Книга Крайняя точка - Катрина Фрай

– Кто это был детектив? – обратился Стив к Брайну.

Брайн пожал плечами:

– Откуда же мне знать?

– Она сказала, это то, что вы ждете! – занервничал Стив.

– Мы много чего ждем, Стив.

– Вы слышали не хуже меня, звонили из больницы. Из какой?

Брайн потер шею.

– Слушай, – сказал Брайн весело и слегка смущенно. – Мы тут над делом работаем, так что я не могу всего рассказать.

Стив, тут же позабыл о существовании Брайна поставив локти на стол и прижав пальцы к губам, уставился на входную дверь в ожидании меня.

Я дала ему ещё минуту, затем ворвалась в комнату и захлопнула за собой дверь.

– Все как надо! – бросила я Брайну.

– Да? Это потрясающе.

Я подтащила стул ближе к Стиву и села так близко, что наши колени почти соприкасались.

– Стив, – сказала я, выкладывая на стол телефон. –Кто по твоему звонил?

Он покачал головой, разглядывая внимательно мой телефон. Я чувствовала как его мысли ускоряются, словно гоночные машины потерявшие управление.

– Стив, у тебя нет времени, чтобы валять дурака, ты догадываешься кто звонил?

– Больница – наконец выдавил Стив в сжатые кулаки.

– Кто?

Вдох. Стив заставил себя выпрямиться.

– Вы сами сказали по телефону, доктор. Значит, звонили из больницы.

Я хлопнула ладонью по столу – с такой силой, что Стив вздрогнул.

– Наконец – то малыш! До тебя стали доходить правильные мысли. Сейчас два часа ночи, черт побери тебя и в моем мире не существует ничего кроме дела семьи Броуди. И да, мне сейчас позвонили из больницы, как ты успел заметить, а это значит Стив, что?

– Кто-то выжил из девочек?

– Врятли когда тебе перерезают глотку, можно выжить! Ещё есть варианты?

Он помотал головой. Его нижняя губа слегка затряслась и вид стал такой будто он сейчас расплачется.

– Это Луиза! Мать Джанин. Она не смогла пережить потерю дочери и вскрыла себе час назад вены, её доставили в больницу и сейчас она на грани жизни и смерти! – кричала я на него.

Мышцы в горле Стива так напряглись, что оттуда выходил только скрип.

– Почему? Почему она это сделала с собой?

– Это ты мне скажи приятель! Если ты всё видел своими глазами, а мать потом этой девочки нашла её изнасилованный, кровавый труп! Еще раз спрашиваю, ты был позапрошлой ночью у себя в логове? – я вплотную придвинулась к нему.

Он вцепился в край стола и едва не вскочил. В его глазах светилось безумие. Казалось сказанное мной, что Луиза вскрыла себе вены его тронуло, до глубины души. Его выражение лица было сострадательным, по всей вероятности он воспринимал Луизу как свою мать.

– Да, да, был! – выпалил он.

– Так то лучше, приятель.

Стив уставился на меня. Рот его был распахнут, но из него вырвался лишь воздух.

– А теперь, послушай меня парень. Я тебе говорила, что время на исходе, через час мы поедем навестить Луизу, не знаю пока в каком она будет состоянии. Если это сделал ты, это твой шанс признаться во всём, чтобы Луиза, если она не выкарабкается, могла знать, что убийца её дочери пойман.

Это казалось его проняло. Он уставился на меня как безумец.

Я подтащила стул поближе и пригнулась к нему так, что мы едва не касались головами. Брайн уселся на столе, прижавшись бедром к его руке.

– Сейчас, я тебе кое-что объясню – тихо начала я говорить. Я почувствовала его запах пота, который смешался с его дезодорантом. – Стив, я совершенно случайно верю в то, что ты в глубине души нормальный парень. Все остальные, кого тебе доведется увидеть, решат, что ты извращенец, садист и психопат, с которого нужно бы содрать шкуру заживо. Но я с ними, пока не согласна. Мне кажется ты хороший малый, который вляпался в большие неприятности.

Он внимательно изучал меня и слушал. На его лбу выступили капельки пота.

– Стив, убеди меня в том, что я в тебе не ошибаюсь. Расскажи, что произошло и я сообщу прокурорам, что ты нам помог, поступил правильно, раскаялся. И когда дойдет до вынесения разговора, это будет иметь большое значение. Но если ты станешь водить нас всех за нос, обвинители и мы с детективом Брайном Уэйном повесим на тебя столько всего, сколько сможем. Ты понимаешь, что всё это значит?

Он пытался трясти головой, видимо пытаясь принять правильное решение. Сейчас решалась его судьба.

– Тебе дадут два пожизненных срока, Стив.

– В тюрьме о тебе позаботься, дружки – наклоняясь к Стиву близко и рассматривая его, сказал Брайн. – Правда, предупреждаю, компания там скверная. В общую камеру тебя не посадят, ведь ты там и сутки не продержишься, так что будешь в особом блоке с педиками. Разговоры будут скучными, но по крайней мере тебя никто не тронет.

Стив поднял брови, слова Брайна дошли до него.

– Если жизнь что-то значит для тебя, значит, начинай говорить – сказала я.

Стив запрокинул голову назад, так что было видно как бьется пульс в его вене.

– Жизнь, – сказал он опустив голову обратно и жутко улыбнулся. Скорее эта улыбка напоминала оскал. – Делайте что хотите, мне плевать.

Он поставил кулаки на стол и стиснув зубы уставился на зеркальное стекло.

Мы облажались. Можно конечно было применить силу и выбить из него признание, но я не приверженец таких методов пытки. Я откинулась разочарованная на спинку стула и стала разглядывать его руки. Мог ли он совершись это преступление? Порой перед нами сидят совершенно искрение люди, которые несколько часов назад совершили жуткое преступление и ведут себя совершенно спокойно. Наша работа распознать эти сигналы, увидеть это в каких – то мельчайших частицах поведения. Как только найдена нить, клубок уже найти не так сложно. Наш разговор растворился в воздухе. Я решила выдержать немного паузу.

Когда в воздухе не осталось ничего кроме пыли, я очень тихо сказала:

– Я знаю, тебе не плевать на Луизу.

Уголок рта Стива дернулся.

– Наверняка ты хранил свою личную тайну и не думал, что кто-то поймет твое поведение. Но я понимаю тебя, Стив. Я знаю, что все они тебе были не безразличны. Ты любишь их всех как своих родных.

– Почему вы так думаете? – слова вырвались сами против его воли.

Я отодвинулась от него и сложила руки на столе, скрестив пальцы рук.

– Потому что я понимаю тебя. То, что я знаю о семье Броуди, то как ты описывал свои наблюдения за ними, все этого говорит о том, что тебе они не безразличны. Они часть тебя, они важны для тебя, верно?

Он повернул ко мне голову – его глаза были чисты как вода в озере.