Книга Сын минувшего будущего - Сергей Бостон

на Серёгу моего похоже.

— Всё равно, страшно. Давай это будет крайний вариант, но ты всё равно узнай. Или пусть Серёга узнает. Звякни ему сейчас — пусть спросит. Ах, да, куда ему звонить-то сейчас, он же в институте. Эх, как у вас это всё неудобно ещё устроено — ужас. Есть хоть у кого-то уже сотовые телефоны?

— Ну, у нашего директора есть. Это космические цены, там минута разговора по доллару и 400–500 долларов в месяц абонентская плата.

— Да уж, реально космос какой-то. Ничего, потерпи, через пару-тройку лет у Серёги и у тебя появится, цены сильно упадут, но всё равно, конечно, не так как у нас в 2021, где у каждого ребёнка с 5 лет, наверное, уже есть свой телефон и номер, чтобы звонить. У всех внучат, кстати, есть специальные детские часы-телефон с маячком GPS, на которые можно звонить и следить через интернет, где ребёнок находится по карте. При этом они, по нашим меркам, считай, копейки стоят, и к ним тариф идёт пожизненно бесплатный. Как сейчас помню — порядка 70 рублей на ваши деньги и безлимитные звонки почти навсегда, а часы сами стоили что-то около 500 рублей вашими.

— Прям вот у всех-всех?

— Даже больше, чем у всех. У меня вот, например, в телефоне две SIM-карты…

— Какие ещё Сим-Салабим карты? — уже открыто начинает подтрунивать папа, — А карты Ахалай-Махалай тебе не подарить?

— Да-да, очень остроумно. Два номера в телефоне, говорю…

— Зачем тебе два номера-то? — уже заходится от смеха он, — Один для жены, второй для любовницы?

«Так, понеслось!» — подумал я. Процесс запущен, и уже не остановить, он должен сам вышутиться и успокоиться — ждём.

— Смейся-смейся… — с ухмылкой говорю я и замолкаю. Теперь важно не подогревать тему.

— По второму звонить только из туалета, — хохочет он уже почти на всю столовую, — Сидишь такой в туалете: «Алло! Приёмная директора, слушаю».

Он уже не успевает дышать, говорить и смеяться одновременно, смех становится глухим, от которого текут слёзы, глаза зажмурены голова запрокинута назад. Отдельные смешки вырываются вместе с дыханием. Ничего, сейчас уже он вот-вот успокоится, выдохнет, скажет «о-о-ой» и начнёт вытирать глаза.

— О-о-ой… — произносит он, выдыхает и открывает глаза.

— Я продолжу: на самом деле много удобств в таком варианте, например, если внезапно кончились деньги на счёте, то в дороге где-то счёт ты не пополнишь без интернета и связи. Это тоже долго рассказывать, но удобно, что один номер у тебя для рабочих контактов, а второй для личных. Что-то типа рабочего и домашнего телефона. Когда с работы достают — выключаешь рабочий номер и отдыхаешь.

— А за рабочий кто платит? Работа? — продолжает похихикивать папа. Ему это явно кажется каким-то идиотизмом. Ничего-ничего, вот достанут тебя телефонные спамеры — тогда я тебе припомню эти смешки.

— Давай потише, вся столовая уже на нас обратила внимание, которое мне совершенно не нужно, — прежним приглушенным тоном выговариваю я, — Ты вот смеёшься, а бывает, что работодатель оплачивает телефон сотруднику, но не деньгами, а подключает к общему тарифу и ставит определённый лимит по трате средств на месяц, всё что сверху — работник оплачивает сам. Мне так оплачивают примерно 600 рублей вашими, за эти деньги, по-моему, можно трубку весь месяц вообще не вешать. Я однажды только за границей превысил лимит, потому что, когда ты со своим телефонным номером уезжаешь в другую страну, то там в разы дороже минута получается. Короче, тоже долго рассказывать. Просто прими к сведению, что у каждого по сотовому телефону и нередко по два номера. Мы опять отвлеклись, давай про квартиру.

— Ладно, давай… — старается он успокоиться, но смешки нет-нет, да прорываются.

— Как думаешь, мама Надя имеет знакомых, кто может сдавать квартиру в Пушкино или поблизости?

— Думаю да, у неё наверняка на работе кто-то из тёток сдаёт.

— Сейчас ей можешь позвонить, в смысле, когда вернёмся с обеда?

— Попробовать могу, но это межгород.

Мне на секунду показалось, что меня сейчас коротнёт, как нынешнюю проводку в злополучном вагоне, и сноп искр из глаз будет феерический. Почему всё так сложно? Почему всё так медленно? Какой ещё «межгород»? Мы не с Америкой собрались разговаривать!

— Давай позвоним, когда вернёмся в кабинет, пожалуйста. Пусть она пока поспрашивает, — чуть ли не по слогам проговариваю я, чтобы не взорваться.

— А что ей сказать, если спросит, для кого эта квартира?

— Это придумаем позже, — шумно выдыхаю воздух через ноздри, — Следующий момент: где мне сегодня заночевать? Может есть какие-то гостиницы поблизости?

— Ну, наверное, есть… — опять неуверенно отвечает он и отводит глаза в тарелку.

— Ладно понял, гостиница не по карману, хорошо. В кабинете у тебя можно заночевать?

— Нет, ну чисто теоретически можно, а спать на чём?

— Ну, там стулья поставлю в ряд у стенки, накроюсь телогрейкой… Уборщицы могут какие-нибудь нагрянуть?

— Если кабинет закрыт, то ключа у них нет.

От нервного напряжения пропал аппетит, и доедать котлету уже не хотелось. Я отхлебнул компот и стал просто ждать, пока папа дожуёт пирожок. Продолжать серьёзный разговор про деньги не было настроя.

— А кого попросить, чтобы мне это с собой завернули? — спросил я, косясь на остатки котлеты и пюре.

— Не понял? — удивился папа, — Завернули во что?

— Ну, упаковали с собой…

— Можешь в карман положить, — не унимался доморощенный Петросян.

— Ну, всё-всё, я понял, у вас так не принято пока, чтобы не съеденное, но оплаченное блюдо можно было упаковать в пластиковый контейнер и забрать с собой. Мне надо что-то на ужин тогда, если я здесь ночую, да и на завтрак тоже. Можешь мне пирожков тогда взять, штуки четыре разных?

На обратном пути к кабинету я завернул в уборную, хотя столь пафосного названия это помещение явно не заслуживало — скорее «сортир». Из четырёх раковин кран был только у одной, вода только ледяная, стены снизу местами до половины закрыты некогда белым кафелем, на полу тоже кафель уже непонятного цвета, кабинки отгорожены листами вспухшего ДСП, покрытого десятью слоями масляной краски. В кабинках, по-видимому, убирались последний раз в день развала Советского Союза, после чего пришла разруха, та самая «старуха с клюкой, которая разбила все окна и потушила все лампочки». Без того раздражённое состояние стало ещё более раздражённым и подавленным. Хотелось поскорее закрыться от этого мира в кабинете, хотя и его состояние от фэншуя было далеко.

На обед отводился час, мы уложились в тридцать пять минут, можно было рассчитывать, что в оставшееся время нас не потревожат. Я буквально силой потащил папу за ноутбук