Книга Невидимое зло - Майкл Ридпат

— Из-за ее работы?

Кальдер кивнул:

— Да. То, как в Америке юридические фирмы обращаются со своими сотрудниками, просто возмутительно! Я в прошлом месяце летал в Нью-Йорк, чтобы провести с ней выходные. А когда прилетел, то выяснилось, что ее отправили в Даллас или еще куда-то. И мы провели вместе только час перед моим вылетом обратно поздно вечером в воскресенье. Боюсь, что мне изменило чувство юмора и я наговорил много лишнего. С тех пор мы не разговаривали.

— Мне так жаль, — искренне огорчилась Энн. — Ты сам знаешь, как она мне нравится. А есть шанс помириться?

— Вряд ли. Она говорит, что тогда ей придется сменить работу, а я не хочу просить об этом. Я не могу отделаться от мысли, что она может это как-то решить. Наверное, у нас так ничего и не выйдет.

— Это плохо.

— Да, плохо, — мрачно согласился Кальдер, глядя в окно. — Тебе повезло с Уильямом. — Уильям уже восемь лет был мужем Энн. Сначала он казался Кальдеру слишком нудным и скучным, но со временем, видя, как тот заботится о его сестре и мирится с ее импульсивностью, он изменил свое мнение.

Они снова помолчали.

Кальдер взглянул на сестру — она покусывала губы.

— У вас с ним все нормально?

— Не знаю, — ответила Энн. — В последние месяцы мы как-то отдалились друг от друга. Как и Сэнди, он слишком много работает. Никогда не бывает дома раньше девяти, часто прихватывает и выходные. Так странно: когда я целый день крутилась как белка в колесе, ухаживая за детьми и стараясь все успеть, меня это не смущало. Конечно, я выражала недовольство, но воспринимала это спокойно, а теперь, когда дети ходят в школу и появилось больше свободного времени, меня это злит.

Уильям работал в венчурной фирме. Энн была адвокатом и ушла с работы через год после рождения Фебы. Фирма Уильяма процветала во время бума интернет-компаний, но ее сильно потрепало во время спада, хотя он и успел до этого прилично заработать. По способностям он сильно уступал Энн. Для Кальдера это было очевидно, и он не исключал, что для Энн — тоже. Ему всегда казалось, что сестру это тяготит, хотя она никогда этого не показывала.

Энн взглянула на брата.

— Не переживай. Просто такая полоса. Через нее проходят все браки, верно?

— Наверное, — согласился Кальдер.

Полет из Элстри обратно в Лэнгторп прошел без осложнений. Энн была права — случай с «Яком» стал для Алекса посерьезнее падения с велосипеда, и он с удовольствием отметил, что не боится снова садиться в кабину самолета. Слой облаков над Хартфордширом на высоте две тысячи футов развеялся к северу, и авиадиспетчер с южным американским акцентом провел его по синему небу над авиабазами «Лейкенхит» и «Милден-холл». Он снизился до полутора тысяч футов над Тетфордским лесом и примерно через час после вылета из Элстри заметил знакомый зеленый островок, который и был его аэродромом: с тополями справа, деревенской церквушкой на холме слева и мерцающим Северным морем впереди. Кальдер зашел на разворот на безопасном расстоянии от Джерри и чудаковатым учеником, летевшими на «пайпер-уорриор», и мягко приземлился на травяное покрытие взлетно-посадочной полосы.

У летной школы его ждала Ким — от порывов ветра ее волосы то и дело падали на лицо. От нетерпения она постоянно переминалась с ноги на ногу. Они прошли в крошечный кабинет Кальдера и закрыли за собой дверь. Ким села на стул перед его столом.

— Значит, это все-таки не было случайностью? — спросил Кальдер.

— Никаких сомнений, — подтвердила Ким. — Они нашли куски взрывного устройства.

— И судя по всему, они понятия не имеют, кто мог это сделать?

— Никакого. Тебе удалось что-нибудь узнать от Бентона?

— Совсем немного, — ответил он.

Выслушав его рассказ о завтраке в «Клэриджиз», она была явно разочарована.

— Ты веришь, что все дело было только в этом?

— Не знаю. Тарек тоже не знает. Похоже, Бентон говорил правду. Но мой цинизм подсказывает, что ложь — его хлеб. Хотя нет сомнений, что «Зейл ньюс» тогда была на грани разорения, а это вполне могло повергнуть Марту в шок.

— Да, но разве поэтому она просила бы свою мать отправиться в Нью-Йорк, если ее убьют? И почему эта информация должна была ее испугать? А она была испугана. Чего стоят одни слова «если со мной что-нибудь случится». Наверняка там что-то другое. Иначе и быть не может!

Кальдер кивнул:

— Ты права. Думаю, что нам известна только часть всего. Возможно, остальное — в дневнике.

— Или Бентон Дэвис лжет?

— Не исключено. Но одно я знаю совершенно точно — больше от него мы ничего не узнаем. Заставить его говорить может только полиция.

— Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить. Полицейские собираются с тобой встретиться — я это точно знаю. Они спрашивали, где ты, и я сказала, что ты возвращаешься после обеда. Они могут появиться в любую минуту.

— Отлично! Я с удовольствием с ними побеседую.

Ким опустила глаза.

— Видишь ли…

— Ким? — подозрительно взглянул на нее Кальдер. — Ты же не думаешь, что я не должен рассказывать им о встрече с Бентоном?

— Ну… Мне бы этого не хотелось. Во всяком случае, если тебя прямо не спросят. А если все-таки придется, то не надо это как-то увязывать с взрывом самолета.

— Но ты сама говорила…

— Я знаю, что я говорила, но у меня нет уверенности, — пояснила Ким. Теперь она смотрела Кальдеру прямо в глаза. — Дело в том, что мы с Тоддом много это обсуждали до аварии. Он совершенно определенно не хотел посвящать полицию в семейные дела. Поэтому мы и приехали к тебе.

— Да, но теперь ситуация изменилась, разве не так? Его чуть не убили!

— Я не говорю, что мы не должны помочь полиции выяснить, кто подложил бомбу — конечно, должны! Но я не думаю, что нам следует толкать их на расспросы относительно смерти Марты.

— Но мы не можем это скрывать! — возразил Кальдер. — Думаю, что это даже противозаконно! Сокрытие информации с целью помешать отправлению правосудия или что-то в этом роде.

— Пожалуйста! — умоляюще произнесла Ким, подкрепляя свои слова выразительным взглядом. — Если бы речь шла только обо мне, я бы с радостью рассказала все без утайки. Но я знаю, что Тодд не хотел бы впутывать в это дело «Зейл ньюс». А теперь, когда он лежит в коме, я просто не могу поступить против его желания!

— И что мы будем делать? — спросил Кальдер. — Самоустранимся и позволим полиции работать вслепую, скрыть наиболее вероятный мотив преступления?

— Мы не станем самоустраняться. Мы выясним все, что известно Бентону, что такое «Лагербонд», зачем Марта поехала в этот заповедник, кого она боялась, и затем узнаем, кто убил ее и почему. И тогда мы все расскажем полиции.

— Мы?