Книга Одержимые 6: Система любит тебя! - Константин Зубов

десять единиц. То есть примерно единица в минуту. Приемлемо!

За следующие три часа я затащил в костер еще семь веток. К сожалению, моим надеждам прокачать мощу действием, сбыться было не суждено. Но все равно я был собой горд, и за это время окончательно понял, на что способен, и в будущее смотрел с гораздо большим оптимизмом.

Небо уже стало светлеть, и, свернувшись калачиком на груди громко храпящего самого себя, я закрыл глаза.

Биологические часы подсказывали, что Яр Ужасный проснулся часа через четыре.

Спал он спокойно и мне не мешал, но, видимо, с утра, в одну из его широченных ноздрей залезла какая-то мелкая букашка. Благо, он сначала что-то пробормотал, разбудив меня, иначе, вероятнее всего, мой жизненный путь закончился бы инфарктом в весьма юном возрасте, и все потому, что мой партнёр чихнул.

Он просто чихнул, но для меня это выглядело примерно так: он поморщился, что само по себе представляло достаточно стрёмное зрелище, затем с шумом вдохнул, отчего моя голубая шерсть вытянулась по направлению к его рту, а потом он это сделал.

Меня оглушило и буквально снесло, и пришел в себя я, лишь сидя на ветке ближайшего дерева. Причем забрался сюда, не используя прыжок.

— Что надо говорить? — поинтересовался проснувшийся Яр.

Приличных слов в голову не пришло, и я промолчал.

— Будь здоров, надо говорить, — видимо, поражаясь мой дремучести, великан покачал головой. — Скоро будем завтракать!

Еще две минуты мне потребовалось, чтобы окончательно прийти в себя, но все равно следующие полчаса я старался держаться от партнера подальше.

Тем временем он заново разжег костер и подогрел еду.

Мясо, картошку, яйца и хлеб. Все, что я очень люблю в своем стандартном обличии, но сейчас, ярко ощущая запах, едва сдерживал рвотные позывы.

— А это тебе! — Яр развязал узелок и положил его на землю.

КАБАЧКИ! Я уловил их аромат, и в глазах будто все померкло… Снова в этот мир я вернулся, когда от четырех кусочков остались только корки. И те очень тонкие, так как все, что было похоже на мякоть, я сгрыз.

— Ты это… — произнес спутник, удивленно смотря на меня. — У меня их не так много.

— Не найдешь новых — тебя сожру, — пробормотал я, и Яр усмехнулся, видимо, подумал, что я шучу.

Но я вообще не шутил, меня трясло, и я поймал себя на мысли, что за повторение того гастрономического удовольствия, которое только что испытал, готов отдать хвост… Не, хвост нельзя… Лапы! Обе! Все равно короткие.

Яр Ужасный позавтракал, не спеша собрался, и мы тронулись в путь. Он, кстати, вообще никуда не торопился и наслаждался каждым моментом жизни. И ему было абсолютно по хрен, что делать — спать, есть, болтать со мной, молча идти или смотреть, как трахаются букашки.

— А принцессу тяжело будет спасать? — для удобства я устроился на плече спутника.

— Разумеется! Принцесс всегда тяжело спасать!

— Ты много спас уже?

— Ни одной! Но сын маминой подруги спас двоих, и обеих было трудно!

— А про эту принцессу что известно?

— Красавица, говорят!

— Кто говорит?

— Все говорят!

— А давно она пропала?

— Да сразу после рождения исчезла!

— Ясно…

Лето было на излете, и днем установилась комфортная температура около двадцати трех — двадцати пяти. Леса сменялись полями, а те снова лесами. Дважды мы останавливались на короткие привалы и перекусы, из них мне запомнились только — КАБАЧКИ!

После полудня налетели тучи и заморосил дождь.

— Вот если таким темпом пойдем, — я предпринял очередную попытку прояснить ситуацию. — Через сколько до принцессы дойдем?

— Завтра должны! — неожиданно четко ответил спутник и смахнул воду с бровей.

Ну наконец-то — информация! И даже вполне приемлемая! Завтра — это не два года! Главное, чтобы это задание все-таки как-то относилось к нашей истинной цели. Но о том, что если это вдруг не так, я старался не думать.

Ближе к вечеру мы вошли в лес, и вот он, похоже, кончаться не собирался. В этот раз мой компаньон повел себя совсем иначе — он перестал болтать, подобрался, постоянно вращал головой и прислушивался.

Полностью стемнело. Яр Ужасный остановился, но разводить костер не стал. Похоже, он знал о том, где предстоит ночевать, и еще днем пожарил все, что было можно.

— Тут опасно? — прошептал я, не испытывая никакого желания слезать с его плеча.

— Не известно. Никто из тех, кто сюда ходил, ничего не рассказывал.

— Почему?

— Не возвращался потому что.

Ну мало ли, почему отсюда никто не возвращался. Может, понравилось им здесь жить, а, может, прошли лес насквозь и поселились вместе с прекрасной принцессой.

— Ночевать на дереве будем, — сообщил спутник и достал длиннющую веревку. — Вон на том.

Он указал на толстое (даже для него) дерево, где на четырехметровой высоте ветки образовывали достаточно удобное гнездо.

— Нет проблем!

Я разбежался и транзитом через несколько тонких веток взлетел на нужную, а потом и еще выше.

Здоровяк, достаточно ловко залез следом, устроился, как смог, удобно и принялся привязывать себя к стволу.

— Будем спать по-очереди, я первый, — сообщил он. — Если что — ори.

И не успел я сообразить и спросить о том, какие опасности тут могут нам грозить, как мой напарник закрыл глаза и громко захрапел.

Прекрасно, мля. Неужели, когда я сплю, такие же звуки издаю? Из плюсов здесь то, что храп перекрывает все другие, потенциально страшные звуки. Из минусов — такой грохот может нас выдать.

Напряжение начало спадать минут через пятнадцать. Через полчаса мне стало скучно и захотелось размяться, а спустя час я уже сидел на соседнем дереве, прислушивался к ночным звукам, и совсем не прочь был пойти и кому-нибудь навалять.

Сдержался, и просто стал тренировать ловкость, прыгая с ветки на ветку. Потом с дерева на дерево. Затем с земли на ветку, на соседнее дерево и обратно. А потом храп вдруг прекратился, и я понял, что понятия не имею, где сидит мой напарник.

Да твою же мать! Хорошо, хоть направление примерно понимал и знал, что далеко уйти не мог.

Ладно, пора прекращать заниматься ерундой. Я сместился на три дерева в нужную сторону, искомое так и не увидел, но зато вспомнил одно из основных правил поведения в лесу — заблудился стой на месте.

Надо бы еще надеть что-то яркое, но это уже потом, если к утру напарник вновь не захрапит.

Захрапел, причем достаточно быстро и недалеко. Я с облегчением выдохнул и уже готов был вернуться к нему, как вдруг увидел внизу движение. Движение чего-то очень большого.

И самое неприятное — это что-то большое перемещалось медленно, абсолютно бесшумно и точно по направлению к раздающемуся из темноты храпу.

Потестить смертельный удар?

Не. На полное восстановление маны понадобится десять часов, причем поначалу мне будут недоступны никакие другие заклинания, так что оставлю про запас. Сейчас главная задача — не дать неведомой твари напасть неожиданно.

И на этот случай у меня только один вариант — старая добрая молния. Сколько у нее там радиус? Семь метров. До монстра примерно столько же. Не желая рисковать, я перепрыгнул на следующее дерево и сколдовал заклинание.

Сверкнула вспышка, и тут же раздался оглушительный рев. Огромный зверь встал на дыбы и ударил по той ветке, где я сидел. Хорошо, что меня там уже не было — с перепугу я переместился аж на два дерева вперед.

Молния подожгла шерсть зверя, и в свете пламени мне удалось оценить его размеры. Они впечатляли — на задних лапах метра четыре, в ширину около двух, что-то вроде медведя гризли. И сейчас, пытаясь потушить пламя, он подбежал к ближайшему дереву и ткнулся в него спиной. Дерево затрещало и упало. Монстр, продолжая рычать, прыгнул к следующему и тоже сломал. Странный какой-то — почему бы на спину не упасть?

— Прохор! — сквозь крики боли и гнева до меня донесся голос моего спутника.

Ах да, он же не знает, что со мной все в порядке. Испытывая чувство вины, я в несколько прыжков добрался до нужного дерева.

— Тут.

— Хорошо! — с видимым облегчением выдохнул Ярослав, то есть Яр Ужасный. — Что там?

— Хрень какая-то здоровая, кралась на твой храп, — я запрыгнул напарнику на плечо.

— А трещит чего?

— Да оно сейчас пытается потушить огонь от моей молнии и деревья ломает.

— Надо бы убить, — с сомнением произнес партнер и повернул голову ко мне.

— Да я бы не стал рисковать, здоровый больно. К тому же сам он вряд ли теперь полезет, зато других монстров наверняка распугал.

— Кроме тех, кто