Книга Узник Марса - Эдмонд Мур Гамильтон

специальной портупее поверх своих доспехов. Нам попадались и носители малиновых шаров — судя по всему, офицеры или чиновники, лица, наделенные властью. На нашу процессию никто не обращал особого внимания, вид офицера и вооруженных охранников, ведущих под конвоем двух инопланетян, не мог отвлечь нептуниан от их дел, настолько все были заняты. Мы обратили внимание на то, что здесь, на дневной стороне Тритона, не было спален-шкафов, которыми изобиловала ночная сторона. Исполненные безмолвного трепета, проходили мы отсек за отсеком. Вокруг нас гудели гигантские машины, суетились бесчисленные толпы, над нами непрерывно проносились сотни цилиндров. Наконец, я ощутил, что мы приближаемся к месту, куда нас ведут.

Мы шли через узкую зону сумерек на границе ночной и дневной стороны навстречу дню. Пройдя через множество отсеков, мы приблизились к странной стене — это была часть гигантского цилиндра — помещение за ней явно имело круглую форму вместо стандартных прямолинейных отсеков-«коробок». Между этим цилиндрическим сооружением и другими отсеками раскинулась открытая площадь. Она была пуста, если не считать выстроившихся вокруг круглого здания многочисленных охранников с лучеметами наизготовку. После того как командир нашей группы дискоидов поговорил с ними, они расступились, образовав для нас проход, и выстроились по сторонам этого прохода. Наша процессия выглядела следующим образом: впереди шел командир, за ним — два дискоида из числа наших конвоиров, следом мы, и после нас — еще два конвоира с направленным на нас оружием.

Мы вошли в большой круглый отсек, который мельком уже видели сверху, больше сотни футов в диаметре. Сумеречный полусвет, царивший снаружи, внутри сменился мягким сиянием белых дисков, висевших на стенах. В этом большом отсеке стояло то, что казалось огромным круглым столом из металла — несколько футов в высоту, кольцевидной формы и с круглым пустым пространством в центре. Этот огромный кольцеобразный стол занимал почти все помещение, между ним и стенами было не более чем десяток или около того метров, а между ним и стенами на низких странных сиденьях вокруг него разместилось около трех десятков дискообразных нептуниан. Тихо и почти неподвижно они сидели вокруг этого огромного кольцевидного стола, и я увидел, что металлический доспех каждого был украшен малиновым кругом, как у нашего командира, за исключением того, что у них была еще малиновая точка в его центре — символ, который мы еще не видели у нептуниан… И каждый из этих тридцати был подключен длинным черным проводом к некоему устройству, которое размещалось в пространстве охватывающем кольцо стола.

Это была массивная металлическая тумба около пяти футов высотой, на вершине которой размещался большой металлический шар. Противоположные точки этого шара представляли собой круглые отверстия, закрытые мембранами. И эти мембраны издавали ровный тихий гул — единственный звук, нарушавший тишину в огромном зале. Вся сцена была странной — высокие черные стены гигантского круглого зала, циклопическое кольцо стола и тридцать безмолвных, неподвижных дискоидов, сидящих вокруг этого стола и гигантского шара на постаменте в его центре.

Вдруг раздался громкий щелкающий голос, словно бы комментирующий наше присутствие в зале. Тридцать правителей Тритона — судя по всему, дискоиды, сидевшие вокруг стола, были именно правителями, — оставались безмолвными. Говорил металлический шар! В изумлении мы смотрели на него, а затем увидели, что шар поворачивается на своем пьедестале, обращаясь к нам небольшим диском из прозрачного стекла, доселе обращенным в противоположную от нас сторону, точно холодным, немигающим глазом. Затем шар повернулся снова, опять повернув к нам одну из речевых мембран. А затем шар спросил о чем-то командира наших похитителей! Доклада требовал именно металлический шар, в то время как тридцать дискоидов были неподвижны и безмолвны, подобно статуям!

— Боже мой! Этот шар из металла, Марлин, но он слышит, он говорит! Эта штуковина должна быть живой! — пробормотал я, наблюдая это поразительное зрелище.

— Не живой, Хант. Я понял, что это — кабели которые соединяют тридцать этих здоровенных круглых парней с этой штукой, соединяют с ней их мозги. Этот шар — их общий, коллективный разум! — ответил Марлин, в глазах которого читалось не меньше удивления, чем в моих.

В самом деле, эти тридцать нептуниан, очевидно, были верховными правителями, Высшим Советом всей расы Нептуна. И поскольку это было необходимо, они использовали свои разумы как один, для управления своей странной расой. Для этого они разработали специальный механизм, который слиял разум тридцати в единое целое. Таким образом, он был буквально единым разумом, общим разумом тридцати Владык Тритона!

Пока мы в изумлении созерцали этот аппарат, командир наших похитителей сделал доклад. Выслушав отчет, шар, вмещавший в себе единый разум дискоидов, отдал краткое распоряжение. Командир вновь повернулся к нам. Мы были готовы ко всему, даже к немедленной смерти. Но вместо этого, отдав какую-то команду нашим конвоирам, командир жестом приказал нам следовать за ним, и мы направились прочь из зала Совета, но через другую дверь, не через ту, через которую вошли. Когда мы уходили, тридцать правителей по-прежнему неподвижно и безмолвно восседали вокруг таинственного шара, который теперь выслушивал трех нептуниан, вошедших следом за нами.

Выйдя из Зала Совета, мы оказались в большом помещении неправильной формы. Оно было заполнено вооруженными нептунианами, по-видимому, охранниками, которые расступались, уступая нам путь. Через него мы попали в другой отсек. Он напоминал «спальни» дискоидов, но вот только каждая из его «камер хранения» надежно запиралась опускающейся сверху плитой все из того же алмазно-твердого, прочного, как сталь, материала. Кроме того, в этом помещении несли вахту более полдюжины вооруженных охранников, и, после разговора с ними, наш командир и четыре охранника провели нас к одной из этих клетушек.

Командир коснулся стены, и дверь бесшумно открылась. Затем, без церемоний, Марлина и меня втолкнули внутрь под дулами четырех лучеметов. Шагнув внутрь, мы очутились в камере, площадью примерно десять футов, стены которой, как и все черные стены города-улья, возвышались на двести футов вверх, озаряемые лишь тусклым светом сумеречного неба. Затем, пока мы осматривались, дверь плавно опустилась, мышеловка захлопнулась, и мы услышали тихие, шаркающие шаги командира наших нептунианских похитителей и наших четырех охранников, которые удалялись, снаружи, оставляя нас наедине, в каменном мешке. Наша великая миссия к Нептуну, наша попытка спасти Землю и предотвратить разрушение Солнечной системы подошла к концу, наши друзья погибли в космосе, а мы угодили в тюрьму, без надежды на побег от грозных обитателей Нептуна!