Книга В памяти храня - Лаура Дэниелз

— Этот парень — любовь всей моей жизни.

И лишь через минуту поняла, что сказала чистую правду.

— Прелесть… — зачарованно прошептала Кэт. — Ты его любишь, а он даже не догадывается?

Джини молча кивнула.

— Надо же, как в кино, — покачала Мерил головой. — Что ж, успехов!

— Спасибо. Не знаю, как выдержу поездку в этих шортиках, но все равно благодарю за помощь.

— Кстати, цена комплекта не так уж высока, — заметила Кэт. — Хозяин бутика сделал значительную скидку.

После этого она назвала сумму, от которой брови Джини удивленно взлетели. И все же она решила не отступать. Прикусив губу, расплатилась с помощью кредитной карточки, взяла пакет, в который Мерил уложила ее вещи, и, как была, в обновках, шагнула на улицу.

— Надеюсь, твой приятель стоит твоих усилий! — крикнула ей в спину Кэт.

Джини оглянулась.

— Мой приятель уверен, что стоит и большего…

Дом, в котором Джини жила, находился всего в квартале от бутика. Расстояние это можно было преодолеть минут за двенадцать-пятнадцать, но сейчас оно будто растянулось до бесконечности.

Джини шла, глядя себе под ноги, и ей казалось, что весь город смотрит на нее. Грудь без лифчика вздрагивала и колыхалась, обнаженные ноги обдувало ветерком. Временами ощущение обнаженности достигало пика, и тогда Джини охватывала паника. Хотелось сорваться с места и бежать, пока за спиной не захлопнется дверь квартиры.

Лишь неимоверным усилием воли Джини удерживала себя от подобных порывов. Стиснув зубы, упрямо шла вперед и лишь вздрагивала, когда ей сигналили проезжавшие мимо парни.

В какой-то момент в ее мозгу прокатился смешок Кэт, сказавшей там, в бутике: «Разуй глаза, подружка!», и, следуя этому совету, она принялась поглядывать по сторонам.

Вскоре, к своему большому удивлению, Джини обнаружила, что некоторые девушки одеты примерно так же, как она — в шорты и коротенький топик. Правда, кожаных шортов ни на ком не было, равно как сандалий и картуза в тон. Однако Джини было достаточно и того, что не она одна так одета.

Открытие приободрило ее настолько, что она подняла голову и пошла увереннее. А спустя некоторое время не без удивления осознала, что сигналят ей одной. Это было понятно по тому, что желание привлечь к себе ее внимание возникало лишь у тех находящихся за рулем парней, которые равнялись с ней.

Похоже, права была Мерил, когда советовала Джини отметить реакцию окружающих, чтобы затем оценить себя саму.

Кульминация непродолжительного путешествия Джини пришлась на момент, когда она вошла во двор своего дома. На свою беду, ее увидел дворник, кативший в этот момент груженную чем-то тележку в направлении мусорных баков. Видение Джини в обновках настолько поразило его, что, засмотревшись, он отклонился от курса и врезался тележкой в бок припаркованного напротив дома белого «ауди». В автомобиле немедленно взревела сигнализация, и почти через минуту выскочил его владелец. Разгорелся скандал, но Джини не стала останавливаться. Разве ее вина, что дворник не прочь полюбоваться девушками?

Тем не менее, входя в подъезд, Джини услышала, как дворник кричал:

— Вон она, взгляните! Разве можно не смотреть на эту чертовку, когда она так одета! Ясное дело, что я съехал в сторону…

Владелец «ауди» что-то отвечал, но Джини уже скрылась в подъезде. Поднявшись в квартиру, она подошла к окну и посмотрела вниз. Скандал продолжался.

Как ни странно, данный факт вселил в ее сердце надежду.

Гм, если я и на Сида произведу настолько же сильное впечатление, то, возможно, мне и впрямь удастся добиться своего, подумала она.

На следующий день она сделала макияж — правда, немного неумело, потому что давно не пользовалась косметикой, — оделась в приобретенный вчера комплект, взяла уложенную с вечера дорожную сумку и отправилась в путь.

14

В направлявшемся в Хьюстон рейсовом автобусе кое-что случилось: на Джини снизошло озарение. Она вдруг поняла, что напрасно тешит себя иллюзиями. Разумеется, Сид даже не подумает выполнять какие бы то ни было ее просьбы — хоть касающиеся Кончиты, хоть другие, — пока сама она не согласится с его требованием. То есть так или иначе, но ей придется заключить с ним сделку и стать его любовницей.

Когда эта мысль выкристаллизовалась в мозгу Джини, она на миг словно окаменела, но потом затрепетала, потому что следом пришла волна предвкушения.

Ведь, по правде говоря, единственное, чего Джини хотела больше всего на свете, это очутиться в объятиях Сида.

Не ее вина, что вместо романтики их общение будет иметь подоплеку совсем иного характера — взаимовыгодной сделки.

Солнце уже клонилось к линии горизонта, когда Джини добралась до пригородного района, который был застроен фешенебельными виллами.

Найти Вайн-хаус, где, по словам секретарши Сида, в настоящее время проживал Брюс Дженнингс, не составило особого труда. Затем расспросы привели Джини к участку, чугунные ворота которого, кроме камеры наружного наблюдения, украшала изящная табличка с названием «Коузи-лодж». Дальше среди зелени проглядывал красивый, белого камня дом.

Очутившись перед воротами, Джини на минуту остановилась в нерешительности. Она упустила из виду один немаловажный момент: как попасть в дом? Ведь Сид ей встречи не назначал. Вдобавок Коузи-лодж был не присутственным местом, а частной загородной резиденцией. Наверняка здесь есть прислуга, которая просто так никого в дом не пустит. Джини же хотелось появиться перед Сидом неожиданно.

Строго говоря, она и сама не знала, зачем ей это нужно. Просто именно так вырисовался в ее голове план действий. И вот сейчас выяснилось, что едва ли не главный момент она не обдумала.

А сейчас ничего оригинального в голову не приходило.

Потоптавшись немного перед воротами, Джини прошлась туда-сюда, заглянула за решетку в одном месте, в другом, но никаких результатов это не принесло. На территории усадьбы не было заметно ни души.

В конце концов, так ничего и не придумав, она нажала на кнопку звонка.

— Слушаю вас, — прошелестел из переговорного устройства женский голос.

Джини подняла лицо к видеокамере.

— Добрый вечер. Я… э-э… мне необходимо увидеться с мистером…

Фраза осталась незавершенной, потому что Джини неожиданно услышала из переговорного устройства нечто в данных обстоятельствах странное — собственное имя.

— Джини?! — воскликнула ее невидимая собеседница. — Джини Мендес?!

— Да-а… — растерянно протянула она. Голова ее сразу наполнилась множеством мыслей, но превалировал над ними вопрос: кто в доме Сида может знать ее имя?

— Я Джини Мендес, — осторожно произнесла она. — А вы, простите… то есть я хочу сказать, мы знакомы?