Книга Цифровой тоталитаризм. Как это делается в России - Ольга Четверикова

Зато Москва со скоростью света оцифровывается. В 2018 г. руководство Москвы с гордостью объявило, что столица заняла первое место в рейтинге ООН по индексам оказания электронных услуг и второе место в мире — по количеству точек доступа WI-FI — беспроводной интернет есть в общественном транспорте, на десятках столичных улиц, в городских парках, в студенческих общежитиях и пр. (об опасности WI-FI будет сказано ниже). В столице была завершена программа «Электронная Москва» и «Информационный город» — были созданы инфраструктура связи и парк цифровой техники для чиновников и работников социальных служб, и многие услуги переведены в цифровой вид. Правительство также отрапортовало о создании единой медицинской информационно-аналитической системы (ЕМИАС), образовании Московской электронной школы (МЭШ), создании системы управления городом его жителями «Активный гражданин» и др.

Своего рода подведением годовых итогов в сфере цифровизации стал третий форум «Цифровые вершины», прошедший в Москве 11 декабря 2018 г. в ЦДП на Покровке. На нём обсуждались практика внедрения ай-ти решений для бизнеса и государственного управления, а также вопросы взаимодействия разработчиков и заказчиков-управленцев. Первый подобный форум состоялся в 2016 г. в РАНХиГС при Президенте РФ, а в 2017 г. — в зале «Сфера» технопарка «Сколково».

Мероприятие оказалось очень представительным и проходило при поддержке Минкомсвязи, фонда «Сколково», департамента информационных технологий г. Москвы и агентства «Цифровые вершины» при РВК. На форуме вручались премии «Цифровые вершины», организаторами которой выступила РАНХиГС при президенте РФ. Открыл заседание председатель комитета Государственной думы по информационной политике, информационным технологиям и связи, член попечительского совета премии Леонид Левин, а в панельных дискуссиях приняли участие С. Собянин, руководитель Федеральной налоговой службы России М. Мишустин и др.

Фактически, этот форум продемонстрировал единение интересов госчиновников и представителей ай-ти бизнеса. Как здесь было сказано, если ещё недавно развитие отечественного ай-ти рынка определялось интересами крупных корпоративных заказчиков, то сегодня наиболее активно ай-ти потребление растёт именно в госсекторе: «Всё чаще к цифровым вершинам идут “в одной связке" смешанные команды, состоящие из представителей государства и бизнеса. Результатом должны стать единые сервисы и решения, основанные на преимуществах работы как государственных, так и коммерческих структур»[131]. Поэтому панельная дискуссия так и называлась: «Государство и бизнес на пути к цифровым вершинам. Движение вместе?». Это очень напоминает лозунги «Вперёд, к победе коммунизма!» и «К новым свершениям во имя торжества коммунизма!».

Москва, естественно, была названа лучшим «Цифровым регионом» (напомним, она заняла первое место в составленном ООН рейтинге городов по развитию «электронного правительства»). А победителем во внеконкурсной номинации «Цифровое ведомство» стала ФНС. При этом было подчёркнуто, что такого проекта, как у ФНС, ещё нет у зарубежных налоговых служб, которые только планируют его провести и которые учатся у российских. Это было подано как «пример успеха наших государственных органов».

Был отмечен и ещё один важный момент, который ярко демонстрирует, насколько вольно себя чувствуют российские цифровики. Дело в том, что и ФАС, и мэрия Москвы стали применять информационные технологии ещё до того, как сформировалось полноценное законодательство в этой сфере. Оно стало создаваться на примере уже существующих на практике электронных услуг. То есть сначала была практика, а потом — законы[132].

Форум стал своего рода бенефисом С. Собянина, который, по словам May, с тех пор, как появилась цифровизация в современном смысле этого слова, «посвящает свою жизнь цифровизации», и работая во главе администрации президента РФ, и пребывая во главе аппарата правительства и на посту мэра Москвы. Именно он курировал программу «информационного общества» и предвосхитил принятие закона № 210, предусматривающего предоставление государственных услуг в электронной форме.

Сам С. Собянин спел что-то вроде гимна цифровизации, заявив, что, поскольку это процесс постоянного движения, вряд ли мы увидим её вершины. Цифровые технологии — это основной тренд, и ни у государства, ни у людей выбора нет — без них город не сможет управлять никакими процессами. Он особо выделил значение ай-ти бизнеса, для развития которого город создаёт необходимую инфраструктуру и который может пользоваться массивом данных, создающимся правительством, для реализации своих проектов. В Москве множество ай-ти компаний, в которых работает более 300 тысяч человек, а сама отрасль даёт городу более 600 млрд, рублей. Так что огромные массивы данных — это одна из главных побудительных причин цифровизации. То есть, поясним, чем больше город, тем больше стимулов для цифровизации, так что у цифровиков особый интерес к формированию и росту крупных агломераций.

По Собянину, цифровые технологии и реальная жизнь совмещены полностью. Доказывая прогрессивный характер этого процесса, он, как и Греф, выделил в качестве позитива то, что любая компания, которая хочет оказать услугу гражданину, знает о нём кратно и несоизмеримо больше, чем знала о нём до цифровой революции, и на порядок лучше учитывает его личные пожелания: «Мы начинаем видеть человека, какие у него потребности, как он передвигается, в чем он нуждается, какие у него персональные особенности и склонности… мир вращается вокруг конкретного человека, и это большой плюс цифровизации».

В связи с этим у слушавшего Собянина ректора РАНХиГС May совершенно верно возникли ассоциации с антиутопией, и он поинтересовался, не случится ли так, что компании будут знать о человеке больше, чем сам человек, и, в конечном счёте, будут формировать его потребности, объяснять ему, что ему нужно, в то время, как ему это совершенно не нужно. На что Собянин без какого-либо смущения ответил: «Это было всегда, просто сегодня это тоньше и точнее»[133].

Ответ вполне в духе Г. Грефа и трансгуманистов Эрика Шмидта и Рэя Курцвейла, провозглашающих конец частной жизни и анонимности как таковой. И не случайно в описании московской стратегии «Умный город — 2030» Рэй Курцвейл указан в качестве одного из идеологов этого проекта[134].