Книга Неспетая песня - Тея Лав

— Это правда? — выдавливает он.

— Да, правда. Но этого не должно было произойти. Это ненормально.

— Почему?

Я молчу.

— Из-за Итана? — Лэнса начинает громко дышать. Стиснув в замок длинные пальцы, он прочищает горло.

— Да. Он не так давно уехал, и, — я прячу лицо в руки, — я уже делаю такие вещи…

— Какие вещи? — перебивает меня Лэнса, резко соскочив на ноги.

Во все глаза я смотрю на его сильную фигуру снизу вверх.

— Какие вещи, Ди? — повторяет он. — Почему ты чувствуешь вину? Он бросил тебя! Он бросил свою мать! Ему нужно было поменять обстановку и уехать, это я способен понять, но сделав это вот так, как сделал, он в очередной раз показал, что не ценит то, что у него есть. Бонни он даже не звонит, только мне, потому что знает, что я никуда не денусь и всегда ей помогу. Он к этому привык. Что кто-то подчищает за ним дерьмо.

Я только хлопаю глазами, слушая его тираду. И мне нечем возразить, потому что все, что он говорит чистая правда.

— А ты? — Лэнса бросает на меня яростный взгляд. — Ты не обязана его ждать, не обязана каждый раз нянчиться с ним как с ребенком, который не может найти себя в этой жизни. Ты красивая и умная, и ты слишком добрая, и этим самым мой брат всегда пользовался.

— Лэнса, прошу тебя, — я пытаюсь его остановить.

— Он мой брат, я люблю его, но тебя он не достоин. И если тебе нравится другой, даже если это я, и если ты что-то почувствовала, когда я поцеловал тебя, не закрывайся. Венди, пожалуйста.

Он протягивает мне руку. Когда я встаю, его грудь оказывается на уровне моих глаз. Меня пугает желание прикоснуться к нему. Все что он сказал, имеет смысл. Но Лэнса. Этот мальчишка, который все время меня раздражал и злил. Конечно, он уже давно не мальчишка. Передо мною мужчина, который открылся мне.

— Как давно? — тихо спрашиваю я.

Сначала он не понимает смысла вопроса, но постепенно в его темных глазах начинает появляться осознание.

— С того самого дня как он впервые привез тебя в Траки.

Мое сердце делает кувырок. Значит, все это время Лэнса думал обо мне. Все его едкие реплики и все остальное не имеют значения. Сэм оказалась права.

— О, — из меня вырывается стон.

Лэнса судорожно вздыхает.

— Мне надоело притворяться.

У меня не находится слов. Мне хочется быть любимой. Без заморочек и каких-то проблем, просто нравится парню, и получать от этого удовольствие.

Мы оба тяжело дышим. Его рука все еще сжимает мою, затем Лэнса теснее притягивает меня к своей груди. Он опускает голову так, что наши глаза оказываются на одном уровне.

Сейчас я не думаю о том, что это тот Лэнса которого я привыкла недолюбливать. Передо мною тот, которого я не видела и не замечала целых пять лет. Его губы едва касаются моих, и я тихо выдыхаю. Я протягиваю свободную руку и кладу ее ему на шею. Лэнса удивляется всего лишь на секунду, с тихим стоном он сильнее прижимается к моим губам.

У меня перехватывает дыхание. Этот поцелуй не такой, какой был до этого. Этот самый настоящий. Я открываю рот и впускаю его язык. Мы целуемся, не осторожничая и не боясь уже ничего. Запах и поцелуи Лэнсы открывают во мне что-то большее. Если до этого я была лишь зациклена на отношениях, так заморочена на ссорах и обидах, что не замечала возбуждения и удовольствия от физического контакта. Словно это было обязанностью.

То сейчас я чувствую покалывание во всем теле. Губы Лэнсы и его прикосновения словно открыли мне глаза. Я многого была лишена и не замечала этого. Я чувствую себя настоящей женщиной.

Глава 14

Лэнса

Как себя ощущают люди, мечты которых сбываются? Радуются, как дети, наверное.

Одна моя мечта сбылась, когда дядя Кэм и папа подарили мне мою первую машину. Тогда я буквально прыгал от счастья. Конечно, глупо сравнивать машину и Венди. И это совершенно не одно и то же. Потому что Венди Шоу была моей далекой и несбыточной мечтой с тринадцати лет. Сейчас я не могу с уверенностью сказать, что она моя. Она все еще сомневается, я вижу это в ее глазах. Но они уже не горят безразличием. Не знаю, каким образом я смог растопить лед между нами. Ее признание, что когда я поцеловал, и она что-то почувствовала, отмели остатки разума и вину перед Итаном.

Мы целовались. Мне до сих пор даже в это не верится.

На следующий день мы не торопясь продолжаем свой подъем в горы. Я держу ее за руку на крутых скалистых тропинках. И когда она идет впереди меня, не могу отвести взгляда от маленькой сексуальной задницы, маячившей перед глазами. Мы часто останавливаемся, чтобы сфотографироваться. Я уже не пытаюсь отойти намного дальше от нее, как раньше. Наоборот, стараюсь быть на этих кадрах как можно ближе. И естественно все заметили резкую перемену. Нашу болтовню и смех друг с другом, как я как можно чаще и по любому поводу стараюсь коснуться ее. Я не могу винить наших друзей в озадаченных взглядах и переглядываний между собой. Они привыкли, что мы с Венди якобы терпеть не можем друг друга. Я и сам еще привыкаю и стараюсь не давить на Венди, так как боюсь, что она будет думать обо всем этом слишком много и придумает что-нибудь лишнее. Папа всегда мне говорит, что женщины не ищут легких путей. Даже когда все слишком просто и очевидно.

Ближе к вечеру голубое небо затягивает тучами. Воздух становится прохладнее, и на очередном привале, я надеваю брюки прямо на шорты. После того как мы ужинаем сэндвичами и расстилаем свои спальные мешки, Виджэй отзывает меня в сторону.

В животе моментально образуется тугой узел. Мы с Венди еще сами не разобрались, что между нами, но мой друг точно потребует ответов.

Постоянно спотыкаясь о камни, мы с Виджэем отходим на приличное расстояние от разбитого лагеря. Он ставит фонарик на большой камень и садится рядом на выступ.

— Я знаю, о чем ты спросишь, — начинаю я.

Виджэй взмахивает руками.

— Ты что творишь?

Меня немного напрягает его интонация.

— Так, чувак, — спокойно говорю я. — Мы взрослые люди.

— Ведь здесь что-то больше, чем тот поцелуй, да? — Уже спокойнее задает вопрос Виджэй.

Он ни разу не заикнулся о том, что видел тогда.

— Я еще сам ни в чем не уверен, — признаюсь я.

— А Итан?

Об этом я вообще стараюсь не думать, но следовало бы.

— Лэнса, — продолжает Виджэй. Он упорно смотрит на меня, в слабом свете включенного фонаря, я вижу его горящие беспокойством глаза. — Мы лучшие друзья, так?

— Конечно, — киваю я.

— Тогда расскажи мне всё.

Обреченно вздохнув, я подхожу к другу и сажусь рядом на скалистый холодный валун.