Книга Владыки Земли - Сергей Волков

Тогда же, во время первого бегства, и случился с главой семьи беда Корча хватил удар, он обеспамятел и обездвижил. Дальше его несли на волокуше сыновья.

Путники, что гостили в Доме, сперва шли с Корчами, потом, по одному, разошлись по своим надобностям. Возвращаться на пепелище было опасно — хуры не уходили, рыскали по Ходу, ловили случайных странников, жгли леса просто так, от тоски по своим, безлесным, видать, местам.

Корчи обосновались в чаще, построили землянки и зажили горькой жизнью изгнанников. Наступала зима, надо было запасаться едой, шкурами, утеплять жилища. Мужчины семидицами пропадали на охоте, женщины коптили и солили мясо, выделывали шкуры. На семью одна за одной валились напасти — то болезни, то лесная нечисть. Не выдержав тяжких трудов, умерла старая Мрана, жена Корча, бабушка Выйка. Корч же по прежнему лежал, словно дубовая колода — не видел, не слышал, не двигался.

Мрану погребли по родскому обычаю — предали тело огню, а пепел собрали в глиняную чашу и схоронили под высокой сосной на берегу чистого ручья, текущего с ее родных Ледяных гор и не замерзающего даже в самые суровые морозы…

А в середине зимы, когда вроде стало чуть легче — вся нелюдь и нечисть уснула под снежной шубой, в окрестных лесах появились ары и корья, выискивающие кого-то. Груй, отец Руны, повстречав в лесу смешанный отряд в десяток человек, сперва обрадовался — ары никогда не были врагами семье Корча, но тут они словно избезумились. Груй, получив две корьских стрелы в спину, еле ушел, долго полз, истекая кровью, по зимнему лесу, сильно обморозился, да еще стрелы оказались с ядом, и на Груя навалилась телесная немочь, стал он словно ребенок, еле-еле мог ложку сам поднять.

Рано или поздно враги отыскали бы убежище Корчей, и Птах, младший сын Хозяина Дома на Ходу, решил уводить семь дальше, в самые дальние и заповедные уголки гор, туда, где Ледяной хребет соединяется с Серединным.

Колдовской туман Ледяного, что морочит головы людям, делая их похожими на диких зверей, зимой почти не опасен, и вот в середине просинца Корчи дошли до самого глухого угла Земель Хода, до Горовстречья, как назвал то место Выек.

Всегда считалось, что Серединный хребет нельзя преодолеть нигде, кроме как через Скелетный Перевал, но оказалось, что в Горовстречье есть узкое и глубокое ущелье, по дну которого несется безымянная речушка, и оно ведет к полуночным границам Ар-Зума, в обширные и дикие земли между горами и устьем Великой Реки Обур.

Туда и отправились дважды беглецы, изгнанные сперва и из своего Дома, а потом и со своей земли.

Труден был тот переход. Двое больных — Корч и Груй, куча малых сестренка Руны Меза и ее братишка Зыч, дети Птаха и Ваят Урр, Будя, Диха и Кава, и только двое здоровых мужиков, Птах да Выек, одному из которых только сравнялось семнадцать зим…

Загорье поначалу встретило семью Корча приветливо. Отойдя на семидицу от гор, Корчи осели в широком распадке меж двух лесистых холмов. Наступала весна, стало повеселее, а тут еще вроде и Старый Корч начал оправляться, зашевелил пальцами, стал узнавать родных.

Но вместе с теплом зашевелилась и нечисть. В последние окоянные годы с ней вообще не было сладу, а тут нечистые словно взбесились!

По ночам в землянки ломились демоны и духи, пугая детей и насылая кошмары, в лесу шагу нельзя было ступить от лешья и дивов, шишиги и кики выли в болотах, жители древесных стволов, всегда мирные и незлобивые, скрипели и стонали, громоздили завалы на пути у охотников, старались толкнуть на острые сучья, подставить под падающую лесину.

Нужен был волхв, чародей, чтобы справиться с напастью, да где его взять? Все Корчи, кто как мог, творили немудреные чары, вешали обереги, взывали к своим богам, а поскольку все жены сыновей Корча были не родками: Улла, мать Выйка — ахейкой, Свирга, мать Руны — гремкой, а жена Птаха Ваят — вагаской, то и боги, и чары у всех были разными.

Общими усилиями отстояли жилища, отвадили нежить, извели в округе нелюдь, но тут случилась новая беда — к началу лета вновь появились ары. Не близко, но все ж Корчи встревожились. Первым бывших друзей заметил Выек, когда ходил в далекий поход к самому Обуру — воины Клана Молнистого Огня рыскали по левому берегу, по двое-трое, чего-то искали и вынюхивали.

Корчи насторожились. А тут новая беда, страшнее — на Яров день умер Старый Корч, Хозяин Дома на Великом Ходу. Перед смертью он вдруг пришел в себя, сам выпил поданный вдовой старшего и любимого сына Стахна Уллой ковш воды, велел созвать всю семью, благословил детей и внуков, завещал отныне жить по родскому укладу, говорить на родском языке и всем считать себя родами — такова его, Корча, последняя воля.

До того дня родский в семье знали лишь сыновья Корча, Выек, да сестренка Руны Меза, остальные же говорили меж собой на разных языках — и по-ахейски, и по-гремски, и по-вагасски, и по-арски, само собой. Но посмертная воля Хозяина — свята, и после погребения все Корчи стали родами, и жены, и дети сыновей Корча, начали учить родной язык своего деда.

Лето прошло спокойно, словно Судьбина, устав насылать беды на многострадальное семейство, решило оставить Корчей в покое. Правда, по-прежнему недужил Груй, действие коварного корьевского яда продолжалось, отец Руны совсем высох, поседел, и все также не имел в теле силы.

Но зато окрепли и повеселели ребятишки. Дикие, чащобные леса вокруг нового дома Корчей изобиловали разным зверьем и всяческими грибами-ягодами в придачу, еды хватало всем, и помногу, а Ваят даже умудрилась понести, и в конце свистуна следующего года должна была родить — жизнь продолжалась.

К осени Птах с Выйком срубили избу, первым делом переселив в нее больного Груя, Ваят и малых ребятишек. Взрослые жили пока в землянках, но к снегам мужики для себя пристроили к избе два придела, срубили баньку, балаган для припасов и погреб.

Едва облетели листья с деревьев и желтая игольная шерсть с ветвей листвениц, как передышка закончилась. Вновь появились ары, а с ними еще какие-то, диковенные и странные люди в полосатых одеждах, умевшие видеть в темноте. Корчи вновь затаились, нагородили на далеких подступах к своему распадку буреломов, Птах запрудил лесную речушку, и затопил с одной стороны лес на два дня пути.

Всю зиму рыскали ары по лесам, и всю зиму следили за ними Корчи, силясь узнать намерения находчиков. За это время Ваят родила мальчика, которого в честь деда нарекли Корчем. Ныне уж год с лишком малому.

Следующую весну и лето Корчи провели в хлопотах и заботах. Потаенное селение росло, росла и надобность его жителей и в еде, и в одеже, да и орудия всякие понадобились — топоры, долбаки и пилы, что прихватили с собой Корчи из Дома на Великом Ходу, от усердной работы пощербились да постачивались. И отправились Птах и Выек в дальний поход, за тридевять земель, на полдень, в саму страну аров, в треклятый Ар-Зум.

Выучившись за полтора года жить скрытно и тишком, Корчи смогли сполнить задуманное. Пробираясь украдкой по отрогам Серединного, идя ночами, переползая на брюхе от одной редкой рощицы к другой, добрались Птах и Выек до доменов Клана Земли, и пошуровав в ночь по кузням да складским сараям, набрали орудий арской ковки, да столько, что еле утащить смогли.