Книга Средневековая Русь. От призвания варягов до принятия христианства - Клим Жуков

Во-первых, Ререг – слово датское, а не славянское, поэтому странно было бы предполагать, что славянского князя звали по-датски. Во-вторых, если бы в славянском языке имело место преобразование из «ререг» в «Рюрик», то некоторые другие слова, родственные им, должны были преобразоваться точно так же. Но они не преобразовались. Стало быть, мы имеем дело с явным искажением иностранного слова, которое изменялось не вместе со всем языком, а само по себе. Поэтому, скорее всего, слово «Рюрик» происходит из скандинавского, а в Скандинавии есть подходящий кандидат на эту роль.

По правде говоря, он не Рюрик, а, скорее, Хререк (пишется HrØrek). Однако, поскольку скандинавский начальный звук h не читается, а только дает придыхание, произносилось это имя, вероятно, как Рерик. На слух его вполне можно было переделать в привычного нам Рюрика. История знает по крайней мере одного подходящего Рерика – это Рерик Фрисландский, или Ютландский. Жил он примерно в то же время и был весьма известной личностью.

Сохранилась масса упоминаний о нем в различных источниках, так как вел он себя крайне неугомонно: то пытается прибрать к рукам город Дорестад, то становится вассалом Людовика, то нанимается к Карлу, потом ссорится с ними со всеми, отправляется в Данию отвоевывать там у своего родственника датский престол, потом его оттуда выгоняют, снова едет в Дорестад, а потом в 873 году внезапно поступает на службу к императору Людовику Немецкому и исчезает со страниц европейских анналов. Непонятно, куда и по какой причине он пропал: то ли погиб, то ли впал в немилость.

Как мы знаем, наш летописный Рюрик появляется в славянских землях в 862 году, а потом «Повесть временных лет» сообщает, что он умер в 879 году. Таким образом, даты не совпадают. То есть если бы это был один и тот же человек, то ему пришлось воспользоваться услугами все той же «Люфтганзы», чтобы переделать все дела, а потом успеть вернуться в Новгород, чтобы там умереть и не подвести Нестора-летописца.

Внезапное исчезновение в 873 году столь активного деятеля своего региона выглядит очень странно, поскольку в анналах раннего Средневековья он упоминается очень часто. Скорее всего, виновата в недоразумении неточная хронология «Повести временных лет». Как мы помним, в ней имеет место смещение дат минимум на четырнадцать лет из-за неправильной привязки к византийскому летосчислению, а именно из-за некорректного определения начала самостоятельного правления Михаила Третьего Мефиста (Пьяницы) из Аморейской династии.

Прибавив 14 к 862, получим 876. Новая дата находится совсем рядом с 873. Вполне возможно, что в это время Рерик, став вассалом Людовика Немецкого и оставаясь нормальным викингом, решил отправиться за новыми владениями. В это время он вполне мог добраться до Ладоги. Скорее всего, активный и известный викинг оказался бы вполне достойным первым русским князем. По крайней мере, есть такая теоретическая возможность. Однако в этой стройной теории есть одно «но»: западные источники не сообщают, куда он отправился, а славянские молчат, откуда он прибыл. Поскольку вывод, сделанный ad silentium (по умолчанию), аргументом не считается, нам остается только представлять себе, что случилось на самом деле.

Глава 5. Крещение Руси

Наконец настало время побеседовать о крещении Руси. Сразу оговоримся, что рассматривать мы будем не философские вопросы, а совершенно конкретный исторический процесс – появление церковной организации на Руси.

Что же такое церковная организация? Мы не имеем в виду разнообразные подпольные формирования, катакомбы и сидящих в них сектантов. Ни для кого не секрет, что первых христиан добропорядочные римляне считали представителями непонятной иудейской секты. Были обычные иудеи, много разных сект и еще какие-то христиане. Мы поведем разговор о теоретическом понятии «официальная церковная организация», и совершенно неважно, христианская она, языческая или еще какая-нибудь.

Любую государственную церковную организацию можно рассматривать с двух точек зрения: как культурный феномен и как политическое явление. С точки зрения политики это большая группа людей, полностью выведенных из производственно-хозяйственного цикла. Они не сеют, не пашут, не куют, не жнут, при этом совершенно определенным образом проводят досуг, необходимый для отправления культовых мероприятий. Кроме этого, они пишут и переписывают книги – одним словом, занимаются профессиональной деятельностью, располагая достаточным количеством свободного времени.

В масштабах государства набирается довольно обширная группа таких людей, которых нужно кормить, одевать, обеспечивать культовыми предметами и сооружениями, многие из которых весьма недешевы. Официальная религия по определению не может обходиться дешево, ведь она является лицом государства. Если государство придерживается определенных взглядов и может себе позволить потратить на эти взгляды определенное количество ресурсов, значит, это государство – сильное.

А ресурсов в самом деле требуется немало. Постоянная обслуга, транспорт, переписчики, иконописцы, производители расходных материалов для всех этих нужд. Церковь как официальная организация не может существовать вне системы государственного устройства.

В раннефеодальную эпоху – то есть во время принятия христианства на Руси – церковь, тогда еще языческая, выражала интересы, в первую очередь, правящего класса. Этот правящий класс тогда только зарождался и представлял собой родоплеменную аристократию. Позволив себе небольшое отступление, заметим, что правящий класс крайне редко бывает монолитен и непротиворечив внутри себя самого.

Поссориться могут любые его элементы. Религиозная организация, будучи идеологическим аппаратом правящего класса, выступает, таким образом, инструментом в руках определенной группировки. И тогда все зависит от того, какая группировка в составе правящего класса оказывается сильнее. Вот и получается, что одни рассказывают о мирном принятии христианства на Руси, а другие вспоминают о крещении «огнем и мечом», репрессиях и о том, что «все погибли».

Едва с исторической сцены в славянских землях стала уходить старая аристократия, на ее место сразу же пришла новая, которая принесла свою идеологию. Естественно, две идеологии, как и две аристократии, стали ссориться между собой. Все потому, что они оказались в одной, спорной зоне влияния, которую необходимо было переделить. И конфликты были, безусловно, не только идеологическими, но и вполне материальными. Во многом суть конфликтов определял контекст эпохи – то, что происходило вокруг.

К юго-востоку от Руси располагался Хазарский каганат, правящая верхушка которого в 740 году приняла иудаизм. Это важно иметь в виду, так как, повторимся, любая религия – это в первую очередь идеологический аппарат, который обеспечивает однозначное разграничение «свой – чужой». В зависимости от того, какие отношения Русь собиралась иметь с хазарами – просто деловые, партнерские или тесные дружеские, – ей требовалось принять решение о том, какой религией заменить морально устаревшее язычество.

В VIII веке у Хазарского каганата дела обстояли хорошо, а в следующем столетии обозначились проблемы. Началась очередная волна переселения народов из Великой степи, что поставило под вопрос достаточно стабильную демографическую ситуацию в государстве. В результате засухи на запад двинулись половцы, которые гнали перед собой печенегов, а вместе с ними шли венгры. В 30-е годы IX века человеческие полчища буквально захлестнули причерноморские степи, и хазары натерпелись с ними неприятностей. Еще бы: обуздать эту дикую степную волну было не под силу даже хорошо организованному и вооруженному Хазарскому каганату. В итоге венгры-переселенцы докатились до полей Паннонии и обосновались там, положив начало современной Венгрии. Вслед за ними растекались по чужим землям огузы, известные нам из древнерусских летописей под именем печенегов. Их подпирали половцы, но Хазарский каганат до этого не дожил.