получила пять стрел и пала. Он оглянулся. Никого. Неужели все погибли. Он пошел среди деревьев. Из оружия у него оставался лишь кинжал. Будет чем убить себя, если попадется в плен. Хотя лучше бы выжить.

Он шел долго. Но присесть не мог. Скоро начнут прочесывать лес и тогда его точно убьют. Внезапно он услышал голоса. Амессай тихо пошел среди деревьев. Под конец пришлось ползти. Он увидел воинов.

Присмотревшись он увидел что они кого-то несли. Перед тем как они бросили его в ров, он увидел волосы и понял что это Авессалом. Они забросали его камнями и ветками деревьев и затем ушли.

Амессай сидел в кустах и боялся дышать. Если его заметят, то точно убьют. Но его не заметили. Все ушли. Он выбрался на поляну. Постоял у тела Авессалома. Затем начал выбираться из леса. Наконец к вечеру он вышел на равнину.

— Стой.

Он повернулся и увидел троих воинов.

— Я свой. Я иудей.

— Молчи.

У него забрали кинжал и связали руки. Долго идти не пришлось. Он увидел большой лагерь, где сидел скованные в колодки военнопленные. К ним подъехал всадник.

— Еще кого-то поймали.

— Да господин.

Всадник всмотрелся в лицо Амессая.

— Амессай начальник войска мятежников. Как приятно тебя видеть, ты знаешь как Иоав желает встретить тебя. Голова твоя послужит забавой, когда ее срубят.

— Ионадав бен Шамма. Как я рад тебя видеть. Но прошу, не выдавай меня никому кроме царя. Царевич Авессалом погиб. И я видел как он погиб. Его убили воины Иоава.

— Погиб. А может ты его сам. Спасаешь свою шкуру.

— Нет. Нет. Господин. Я говорю правду.

— Покажешь где тело, а потом я передам тебя Бенаи.

* * *

Давид ждал, сгорбившись между внешними и внутренними воротами Маханаима вместе с Эфраимом и слугой. Часовые укрепили факелы на крепостных стенах с каждой стороны будки часового.

— Кажется, я слышу звук трубы, — сказал Давид сторожу, который держался около будки. — Поднимись и посмотри, нет ли на дороге гонца.

Наблюдатель поднялся на крышу будки.

— Я вижу человека, — сказал он.

— Он один?

— Он один.

— Раз он один, значит, это вестник.

Сторож крикнул привратнику.

— Смотри, ещё один бежит!.

— И это вестник.

— Я вижу, что первый бежит, как Ахимаа́ц, сын Цадо́ка.

— Он хороший человек и несёт хорошие новости!

Ахимаац на одном дыхании подбежал к воротам Маханаима, узнал царя в мрачном свете факелов.

— Все хорошо! — крикнул он