Книга Там, где нет места злу - Кэролайн Грэм

Вскоре обе женщины стояли на кухне и улыбались друг другу. Хетти все никак не могла отпустить от себя собачку и наконец села возле плиты, устроив Кэнди у себя на коленях, а Эвадна стала готовить чай.

— Как думаете, она сможет забираться в корзину и вылезать из нее без моей помощи?

— Вряд ли, — усомнилась Эвадна. — По-моему, лучше будет просто положить подушку на пол.

Обе смотрели на собаку, неловко лежавшую на спине и не сводившую глаз с Хетти. Загипсованная задняя лапа ее торчала, как палка. На голову и порванное ухо наложили швы, на шею надели глухой жесткий воротник, чтобы не расчесывала рану, сломанные ребра плотно перетянули эластичным бинтом. Хозяйке казалось, что вид у Кэнди очень комичный, что она похожа на пса Тоби[20]. Теперь, когда миссис Лезерс знала, что Кэнди выживет, она могла позволить себе такое легкомысленное замечание.

— Это… э-э… — Эвадна поднесла к носу жестяную коробку, выпущенную по случаю серебряной свадьбы королевы и принца Филиппа. В жестянке находилась мелкая, как пыль, черная субстанция с пронзительным запахом. Эвадна деликатно втянула носом воздух и поморщилась. — Это?..

— Да-да, это самое, — жизнерадостно подтвердила Хетти. — По ложке каждому и ложку чайнику.

— Порядок! — Эвадна добавила кипятка в заварной чайник, сняла с штырьков соснового держателя для кружек две веселенькие емкости с лондонским Тауэром и поискала глазами ситечко.

— Надо, чтобы он заварился, Эвадна. По крайней мере пять минут.

— Мне и так будет хорошо.

Эвадна налила себе полкружки, подождала, пока Хетти кивнет, что уже можно, и налила ей тоже. Черный-черный чай с большим количеством молока и двумя кусками сахара.

— Вы уверены, это именно то, что вам сейчас нужно? — с опаской спросила Эвадна.

— Ах, как хорошо! — Хетти сделала большой глоток. — Такой крепкий, что мышь выдержит, как говаривал мой отец.

Эвадна с удовольствием представила себе, как мышь, аккуратно заложив лапки за спину, бегает на коньках по поверхности чая, потом села и попробовала погладить Кэнди. Но поскольку собачка почти вся была в бинтах, ей пришлось просто легонько постучать пальцем по носу.

— Ну, теперь все у вас будет хорошо? — Эвадна имела в виду обеих, и Хетти это сразу поняла.

— Мы постараемся. Вы были так добры к нам.

— Ерунда. — Эвадна грубовато отметала разговоры о своей доброте, как это водится у добрых от природы людей. — Ну ладно, пора мне к своим.

Хетти хотела проводить Эвадну до ворот. Но стоило Кэнди потерять хозяйку из виду, как она тихонько заскулила. Этот жалобный плач поразил обеих женщин в самое сердце. Хетти вернулась.

— Она боится, — сказала Эвадна. — Вы некоторое время не сможете оставлять ее одну. Справитесь?

— Да. Полин может ходить за продуктами.

— Я зайду завтра.

Но дверь уже закрылась. Эвадна неуверенно посмотрела на свой «моррис». Машина была зажата между двумя живыми изгородями, сидела там плотно, как пробка в бутылке. Эвадна не представляла себе, как умудрилась заехать сюда. Перспективу выезжать задом она даже не рассматривала. Требовалась помощь.

С трудом протиснувшись между автомобилем и изгородью, она побрела к деревенской улице, на ходу обирая семена цепкого подмаренника с бледно-зеленого льна оксфордских брюк. Она решила зайти в «Красный лев» и обратиться за помощью к кому-нибудь из завсегдатаев. Там собиралась теплая компания. Они всегда добродушно подшучивали над ее пекинесами, когда она вела собак на прогулку мимо паба.

С другой стороны, в пабе начнутся препирательства: кто еще не настолько пьян, чтобы сесть за руль, а кому уже не стоит. У кого есть время, у кого нет. А кто отлично бы подошел, да только он как раз поехал в Эйлсбери навестить свою матушку. В общем, все это затянется надолго.

Эвадне очень хотелось поскорее уладить дело и пойти домой готовить пекинесам ланч. Мазепе до полудня нужно непременно дать теплое желе из мозговой косточки на ломтике свежего тоста, иначе ее пищеварение, и так очень нежное, станет откровенно слабым.

И тогда Эвадна вспомнила о Валентине Фейнлайте. Он был так добр к Хетти, когда бедняжка выбежала на дорогу с раненой собакой. Он поможет. Возможно, он даже обрадуется возможности зайти к Хетти и посмотреть, как дела у Кэнди.

Валентин только притворялся, что работает. Он все утро возился — мыл кисти, делал наброски к сценам, которые еще не написаны и, по всей видимости, написаны не будут. Когда стеклянный дом наполнился хрустальным звоном, он ничего не услышал, поглощенный своими сексуальными фантазиями. Его мозг заполонили образы, звуки, запахи вчерашней ночи.

Вчерашние события перемежались волнующими воспоминаниями о том, как Жакс впервые впустил его к себе домой. Это случилось почти четыре месяца назад. До того вечера они были едва знакомы, разве что говорили друг другу банальные любезности при встрече. Но все же эти двое успели обменяться особенными взглядами. Валентин был очарован красотой парня и лихорадочно прикидывал, где, когда и как все у них может произойти.

И вот синяя дверь наконец открылась, и он, истомившийся за недели ожидания, поставил ногу на самую нижнюю лестничную ступеньку, веря и не веря, что это вот-вот случится, боясь, что внутренняя дверь все равно окажется заперта.

Она была не заперта. Он растерянно остановился на пороге, дрожа от волнения. Тихо произнеся «привет», он почувствовал какое-то шевеление у себя за спиной. Сильная гладкая рука обхватила грудную клетку и повлекла его назад. Горячие губы обожгли ухо, язык облизал ушную раковину, а потом, как змея, забрался внутрь. Очень медленно его рубашку вытащили из брюк и расстегнули.

Валентин, ослепительно счастливый, попытался повернуться. Обнять эту упругую потную плоть, заговорить, но обнаженная рука сжимала его так сильно, что он и шевельнуться не мог. Ему уже и не хотелось.

Жакс вылил в его жаждущее ухо целый поток непристойностей, а потом внезапно и грубо вошел. Валентин, задыхаясь, судорожно хватая ртом воздух, утонул в кошмаре боли и желания.

Почему раньше ему казалось, что в этом есть место и нежности? Глядя, как Жакс уходит в ванную, слыша плеск воды, медленно одеваясь, Валентин все думал об этом и все сильнее презирал себя за слабость. А чего он ожидал? Это волнующее приключение, в котором поровну радости и тревоги, всем бы так везло, кто ищет случайного секса.

Жакс вернулся в халате с улыбкой победителя на лице. Он устал и сейчас хочет отдохнуть, Вэл должен его понять. Валентин был разочарован тем, что даже сигарета после любви не входит в меню, но постарался это скрыть. И все же он медлил. Он взял с собой деньги, хотя и надеялся, что они не потребуются. Не потому, что он был жадный, просто ему хотелось не того, что покупается за деньги. Но он желал удостовериться, что его примут снова.