Книга Скажи, что ты моя - Александра Салиева

деле признаваться. Тем более — говорить правду. И уж тем более допустить, чтоб он понял его сам. Ответ ведь очень простой. Если сократить все мои переживания по поводу загруженного графика и того, что из-за работы у меня совсем никак не клеится с личной жизнью, выделить самую суть, тогда даже — элементарный. Всего одно слово. Две буквы. И вместе с тем несущее в себе слишком много всего. Невозможного.

«Ты…»

Пока шла по выложенной брусчаткой дорожке мимо аккуратно подстриженного газона, запретила себе даже в мыслях упоминать нечто подобное, стараясь думать в прямо противоположном направлении, ведь если очень долго и упорно верить в одно и то же, оно в самом деле может стать твоей новой правдой, ничего особо не будет стоить убедить также в ней и других. Жаль, не учла при всём при этом, что забыла отпустить чужую руку. А когда всё-таки вспомнила, стало поздно.

— Юленька! — донеслось с правой стороны.

Там — в отдалении, цвели и благоухали яблони, а в тени их ветвей собралась большая часть жильцов домика, к которому я прежде шагала. Если бы не была занята своими сумрачными мыслями, обратила бы внимание на занимающихся в том районе садоводством бабулечек гораздо раньше, но в нынешних обстоятельствах те заприметили меня первыми. Голос принадлежал именно той, к кому мы приехали. Таисия Алексеевна Зотова в свои семьдесят три, несмотря на диагноз, всегда отличалась приветливостью и самой ласковой во всём мире улыбкой. Она и сейчас радостно улыбалась и махала рукой, пока спешила сократить дистанцию между нами, в то время, как лично я, остановившись посреди дорожки, пыталась исправить ситуацию с чужой ладонью, что удерживала мою не менее крепко, нежели я сама прежде. Выходило откровенно паршиво. Даже после того, как я отпустила мужские пальцы, они того совершенно не заметили, а моя попытка обрести освобождение потерпела позорный крах.

— Юленька! — всё ближе становилась бабуля.

Махать мне рукой так и не перестала. Пришлось помахать ей ответ. Разумеется, другой, не так занятой рукой. Ну и, конечно же, тоже улыбнуться.

— Может, вы в машине подождёте? — сквозь эту улыбку для бабули, а заодно и зубы, но уже для сопровождающего меня, предложила я.

— Поздно, — нисколько не проникся Константин Владимирович и тоже нахально заулыбался моей бабуле, а потом и вовсе повторил наш жест с приветствием рукой. — Мы же не хотим, чтобы она решила, будто я сбежал? — съехидничал. — Ты же вряд ли ей признаешься в том, что выгнала меня, — в довершение и вовсе обвинил.

Улыбаться я и тогда не перестала. Хотя вряд ли то уже можно было назвать искренней улыбкой. Аж челюсть свело, пока я прикидывала количество садового инвентаря, которое имелось у старушек, способное помочь кое-кого прикопать под одной из их яблонек.

И это я не про себя!

— Вовсе я вас не выгоняю, — процедила опять сквозь зубы. — Вы преувеличиваете, — укорила.

— Да? — сделал вид, что удивился. — Наверное, мне показалось, — типа смилостивился надо мной.

Сказала бы я…

Но возможности не осталось.

— Юленька, — позвала в очередной раз бабуля, а вместе со словами крепко обняла, оказавшись рядом.

— Доброе утро, — отозвалась я, обнимая её.

Да, млин, по-прежнему всего одной свободной рукой!

Виновник последнего, кстати, тоже поздоровался. Куда более сдержанно.

— Здравствуйте, Таисия Алексеевна.

Она заулыбалась и для него. Я же обречённо вздохнула в своих мыслях, а на деле продолжила напоказ беспечно улыбаться.

— Знакомься, бабуля, — вынужденно представила мужчину. — Это Константин Владимирович — мой…

Не договорила.

— Девки! — не стала дослушивать все мои возможные уточнения по типу «босс» или «начальник» Зотова-старшая, все нужные ей выводы быстренько сделала сама. — Моя внучка наконец-то жениха привела!

Очень-очень неправильные выводы!

Я от них чуть в голос не взвыла. А даже если б и взвыла реально, мой полный отчаяния стон всё равно бы никто не услышал. В момент нашего появления на выложенной брусчаткой дорожке, увидеться поближе к нам поспешила не одна моя бабуля. Другие старушки, пусть и не так быстро, но тоже подтянулись. Именно к ним она и обратилась, обернувшись вполуоборота. Доказывать обратное оказалось бесполезно. Моё прозвучавшее обращение к Константину Владимировичу по имени-отчеству вообще никого не смутило и ни на какие закономерно сопутствующие мысли не навело. Все бабульки в принципе давным-давно только и ждали, когда я этого самого жениха к ним приведу. Какой там артрит, больные колени и повышенное давление? Прискакали, как те же резвые молодые козочки. Я ж тут у них давно не просто внучка Таисии Алексеевны, а общая.

Со всех сторон сплошная подстава…

Обнимать и целовать в обе щёки принялись уже все. Не только меня. Моего названного жениха тоже. И если сперва я чуть не впала в депрессию, то потом, глядя на то, как едва ли достающие ему до плеча бабульки тискают его со всех сторон, словно плюшевого медведя, решила…

Так ему и надо!

Сам же захотел, чтоб я его будущую жену изображала. Вот, пусть мучается теперь на здоровье.

А я буду наслаждаться!

— Ох, и богатырь, — восторженно крутилась около мужчины Зинаида Аркадьевна.

Его самого крутить во все стороны, чтоб разглядеть тщательнее, также не забывала.

— И имя-то какое, — покивала на слова Зинаиды Аркадьевны Софья Петровна. — Краси-ивое, — протянула не менее восторженно.

— Очень подходит, — подхватила Вера Павловна.

На этом они, разумеется, не остановились. Чего только не наговорили, пока оценивали попавшегося им в загребущие ручонки, словно жеребца на аукционе. Не удивилась бы, если б и зубы пересчитали. Жаль, в этом Константину Владимировичу повезло. Ограничились только расспросами о том, чем он занимается и как зарабатывает на жизнь. Отвечал он кратко и сдержанно, но старушкам и того хватило, чтоб опять прийти в восторг.

— Юленька у меня тоже вообще-то, каких ещё поискать, — фыркнула по итогу на все их приступы восхищения моя бабуля. — В пятнадцать закончила школу и поступила на экономический! — подняла указательный палец вверх с назидательным тоном. — С отличием закончила!

Тут она нисколько не преувеличила. Я ведь и правда долго и упорно училась в лучших традициях истинного ботаника, чтобы добиться таких результатов в ранние сроки. Просто потому, что когда голова забита правилами, формулами и теоремами,