Книга Талисман Империи - Георгий Григорьянц

получаемый из хвои. Уже после первого глотка напитка мысли зарождались и проносились с молниеносной быстротой, ощущалась дерзкая раскованность, но, что плохо, снижались концентрация внимания и самоконтроль, замедлялась скорость реакции.

«Мы, парфяне, никогда не станем равноправными Риму, – думал захмелевший царь. – Больше того, их мощь неоспорима. Они продвигают свои армии через Армению, Сирию, Индию все ближе к моей границе (берут в клещи!), мечтая подмять под себя стратегически важное царство Великая Армения, чтобы заполучить ресурсы и плацдарм для нападения; у императора Августа в заложниках возможный претендент на престол Парфии Тиридат; развязать войну с Римом мы пока не готовы; сделаю так: притворно закреплю дружеские отношения, отдав орлов, усыплю бдительность, выиграю время, нейтрализую конкурентов внутри страны, устраню Тиридата, а потом как змея стремительно атакую Рим». Мечты о славе завоевателя не покидали его.

В шатер вошел грозный, бородатый и встревоженный спахбед, командующий парфянскими войсками, по имени Нариман, что означает «сильный духом», в черном одеянии с желтым поясом и красной шапкой на голове. Меч на входе у него забрала охрана.

Спахбед, поднеся руку к сердцу, поклонился:

– О, повелитель Востока, тревожные новости!

Царь смотрел на него мутными глазами:

– Что случилось, Нариман?

Полководец, бросив озабоченный взгляд на сановников, стоящих вокруг трона, объяснил:

– О, мой повелитель, римляне коварны! Под видом церемонии передачи орлов готовят нападение. Хотят убить тебя! Я сам видел, как они целыми когортами прячутся в ущельях.

Царь, уронив табличку, схватился за меч на поясе и, высвободив на треть клинок из ножен, тут же вложил обратно:

– Зачем им это! К коварству склонны бездарные, умные же одолевают врага в прямом поединке, имея веские причины.

Спахбед в негодовании воскликнул:

– Государь, не веришь?! Пойдем, я покажу, здесь рядом! Ты убедишься сам, и мы нанесем упреждающий удар! Ты победишь римлян, как когда-то твой великий отец!

Во главе с царем все вышли из шатра. Нариман показывал дорогу, которая шла на вершину скалы.

– Государь, еще немного, и ты сам увидишь!

Тропа становилась все уже, шли в спину друг за другом. Фраат, пошатываясь, шагал за спахбедом, за ним следовали охрана и вельможи. На самой вершине полководец проговорил:

– Вот смотри, убедись сам!

Фраат ничего не видел. В ущелье пара безоаровых бородатых козлов мирно паслась, выискивая траву в скальном грунте. Известно, что при малейшей опасности пугливые безоаровые козлы срываются с места, совершая по горным склонам немыслимые прыжки.

Царь в недоумении посмотрел на спахбеда:

– Я не вижу легионеров.

– О, повелитель Востока, римляне спрятались. – Нариман, встав на самый край утеса, показал пальцем вниз: – Вот отсюда их видно хорошо.

Фраат подошел ближе и осторожно заглянул в бездну. В тот же момент Нариман толкнул его обеими руками. Падая со скалы, ударившись головой о камень, в последний момент царь уцепился за выступ и повис над пропастью. Протрезвев моментально, содрогаясь от ужаса, он поднял голову и увидел искаженную гримасу своего полководца, который злорадно кричал:

– Никаких переговоров!! Никакого возврата орлов!! Пусть Рим навечно лишится чувства собственного достоинства! Унизить – наполовину победить! Подобно Сурене я поведу войска в бой!

Нариман ногой попытался столкнуть с уступа все еще цеплявшегося за жизнь царя, а когда не получилось, подбежал к оцепеневшему охраннику, отобрал копье и, вернувшись, вознамерился им пронзить Фраата. Свистящая стрела впилась ему в спину. Спахбед обмяк, стал терять из-под ног опору и вместе с копьем полетел вниз, в гибельную пропасть.

Фраат, теряя последние силы, еле удерживаясь руками за уступ, проводил недобрым взглядом полет изменника и посмотрел наверх. Наложница Муза, которую сейчас он воспринял как бесплотного вестника (ангела), посланника бога Ахурамазды, уже спускала свою длинную шаль. Уцепившись за спасительную соломинку, намотав шаль на руку, царь повис над пропастью, и его потащили вверх Муза и незадачливые охранники. Когда подняли, затащив за рукава и воротник на скалу, он без сил лег на камни и благодарно посмотрел на наложницу. У Фраата болели голова и руки, ныло тело, из ссадин сочилась кровь, но страстный поцелуй Музы стал главным обезболивающим средством, снявшим напряжение и вернувшим его в обычное, нормальное состояние.

– О, Солнце Парфии! – сладким голосом проговорил начальник канцелярии Шадман (имя означает «радостный»), низко наклонившись к уху повелителя. – Удачный выстрел этой женщины, Музы, спас тебе жизнь. Сразу видно, что она женщина необыкновенная: ее красота и достоинства скрывают сильные страсти и здравый рассудок.

Позже, в шатре, царь Фраат, лежа с перевязанной головой на соломенном матрасе, покрытом шкурами, не отпуская спасительницу ни на шаг, объявил свою волю. Он женится на Музе, остальных жен отошлет в главную столицу страны Нису, казнит охрану, а на церемонию передачи орлов вместо себя направляет начальника канцелярии Шадмана.

Ночью Муза ни на шаг не отходила от повелителя. Ласками и поцелуями сняла ему нервное напряжение, неустанно смазывала раны и подавала питье – травяной настой, прописанный лекарем, и Фраат, лежа с открытыми глазами, любуясь ее изысканной красотой, пышными золотистыми волосами и прелестным личиком нимфы водного источника, постепенно приходил в себя.

– Твоих родственников, особенно тех, кто поддерживал Наримана, нужно урезонить, – внушала красавица Муза. – Дружи с Римом! Август не потерпит унижения. Столкновение Запада и Востока приведет к катастрофе: не будет ни Рима, ни Парфии. – Капли пота на его лице она промокнула чистой тканью. – Обезопась себя от властных амбиций сыновей, которые жаждут твоей смерти. Отошли их в Рим постигать науки, и у Августа пропадет интерес к Тиридату и возникнет иллюзия, что все претенденты на трон Парфии у него в заложниках. Я рожу тебе сына, ты воспитаешь его и сделаешь царем.

– Ты – моя спасительница. Все сделаю, как говоришь.

Фраат, чувствуя влечение, прикоснулся к ее руке, ощутив эмоциональный отклик женщины. Языком тела она показала, что хочет обладать мужчиной…

Поздно ночью, насладившись близостью, они, прижавшись друг к другу, нежились в теплых объятиях. Она произнесла:

– Я знаю, как сделать тебя великим. У армян есть Палладиум, талисман, вещь уникальная, способная вознести человека к вершинам могущества. За талисманом охотится Рим. Я подскажу, как его заполучить.

Торжественная передача орлов и пленных состоялась с утра следующего дня. Тиберий с мечом, в доспехах и пурпурном плаще, стоял на возвышении под балдахином и ждал Фраата. Появилась процессия парфян, но царя не было, и это стало беспокоить трибуна:

– Здесь что-то не так, – вскипел квестор, сурово посмотрев на своего помощника. – Гатерий, ты не справился с задачей! Царь не прибыл! Они готовят нападение! Ты ответишь за свой промах! Приказываю скрытно привести легионы в боевую готовность!

Гатерий опрометью бросился к группе легатов, и те, получив приказ, разослали военных трибунов по когортам. К возвышению приблизился тщедушный вельможа в парфянском халате, расшитом золотом и драгоценными камнями, и сладким голосом сказал:

– О, молодой командующий Тиберий! Я – начальник канцелярии парфянского царя Шадман.