Книга Ассирийское наследство - Наталья Александрова

— А где вы прячетесь?

— Где-где, — передразнил мальчишка, — неважно где! Башлык убьет, если проболтаюсь!

— Этот Башлык — он взрослый?

— Конечно, взрослый! Он старый уже, старше тебя!

— Вы небось воруете, все ему отдаете, а он вас кормиткое-как да бьет, если мало принесли?

Маркиз сказал это исходя из общих представлений о жизни и,видимо, попал в самую точку. Беспризорник шмыгнул носом, сжался и испуганнопоглядел по сторонам.

— Еще как бьет! — еле слышно прошептал он. —И не только бьет...

Маркиз представил себе этого мерзавца, который держит встрахе голодных малолеток, и спросил:

— Чего же не убежишь?

— Убежишь от него, как же! — Беспризорник сновашмыгнул носом. — Вот Пузырь попробовал убежать, так он его догнал и бросилпод поезд... А куда убежать-то! Здесь хоть тепло...

— Ты ешь, ешь, я тебе еще куплю. — Маркизосторожно огляделся по сторонам: ему показалось, что из дальнего конца зала заними кто-то внимательно наблюдает. — А все-таки где вы прячетесь? В трубахвентиляционных, что ли?

Беспризорник скосил глаза на трубу, проходящую вдоль окна, иМаркиз понял, что прав.

— Ты не бойся, — он наклонился к самому ухумальчишки, — Башлык ничего не узнает! А зовут-то тебя как? —спохватился он, что до сих пор не спросил имени своего замурзанногособеседника.

— Мишка, — ответил тот с набитым ртом, —Мишка Клоп. Это Башлык такую кликуху прилепил, — пояснилбеспризорник, — что ли, за то, что я такой маленький.

— Ты ешь, ешь, Мишка, — задумчиво проговорилМаркиз. — А что, в этих трубах взрослому-то, наверное, не пролезть?

— В этих — нет, — Мишка оценивающе огляделМаркиза, — а дальше там ходы широкие. Запросто пройдешь. Они под всемлетным полем проходят, там и зимой тепло.

Нарочно теплый воздух качают, чтобы поле не замерзало.

— Там вы и прячетесь? — сообразил Маркиз. —Здорово! Вас там ментам в жизни не поймать!

— Точно! — Мишка оживился, глаза егозаблестели. — А с другого конца выход есть прямо к лесу!

— Покажешь, как туда попасть?

Взгляд беспризорника снова потух, стал настороженным.

— Говорю же — убьет меня Башлык!

— Ну ладно, — Маркиз проследил за человеком,наблюдавшим за ними из дальнего конца зала, и сделал вид, что уступает, —ладно, ты доедай, да вот тебе еще. — Он положил перед мальчишкойсторублевую бумажку, и та мгновенно исчезла в грязной цыплячьей лапке.

Поднявшись, Маркиз зашагал прочь из зала, краем глазанаблюдая за интересующим его человеком.

Через несколько минут он завернул за угол светло-желтогоздания терминала и увидел обрюзгшего пятидесятилетнего мужика с маленькимитусклыми глазками, который без воодушевления, со скучающим видом человека,занятого неинтересным, но необходимым делом, бил ногами валяющегося на землебеспризорника. Мишка Клоп сжался клубком и закрывал руками голову.

— Запомни, сучоныш, — приговаривал мужик, —будешь деньги от меня прятать — убью! И что это за козел с тобой разговаривал?

— Не знаю! — прорыдал мальчишка. — Первый разего видел!

— За что он тебя кормил? Звал куда-нибудь? —Башлык, видимо, утомился, и удары стали реже.

— Да не звал он никуда! — Мишка пытался отползти кстене, но Башлык не давал ему, отталкивал от стены ногами.

— Помнишь, что с Клещом было? Не верь чужим! Бесплатнаякормежка бывает только на бойне!

Еще раз ударив Мишку ногой, мужчина остановился и вытерплатком пот со лба.

— Чего же этот козел хотел? Мент он, что ли?

— Может, сам у него спросишь? — спросил Маркиз,появляясь за спиной Башлыка.

Тот резко развернулся, выбросил навстречу Лене лезвие ножа,но Маркиз хорошо отработанным приемом перехватил его руку и заломил за спину.Отобрав нож, он швырнул противника на землю и начал бить ногами по животу и поребрам, приговаривая:

— Детей, гнида, кормить каждый день надо, дажекарманников! Бить их, сволочь, большого ума не нужно! Убил бы я тебя, гада, дау меня правило — на мокрые дела не иду!

Башлык от каждого удара хрипло вскрикивал и пыталсяподняться на четвереньки.

— Сдурел, сволочь! — прохрипел он, когда Маркизсделал передышку. — Крыша, что ли, у тебя поехала? Ты что, блин, на чужойтерритории хозяйничаешь! Я здесь всем плачу — и ментам, и начальству! Я толькошепну, тебя замочат и в кислоту кинут — следа не останется!

— Ты еще и пугать меня вздумал? — разозлилсяМаркиз и так ударил Башлыка, что тот отключился.

— Атас! — крикнул вдруг Мишка Клоп. — Тикаем!

Маркиз оглянулся. Тяжело пыхтя и топая пудовыми башмаками, кним бежали двое милиционеров.

— Тикаем!

Маркиз и сам понимал, что пора смываться.

Мишка побежал вдоль терминала, свернул за угол. Маркизбросился за ним, понимая, что беспризорник знает здесь все ходы. За поворотомМишка огляделся, откинул спрятанный в траве люк и скрылся под землей. Нераздумывая, Маркиз нырнул следом.

Вниз вела узкая металлическая лесенка.

Леня спустился на несколько ступеней, опустил за собой крышкулюка и, стараясь не греметь, полез дальше.

Внизу его дожидался беспризорник.

— Классно ты Башлыка отметелил! — заявил тот вполном восторге. — Ну я повеселился! Пацанам расскажу — тоже обхохочутся!

— Ты-то как — живой? — сочувственно посмотрелМаркиз на мальчишку. — Он тебя тоже неслабо отделал!

— Ничего, я привычный, — отмахнулся Мишка. —Да он не очень бил, больше для того, чтобы напугать. Ему убивать меня ни кчему, я ведь на него работаю. А вот за тобой он теперь будет гоняться и ментовнакачает, которые у него купленные, так что тебе лучше отсюда сваливать.

— Это мы разберемся, — спокойно ответилМаркиз. — Ты мне лучше покажи здешние ходы.

Так получилось, что Леня Маркиз под руководством опытногопроводника познакомился с лабиринтом вентиляционных каналов, которые, каккротовые норы, источили всю почву под аэропортом.

Конечно, нельзя было сказать, что он досконально изучил всеэто подземелье, — Мишка Клоп с важным видом заявил ему после экскурсии,что и сам он знает меньше половины проходов, но для того плана, который началпостепенно складываться в голове у Маркиза, того, что он узнал, былодостаточно.

На идею будущей операции Леню натолкнуло детскоевоспоминание. Он помнил, как в цирке, куда водили его родители, был пораженхитрой штукой, которую показывал лысый фокусник в длинном блестящем пиджаке.