Книга Мир без границ - Татьяна Минасян

В следующий миг Виолетта исчезла, а на платформу вскочил Любим.

– Аркадий, приготовиться! – прозвучал в голове Светильникова голос руководителя ХС, и он, дождавшись, когда друг перенесется в прошлое, торопливо занял его место.

Эмма замерла возле края металлического круга, готовая запрыгнуть на него в любой момент.

– Аркадий, запуск! – объявил Лион Иоаннович, и молодой человек на короткий миг погрузился в хорошо знакомую пустоту, где не существовало никаких ощущений.

Первым, что он почувствовал, когда снова обрел способность воспринимать окружающий мир, оказался запах дыма – такой сильный и удушливый, что Светильников сразу же закашлялся. Кто-то толкнул его, и он отшатнулся в сторону, налетев на что-то твердое, после чего попытался открыть глаза, однако тут же снова зажмурился – едкий дым не давал не только нормально дышать, но и что-либо видеть. Кто-то позади него закричал, и крик тут же подхватило еще несколько голосов. Кто-то бился в запертую дверь в тщетных попытках вышибить ее, а из-за двери сквозь все эти отчаянные крики порой прорывалась приглушенная толстыми стенами немецкая речь.

Взяв себя в руки, Аркадий все-таки открыл глаза и принялся оглядываться вокруг, машинально пытаясь отогнать висевший в воздухе едкий туман. В первый раз во время его задания реальность настолько сильно отличалась от тренировки. Хотя дыму тогда в кабинет тоже напустили, безвредного, но сильно мешавшего сосредоточиться, и звуки включили те же, что и здесь, специально записанные…

– Аркадий, не стой столбом! – закричала молодому человеку в ухо Виолетта, одновременно пихая его в бок. Светильников повернулся к ней, но она уже бросилась куда-то в сторону, выискивая среди беспорядочно мечущихся в дыму людей маленькие детские фигурки. Молодой человек тряхнул головой и тоже стал проталкиваться вперед, держась правой рукой за деревянную стену, туда, где, насколько он помнил по записям и тренировкам, забились в угол мальчик и девочка лет семи или восьми. «Только бы я в правильном направлении шел!» – билась у него в голове испуганная мысль. Ошибиться в темном задымленном помещении и пойти не в ту сторону было легче легкого.

Откуда-то сзади до Аркадия донеслись громкие голоса Любима и Эммы – слов он разобрать не мог, но ему показалось, что они пытались найти друг друга в обезумевшей от ужаса толпе. Их крики звучали как будто бы издалека, и это казалось особенно странным, ведь Светильников знал, что они находятся в небольшом сарае, что его коллеги где-то рядом. Но думать об этом, как и обо всем остальном, времени не осталось. Где-то впереди его ждали двое детей, до них требовалось добраться как можно скорее.

Шаг вперед, еще один, еще… Глаза разъедал дым, правая рука скользила по стене, привычно прижимаясь к ней тыльной стороной, хотя здесь в таких предосторожностях не было необходимости, ведь в запертом и подожженном со всех сторон деревянном сарае не могло оказаться электрических проводов. Из него имелся только один выход – в четвертое измерение, в другое время. Но дано это будет не всем. Только шестерым детям, достаточно маленьким, чтобы нормально адаптироваться в будущем. А здесь их заменят несколько костей, принадлежавших их ровесникам, жившим в XXIII веке и погибшим при взрыве монорельса. Их родных удалось убедить, что лучше, если останки несчастных помогут в спасении других детей, если одна трагедия, которую уже невозможно исправить, поможет жертвам другой.

Двух из этих шести малышей, живших в середине XX века, готовился забрать в свою эпоху Аркадий. Теперь он, наконец, увидел их сквозь густеющий дым. Как и в записи, которую он помнил наизусть, девочка и мальчик скорчились в углу, прижимаясь друг к другу и зажмурив глаза. Светильников одним прыжком добрался до них, присел рядом на корточки и обнял обоих. Ему передалась их дрожь, и на какой-то краткий миг молодой человек ощутил те же страх и безысходность, что чувствовали и дети, и все остальные запертые в сарае деревенские жители. Словно он не пришел из будущего и не собирался вернуться туда через несколько секунд, словно ему тоже предстояло задохнуться и сгореть в этой тесной постройке…

– Я готов! – прохрипел Аркадий, отгоняя эти панические мысли и еще крепче прижимая к себе детей. Однако ответа не последовало – переговорное устройство молчало. Молодой человек вновь закашлялся и начал считать секунды, надеясь, что директор ХС просто пока занят переброской его коллег и скоро очередь дойдет и до него, но время шло, а из мини-рации по-прежнему не доносилось ни звука.

– Лион! Я готов! – повторил хроноспасатель и вскочил на ноги, рывком подняв детей и завертев головой в поисках остальных обитателей XXIII века. Разглядеть что-либо в заполнившей сарай дымной пелене было почти невозможно. Светильников видел только силуэты мечущихся людей. Кто-то из них упал и уже не поднялся, кто-то другой уже лежал на полу и слабо шевелился, пытаясь не то подняться, не то отползти куда-то…

– Виолетта, не смей! – внезапно услышал Аркадий голос директора, прозвучавший в его мини-рации. – Я запрещаю!

– Пожалуйста!!! – завопила справа Неонова, и Светильников, наконец, увидел ее сквозь дым и сквозь текущие из глаз слезы, она привалилась к стене, одной рукой прижимая к себе маленького ребенка, а другой вцепившись в плечо кому-то еще, какому-то стоявшему рядом с ней человеку, высокому и явно взрослому. – Кто их будет считать?! – крикнула она и закашлялась от дыма. – Ее все равно посчитают погибшей!

– Нет. Отпусти ее и приготовься возвращаться, – голос Иоанновича стал более спокойным, но в нем зазвучали жесткие властные нотки. – Это может изменить историю. Если ее тело не найдут, ее посчитают не погибшей, а пропавшей, ее близкие будут надеяться, что она жива, и вести себя иначе. Ты сама все знаешь!

– Пожалуйста! – повторила Неонова. – Все ее близкие – это ее дочь! Никто не будет…

– Отпусти ее!!! – рявкнул директор ХС.

– Эмма! – завопила вдруг Виолетта еще громче. – Эмма, ко мне! Немедленно!!!

– Неонова, отпусти женщину, – вновь спокойно потребовал Лион. – Здесь должно остаться столько трупов, сколько было бы без нас. Ты знаешь.

– Эмма! – продолжала звать Виолетта, больше не обращая на него внимания. Аркадий попытался подбежать к ней, плохо представляя, что ему следует сделать, но дети, которых ему полагалось забрать, вцепились в спасателя мертвой хваткой и почти что повисли на нем, а потом мальчик вдруг разжал руки и стал оседать на пол. Молодому человеку пришлось нагнуться, чтобы подхватить его.

– Держись за меня! – велел он девочке, тоже почти задохнувшейся от дыма, и выпрямился с мальчиком на руках.

– Эмма, назад! – скомандовал голос директора, по-прежнему звучавший в передатчике Светильникова, а возможно, и в передатчиках всех остальных хроноспасателей.

Оглянувшись на Виолетту, Аркадий увидел, что Эмма уже рядом с ней. На руках она тоже держала ребенка, и внезапно Неонова передала малыша, которого держала сама, стоявшей рядом женщине и толкнула обоих на молодую хроноспасательницу. Женщина, прижав ребенка к себе одной рукой, машинально вытянула другую, чтобы опереться на Веденееву, а та точно так же машинально выставила руку, не давая ей упасть.