Книга По следам обречённых душ - Ласточкин

я доказал это.

— То, что ты жив не доказательство, — возразил Глорас, упирая руки в стол. — А то, что ты сделал это по дружбе, вообще тебе на руку не играет.

— Вы меня недооцениваете, как и Эпкальма. Я добыл сведения.

Глорас нахмурился и качнул головой, давая ему знак продолжать. Даже его пыл заметно поумерился.

— Тенадасеры что-то ищут на территории академии. То, что они пытаются найти напрямую нужно Итенедонимусу. Они собираются подготовить план и назначить точную дату нападения. — Сэлд помедлил. Он несколько секунд всматривался в лицо Глораса. — Для того, чтобы узнать больше, мне нужно идти к ним не ночью, та информация, которую я сейчас предоставил, я услышал из болтовни постовых тенадасеров.

Глорас напрягся, и взгляд его, как показалось Эпкальму — помрачнел. Он стал совсем другим человеком, а может так просто казалось, ведь Эпкальм чувствовал, что теряет не только расположение, которым так сильно дорожил, но и что-то ещё, что-то очень важное. Глава сопротивления застыл в молчании, вместе с ним замер и сам Эпкальм.

— Сэлд, покинь мой кабинет, мне нужно поговорить с Эпкальмом, — холодно произнёс Глорас, прервав размышления.

Глава снова стал собой, тогда Эпкальм понял, что воображение просто сыграло с ним злую шутку, и не было никаких ужасающих перемен.

— Постойте! — возмутился Сэлд, выставив одну ногу вперёд, точно собираясь сделать шаг. — Я же только что сказал вам ценную для сопротивления информацию и…

— Я сказал тебе выйти, — непривычно грубо отозвался Глорас, усмирив пыл подчинённого.

Эпкальм положил руку на плечо друга и качнул головой. Пришло время и Эпкальму постоять за Рафспита и свои идеи, иначе, какой же он тогда лидер?

Глорас прав, его поведение недостойно командира, он слишком нетерпелив, эгоистичен и принимает решения, толком их не рассмотрев со всех сторон. Это делает его плохим лидером, товарищем и другом.

— Всё в порядке, Сэлд. Я не могу прятаться за спинами друзей, ты уже сделал для меня куда больше, чем просто достаточно.

Друг потерял дар речи, и глаза его, широко распахнувшись, буравили Эпкальма, пока не заполнились гордостью. Сэлд качнул головой, вверяя остальное лидеру, товарищу и человеку, которого он давно стал считать за брата.

Как только дверь за ним захлопнулась, голова Глораса взметнулась с икрящимся выражением злобы. Аноильтенс заметил, как тот к нему устремился, потом остановился напротив, изучающе разглядывая его лицо. Что он пытался вычитать или понять, Эпкальм не понимал, да и глава всегда оставался самым непредсказуемым для него человеком. Чтобы приблизиться к разгадке ему постоянно приходилось читать его эмоции, но и тут знать наверняка не мог, ведь Глорас имел весьма занимательную особенность, которая позволяла дурить способность Эпкальма. Как ему это удавалось, сопротивленец не мог даже предположить, и это не давало покоя.

— Ты хотя бы подумал, что с тобой стало б, если бы Сэлд не вернулся? Какого было отпускать его? Успел почувствовать себя одиноким и разбитым? — тихо заговорил Глорас. — Подумал, сможешь ли жить как раньше, потеряв такого важного для тебя человека, или ты просто надеялся, что всё будет хорошо?

Эпкальм ошарашенно вдохнул, резко поднимая глаза и встречаясь со взглядом Глораса. Его мысли затуманились, паника медленно выползла за пределы и постепенно начала поглощать рассудок.

— Думаешь, смог бы жить с таким бременем, понимая, что отправил друга на смерть? — голос Вэдпрума оставался таким же сухим и грубым, пока в нём не скользнули ноты сожаления. Тогда же Эпкальм всё понял. — Мы не отправляем людей на смерть! Мы не орден, который не жалеет своих подчинённых, мы обычные люди, которые стремятся к справедливости! Тогда какой тёмный тебя дёрнул на это!

Та грусть и боль, что незаметно закрались в слова Глораса, были вызваны старыми воспоминаниями, из-за которых они и имели крепкую связь. Не будь у них общей нити, сложилось бы всё так, как есть? Не будь у них общего человека из прошлого, стояли бы они тут, разговаривая о таких вещах, от которых кровь в жилах не просто стынет, но и мерзко сворачивается? Не будь той ночи, было бы у Эпкальма всё, что он имеет?

— Ты смог бы так просто смириться и не сломаться? Смог бы жить дальше?

— Нет, — еле выдавил Эпкальм. — Я бы… я бы…

Он говорил не только о Сэлде, но и о том, что когда-то пережил сам, точно примерив свою шкуру на Эпкальма.

— Я знаю, о чём ты думал, но жизнь любит неприятно удивлять, дёргая за ниточки, которые зовут судьбой — людьми и обстоятельствами. — Глорас положил руки на плечи Эпкальма. — Я отверг твою идею не потому, что считаю её негодной, а потому, что в случае провала, вся ответственность бы ударила по тебе невыносимым грузом вины. В отличии от ордена, мы делаем всё, чтобы наши товарищи были живы, чтобы ваше поколение не видело тех смертей, что видели мы. И, уж поверь, распоротая глотка верного друга или то, как его разрывают на части — не самое приятное зрелище!

Глорас продолжал говорить с нажимом, но стал заметно смягчаться так, что его слова достигали не только ушей, но и сердца Эпкальма, замершего перед ним. Он вспоминал, как бросался в страхе, как уже начал медленно губить себя чувством вины, когда Сэлд не вернулся в положенное время. Он и правда не мог вынести и мысли о том, что его друг мог погибнуть.

Последовал грозный выдох Глораса.

— Если ты действительно готов к последствиям и уверен, что сможешь всё вынести, тогда я даю своё согласие, но с рядом условий. Передай это Сэлду, а после приходите ко мне всё обсудить.

Эпкальм ошарашенно посмотрел на главу и не поверил своим ушам. Он чувствовал себя разбитым и теперь уже не думал так самоуверенно.

Внезапно всплывшие в голове слова о решимости Сэлда и не менее уверенный вид, заставили его неохотно отодвинуть всё, что мешало решиться на риск. Он понимал, зачем Глорас сказал всё это. Потому что боялся за ту сильную впечатлительность и слабость, которые присутствовали в Эпкальме, хоть и скрывались за желанием быть надёжным лидером, неукротимой силе воли и твёрдости; последнюю он применял только в роли командира.

Буквально проглотив неуверенность, что едва не разодрала горло, Эпкальм кивнул. Он не мог подвести товарища, не мог дать слабину, ведь назад отступать уже нельзя, как бы не было тревожно. Он дал Сэлду обещание и намерен держаться его.

Сопротивленец покинул кабинет Глораса и пошёл на поиски друга. Теперь в нём ясно горели огни решимости, уверенности и неукротимого авантюризма. А ведь именно Рафспит разжигал