Книга Строптивая невеста. Любить нельзя убить - Мика Ртуть

Ольга хмыкнула про себя: наивный гэльс решил, что она испугалась покушения, когда на самом деле — его. И чуть его не поправила цифру с двух на три. Промолчала лишь потому, что на самом деле не считала, что Бастельеро пытался ее сбить нарочно. Там был обычный несчастный случай с зазевавшейся клушей. Если бы не Ренар, на том бы все и закончилось.

— Мы не стремимся приписать себе твои очки, некоронованная ты наша особа, — на удивление ехидно и уверенно парировала Элиза. — Для вас это наверняка не первое покушение.

— А вот и ошибаешься, малышка, — покачал головой рыжий, любуясь найаккуратнейшей повязкой, которую завершала Лиз. — Вижу, практику в госпитале ты проходила добросовестно.

Лиз в ответ фыркнула, мол, ты же во мне не сомневался.

— Так, господа шпики! — Гектор уставился на усатого типа. Тот еле заметно поежился. — Займитесь наконец полезным делом: возьмите багаж милых дам и добудьте нам мобиль. Мы не собираемся здесь торчать до ночи.

Шпики тут же засуетились вокруг, разобрали пакеты, и один из астурийцев свистнул в свисток. Тут же из-за угла вырулил длинный черный мобиль и подкатил к ним.

— Отвезите нас в Академию, — распорядился Гектор, пока господа шпики открывали задние двери перед Ольгой и Элизой.

К ним же сел и Гектор. А Колин — рядом с шофером.

— Твои навыки командования не нуждаются в усовершенствовании, — чуть более сердито, чем следовало разговаривать со своим спасителем, буркнула Ольга.

— Совершенству нет предела, — криво усмехнулся Гектор, не настроенный на шутки, и обернулся к Элизе. — А теперь, малышка, расскажи-ка мне, кто же хочет тебя убить?

ГЛАВА 12. О цветах жизни и полутора порциях успокоительного

Людвиг Бастельеро

— Какой еще отпуск?! Людвиг, ты с ума сошел!

— Обыкновенный. За свой счет. На весь учебный год.

— И как, по-твоему, Оранжерея будет справляться без тебя? Нет и еще раз нет! Неделя максимум.

— Ну, если ты убедишь его величество, что княжна Ольга не нуждается в постоянном присмотре во время учебы в Академии, я скажу тебе большое человеческое спасибо. Мои зомби — куда более спокойная публика. Просто лапочки. Лежат себе, никого не трогают, через окна не сбегают, в исчезающие лестницы не проваливаются.

Генерал Герман Энн, глава Кроненштутц, она же Оранжерея, страдальчески прикрыл лицо ладонью. От упоминания будущей королевы (Создатель, храни Астурию!) у него уже случались мигрень и нервный тик.

— Такая была очаровательная, милая мефрау! Спокойная, разумная... Люци, ты уверен, что ее не подменили? Может, это опять козни Черного Карлика? Никак не простит, что мы увели его лучших агентов...

— О, я же тебе еще не успел сказать! — нехорошо обрадовался Людвиг. — На одном курсе с княжной Ольгой учатся оба его сына, Ренар и Морис.

Генерал Энн тихо, но очень экспрессивно высказал все, что думает о самом заклятом коллеге, его проклятых отпрысках и чувстве юмора Единого.

— Скорее Баргота, — пожал плечами Людвиг. — Уверен, без него тут не обошлось. Ну так что, я могу сказать Гельмуту, что ты не даешь мне отпуска и я никак не смогу присматривать за всей этой бандой в Академии?

Не то чтобы Людвиг всерьез надеялся на такую удачу, но попробовать-то стоило.

— Да иди ты...

— И пойду, — вздохнул Людвиг. — Вот прямо сейчас и пойду. Домой. Если там еще хоть кто-то меня ждет, в субботу-то поздним вечером.

— В отпуск все равно не пущу. Не могу, друг мой, вот никак не могу. Его величество не одобрит, если делом о покушении на его возлюбленную невесту будет заниматься не лучший дознаватель королевства. Так что придется тебе...

Что придется, Герман не договорил. Его прервал звонок фониля, стоящего на рабочем столе генерала. Какой-то подозрительно панический звонок.

Оба, Людвиг и Герман, с ненавистью уставились на вестника неприятностей. Никто не поспешил снять трубку. Людвиг даже руки за спину спрятал. И кивнул:

— Твой фониль, ты и отвечай. А у меня выходной.

— У меня тоже выходной! — буркнул Герман, но трубку снял. — Генерал Энн слушает.

При первых же словах абонента — нахмурился.

Сломал в пальцах вечное перо, которое до того задумчиво крутил.

И рявкнул:

— Чтоб ни одного газетчика! Просочится — разжалую! Всех разжалую! В Новый Свет сошлю!.. Идио-оты... разгильдяи... Головы поотрываю!

Людвиг, не дожидаясь просьбы, достал из генеральского бюро бутылку отличного гэльского виски и набулькал в бокал успокоительную порцию: всклянь. Секунду подумал — и набулькал вторую. Себе.

Положив трубку, Герман молча выпил свое успокоительное, крякнул и горестно уставился на Людвига.

— Хочу на пенсию. Розы выращивать.

— А кто не хочет? — свое успокоительное Людвиг тоже выпил. — Дай угадаю. Ее светлость Ольга опять куда-то влипла.

— Их светлости, три штуки, и его высочество, одна штука, — тоном похоронного агента уточнил Герман и подставил пустой бокал.

Людвиг налил. В оба. До половины — им еще работать, Барготовы подштанники! Где в этом мире справедливость?! Почему рядовые полицейские могут себе позволить нормированный рабочий день, выходные, отпуска и прочие бюллетени, а он, герцог Бастельеро — нет? Его даже в профсоюз не принимают. Дискриминация, как она есть.

— В кого-то из четверых стреляли, — идеально ровным тоном, безошибочно указывающим на крайнюю степень бешенства, сообщил генерал. — Оба ушли, и убийца, и его подельник-маг. Одноразовым порталом.

— Барготовы подштанники, — выдохнул Людвиг и опустошил свой бокал.

Полторы порции успокоительного — самое то, чтобы не озвереть и не убить собственноручно всех четверых идиотов: младшего гэльского принца, его наперсника — юного герцога Нэшвила, княжну Волкову-Мортале и леди Элизу Хоббстен, младшую дочь герцога Кэррингтона.

— Место преступления за тобой, Бастельеро. Допрос сиятельных деточек — тоже. Тебя они хотя бы боятся. Наверное.

— Все-все, понял, уже ушел! — поднял руки Людвиг, нехотя встал с кресла и попросил: — Координаты для портала дай. Хотя я бы предпочел Нитц. Говорят, в конце лета там особенно красиво. И никакой преступности!

— Можешь помечтать полминуты, — хмыкнул генерал Энн. — Только не слишком увлекайся, а то еще размажешься по парочке соседних миров.

— Неплохой вариант.

— Плохой, Люци. Поверь. Тебя все равно найдут, соберут по молекулам, вернут домой, и тебе все равно придется заниматься этим делом. Кто, если не ты, а?

— Да иди ты... к Гельмуту, — буркнул Людвиг, выслушал координаты места преступления и, мысленно проклиная деток, которым дома не сидится, шагнул в портал.