Книга Навеки твой. Прощай - Юлия Резник

Если жизнь и заставила Леру выучить какой-то урок – так это тот, что любовь ничем хорошим для нее не заканчивается. Никогда. Ни к кому. Ни при каких обстоятельствах.

Но даже понимая это, где-то на подкорке все равно вибрировал вопрос. А что бы сделал Таир, если бы она его не остановила? Сказал что-то? Поцеловал? Обнял… может? Или зашел бы дальше?

Из глубин тела поднялась мощная волна. Перемолола кости, превращая их в холодец… Ударила в голову. Ноги подкосились. Лера осела на кровать.

- Лера…

- Кажется, мне снова нехорошо. И Тёмка… Мне нужно проверить Тёмку, а потом еще квартиру найти.

- Тридцать первое… - покачал он головой, а взгляд все равно непослушно сползал. Вниз по ее ногам до самых пальцев. – Можешь даже не пытаться.

- Вот именно. Тридцать первое. С кем встретишь Новый год – с тем его и проведешь. Не боишься?

- А ты?

Лера снова вскочила. Засмеялась.

- Боже, несу какую-то ерунду, а ты мне подыгрываешь.

Ей было стыдно. За себя. И за ту легкость, с которой к ней вернулись, казалось бы, давно забытые чувства. Может, она и впрямь какая-то ненормальная? Может, ей действительно нужно вот так… на надрыве? Остро. До боли. Будто по нервам бритвой? Из огня да в полымя? Ведь только от мужа избавилась! Только решила, что никогда… никогда больше. Но стоило ему только взглянуть на неё вот так, по-новому, куда ее воля только девалась?

- Выйди, пожалуйста. Мне нужно привести себя в порядок.

Оставшись одна, Лера оделась, умылась и пошла к сыну. Ей нельзя было здесь оставаться. Она и не станет.

- Сынок, хороший мой, просыпайся. Нам нужно ехать.

- Куда? – растер глаза Тёмка.

Куда? Она не знала. Подальше отсюда…

- Может быть, к Элеоноре Дмитриевне. Новый год скоро. Составим ей компанию. Ну, что скажешь?

15.

- Я не хочу!

- Тёмка… - Лера растерянно уставилась на сына, пожалуй, впервые столкнувшись с его упрямством.

- Не хочу никуда ехать! – топнул ногой.

- Вам и правда не стоит торопиться, – раздался от двери голос Таира. Лера обернулась, удивленная тем, что тот пошел за ней. Она ведь и убежала, потому что рядом с ним ей вдруг стало невыносимо, и пока еще не была готова снова его увидеть. Он ведь не мог не понимать. Тогда почему не оставит ее в покое? Не позволит сохранить лицо?

- Разве наше присутствие не нарушит твоих планов? – бросила мимоходом, собирая нехитрые Тёмкины пожитки.

Таир поморщился:

- Изменит – да. Но не нарушит.

Она сложила вещи стопкой и сунула в небольшую сумку. Дернула замок, но тот заел. Лера в отчаянии закусила губу. Поверх ее руки легла смуглая ладонь Таира:

- Лера, послушай… - он заставил её взглянуть на себя. Непривычно взволнованным жестом провел по макушке и чуть помедлил, будто подбирая слова. – Я правда хочу, чтобы ты осталась.

- Зачем?

- Затем, что ты мне не чужая…

- Ой ли, - усмехнулась она.

- Представь себе! – Таир тоже вскипел. - То, что я уехал, не исключает того, что было до этого. И моего отношения к тебе не перечеркивает тоже.

- Господи, Уваров… Ты обо мне не вспоминал, сколько? Восемнадцать лет?

- Ну, а теперь вспомнил!

Еще как вспомнил… Наваждение какое-то. Может быть, его, того… настиг кризис среднего возраста? В последние дни он только и делал, что вспоминал их с Лерой прошлое. И вязнул в нем, как бабочка в сиропе. Смотрел на нее, и прошлое с настоящим будто сливались. Так, что он не мог отделить, что чувствовал тогда, а что сейчас. Смотрел в ее глаза, а видел ту… знакомую до боли и родную. Чьи мысли читал. Рядом с которой сердце сначала замедляло ход, а потом пускалось вскачь, будто сорвавшаяся с цепи псина. И в каждом движении, каждом жесте ее – дежавю.

- А ты все так же всех спасаешь, да, Уваров? – вдруг догадалась Лера. Оставила, наконец, в покое замок. И уставилась на него во все глаза.

- Не всех… Только друзей. Мы ведь друзья? – он протянул руку. Опять, как тогда в театре. Только теперь о выгодах речь не шла. Он на другое давил. А она не знала, что хуже. Смотрела растерянно на его ладонь и едва не плакала.

- Ты был мне больше, чем друг, Таир.

- Правда?

О господи… Господи! Он что, хотел потешить свое самолюбие? Так ведь никакой тайны в том нет. Он не мог не знать, что…

- Для меня ты был всем, – неловко пожала плечами и, тут же пожалев о своих словах, добавила: - К счастью, это осталось в прошлом.

«Черта с два!» - хотелось ему сказать. Но в последний момент сдержался. Понимал, что другой реакции она ему не простит. Потому что гордая. И обиженная на него очень. Плюс ко всему он еще сам до конца не понимал, почему его так взбесило это её «в прошлом»… Уж не потому ли, что по какой-то неведомой причине сам он прошлое отпустить был не готов?

- Мама! Я хочу в туалет!

Таир опустил взгляд на мальчонку. Забавный парень. Он бы мог быть его… Да нет! Не было у них шансов.

Тогда, - шепнул тонкий голосок. - А сейчас?

Лера сжала ладошку сына и торопливо вышла из комнаты. Планировка здесь была и впрямь дурацкой. Чтобы попасть в ванную, нужно было пройти через коридор. Соизмеренная плата за привилегию жить в таком историческом месте, как это. Таир никогда не задумывался, почему купил именно этот дом. А сейчас вот начал… Может быть, его прошлое гораздо сильнее влияло на всю его жизнь, чем он когда-либо думал? Сколько они здесь провели времени с Леей? Да не сосчитать… В детстве время течет вообще по другим законам. Медленно, не спеша. То ли дело теперь, когда только и успеваешь отсчитывать годы?

На тумбочке у кровати зазвонил телефон. Не сдержав любопытства, Таир подошел ближе. «Отец»…

Интересно, что бы сказал старик-Калинин, если бы узнал, где, а главное - с кем его дочь? И почему ему не все равно? В конце концов, этот человек больше не имеет над ними власти. Никто не имеет. Таир замер, озаренный этим невероятным открытием. Между ними с Леей и впрямь не осталось преград… Делайте, что хотите.

Лера вернулась в комнату, о чем-то тихо переговариваясь с сыном.

- Тут тебе звонили.

Неприятно удивленная тем, что он взял её телефон, Лера выхватила тот из рук Таира, проверила список входящих и, поколебавшись пару секунд, решительно мазнула пальцем по экрану.

- Да, отец…

- Ну, наконец-то! Объявилась!

- Но не для того, чтобы выслушивать твои нравоучения.

На том конце связи повисла недолгая пауза.

- А ты, наконец, отрастила зубы.

- Тебе видней. Так что ты хотел?