Книга Неподчинение - Гузель Магдеева

Я достаю револьвер. Огнестрельное оружие я вообще не люблю — оно громкое. А ещё даёт излишнее чувство уверенности и мнимой безопасности. Но порой оружие необходимо.

— Нет, — жёстко говорю. — Я пойду один, — Макс пытается протестовать и я категорично добавляю — нам лишние трупы не нужны. Особенно, наши… Тем более шум лучше не поднимать, мало ли, какой у них приказ относительно девчонки. Бикбаев и мать родную бы не пожалел.

Макс вспыхивает, но уступает. Он знает, когда приказу лучше не противоречить, мы с ним служили вместе. Я закуриваю — покурить теперь тоже нескоро выйдет. Пью уже остывший кофе из термоса. Беру бинокль.

Всё это было до боли знакомо. Сижу на дереве, осматриваю нужный нам дом и прилегающий к нему двор и накрывает дежавю. Словно, снова в Чечне.

Охранников не шесть, минимум семь. Одного видел в окне комнаты. Шесть постоянно патрулируют двор. Они очень стараются, действуют наверняка по выданным им ЦУ, но профессионалов из них не слепить. Это хорошо, да. И одновременно плохо — не профессионал слишком непредсказуем. Они не знают правил, в этом их слабость и между тем сила.

Тем не менее, я все же вычислил систему обхода двора. Шанс проникнуть незамеченным был. Я знал, что если начнётся стрельба, Макс вмешается, но надеялся, что обойдётся без этого.

Потому что я не хочу воевать. Не сейчас, когда на кону жизнь маленького ребёнка. Я просто выкраду её из-под носа у всех этих увешанных оружием идиотов. А уже потом, когда девочка будет в безопасности, надеру задницу её папаше.

У меня будет от двух до пяти минут — именно таков безопасный промежуток в обходе. Я должен успеть перелезть через забор, пересечь двор и проникнуть в дом так, чтобы меня никто не заметил.

— Надеюсь, хоть тут розы не растут, — шёпотом пробормотал я, рывком бросившись к забору и взлетев на него во мгновение ока.

Роз не было. В этом доме когда-то жили, но сейчас на нем печать заброшенности, и во дворе только сорняк и одичавшая вишня. Пересекаю двор, прижимаюсь к стене. Толкаю ближайшее окно — закрыто. А кто говорил, что будет легко? Шаги охраны все ближе.

— И тут я ей говорю, — гоготнул один мужик другому, — что не для неё моя роза цвела. Нет, один раз выебать это пожалуйста, только без всей этой лямурной херни.

В ответ ему хохотнули, запахло сигаретным дымом. Двое мужиков шли по двору буквально в нескольких метрах от меня. Повертели бы головой — увидели бы. И луна светит, и рассеянный свет от фонаря на переднем дворе доходит. Но они не ждут нападения. Они слишком расслаблены, так же смеясь уходят дальше.

— Зря ты, Динар, собаку не взял, — хмыкнул я. — Из неё сторож куда лучше.

Так же прижимаясь к стене крадусь и вскоре нахожу разбитое окно подвала. Оно узкое, и пропихнуть туда свое тело непростая задача — на спине остаются царапины, но по крайней мере я могу гордиться собой — жиром не заплыл, несмотря на мирное время.

В подвале темно и пыльно. Идти приходится осторожно — скрипит под ногами битое стекло. Крутые бетонные ступеньки ведут наверх, в кладовку — вдоль стен пустые полки, и только в углу чуть отсвечивает трехлитровая банка. Проходя мимо отметил — солёные огурцы. Извечный спутник любых кладовок.

Дверь из кладовки была старой и рассохшейся. Пришлось чуть надавить, приподнимая, но мерзавка все равно скрипнула. Замер, выжидая, готовясь к нежеланной схватке — все спокойно. Наверное, дом, брошенный людьми и без моего вмешательства скрипит на все лады, вздыхая и жалуясь на жизнь.

Мужчина появился резко из-за угла. Он сам испугался — зрачки моментально расширились, словно заливая глаза чёрным, рука метнулась к пистолету. Я был быстрее. Убивать его в моих планах не было, если только вырубить на время, но я слишком давно не дрался по-настоящему и не рассчитал свои силы. Голова его беспомощно дернулась, отвратительно хрустнули кости. Я подхватил тело, чтобы оно не упало с грохотом, осторожно устроил на полу и коснулся, пытаясь нащупать пульс. Его не было. Кольнула жалость и сожаление, а потом вспомнился Сашка, лежащий на асфальте, в уголке рта кровавая пена. Не о чем жалеть. Порой жалость обходится слишком дорого.

Комнату бабы нашёл по запаху. Просто шёл к источнику аромата, от которого буквально першило в горле — слишком сладко, навязчиво чувственно. Вошёл, сначала поискал глазами девочку — её нет. Любовница Динара спит, раскинувшись на постели, на тумбе стоит бокал, из которого кисло тянет вином.

Она захрипела и забилась в моих руках, пыталась орать — я накрыл ладонью рот. Эта не такая робкая, как Зай, и меня цапнула. Пришлось оплеуху дать, чтобы утихомирилась.

— Где девочка? — спросил я. — Учитывай, если дернешься и завизжишь, я тебе сверну шею, как твоему сторожу.

Она успокоилась, словно задумалась. Затем кивнула. Я отнял ладонь от её рта — успею заткнуть до того, как заорет.

— Наверху, в угловой комнате. Что вы…

Договорить не успела. Я сдернул с кресла висящий на нем шёлковый халатик. Запихал кляп, а поясом от него связал руки и ноги. Сзади — перетерпит. Затем наверх поднялся. Тишина такая, словно в склепе, только снаружи доносятся приглушенные мужские голоса.

Дверь заперта снаружи, искать ключ только время терять — замок обычный, немудреный, проще отжать. Надавил, как следует на ручку — она хрустнула, сдаваясь.

Комната мансардная, потолок чуть скошен. Наверное, здесь могло бы быть уютно, если бы приложить немного усилий. Но здесь промозгло, несмотря на то, что лето на дворе. Пахнет пылью и сыростью, на потолке пятно — потолок протекал. На отслаивающихся обоях пустые квадраты от снятых фотографий. В общем, для единственной дочки миллионера можно было бы и поприличнее место найти.

Постель пуста. Я не думаю, что Алиса меня обманула. Скорее, девочка умна и заслышав шум спряталась. Куда прячутся дети? Посветил телефоном под кровать — пусто. Обернулся, за стеной шкаф. Больше некуда.

Эта — точно заорет, с неудовольствием подумал я. С ребёнком договориться куда сложнее, чем со шлюхой. Не напугать бы её вконец… Дверь в шкаф открыл, отодвинул в сторону пожраное молью пальто. В темноте блеснули глаза. Я приготовился реагировать на детский испуг, возможно придётся ей рот закрывать… Но такого я не ожидал.

— Ты пришел! — обрадовалась она. А потом обняла мои ноги где-то в районе колен. Я растерялся, не зная, как реагировать, а девочка подняла голову и поинтересовалась — А почему дверь не сломал?

— Так громко же, — растерянно ответил я. — А там охранники на улице.

Девочка кивнула, принимая ответ и потянула наверх руки, требуя поднять. Тогда узнавание кольнуло, но голова занята была. Ребёнка подхватил — лёгкая. Спустились на первый этаж, на кухне свет горит, жёлтый квадрат падает в коридор, прямо на труп охранника.

— Не смотри, — сказал я девочке и она послушно уткнулась лицом в моё плечо.

Маленькая, тихая, только сердце бьётся так часто, что кажется вот-вот вырвется из её маленького тельца. Вошёл в гостиную, встал у окна, за шторами. Жду.