Книга Мятеж - Нора Робертс

В кухне, где полыхал огонь, Сирина занималась стиркой. Она взяла на себя долю работы Гвен в обмен на отказ в участии в полировке. Сирина предпочитала топтаться на белье в большом корыте, чем пачкать руки воском.

Подобрав юбки, Сирина стояла в воде по самые лодыжки. Ей нравились энергия, которой требовала эта работа, и одиночество в кухне. Миссис Драммонд посещала соседку для обмена рецептами и сплетнями. Мэлколм занимался уроками, а их мать наблюдала за подготовкой комнаты для гостей.

Перебирая ногами в остывающей воде, Сирина напевала себе под нос, делая работу менее монотонной и помогая выдерживать ритм.

Ее интересовало, нашел ли Бригем Мэгги Мак-Доналд хорошенькой и целовал ли он ей руку так, как однажды целовал самой Сирине.

«Какое это имеет значение?» — спрашивала она себя, начав более энергично топать ногами, так что вода поднялась почти до края корыта. Бригем после возвращения едва удостоил ее взглядом, и Сирина против этого отнюдь не возражала. Он ничего для нее не значил — не больше, чем колючка в боку.

Сирине хотелось, чтобы Бригем уехал, чтобы увез свои горячие глаза и холодный голос назад в Лондон — или в ад, если на то пошло. Она желала, чтобы он упал в реку и подхватил простуду, которая протекала бы медленно и мучительно. Но еще лучше, если бы он вошел сюда, упал на колени и умолял ее об улыбке.

Конечно, она бы только усмехнулась.

Сирина прекратила стирать, мечтать и думать, когда Бригем действительно вошел в кухню. Он тоже застыл как вкопанный. Бригем думал, что она занята наверху с матерью или в столовой с сестрой. Несколько дней он старательно избегал Сирину.

Но она оказалась одна в душной кухне, ее лицо раскраснелось от работы, волосы выскользнули из заколок, а юбки… О господи!

Белые мокрые ноги Сирины были такими стройными, о каких мог мечтать любой мужчина. Не в силах преодолеть искушение, Бригем жадно наблюдал, как капли воды стекают в корыто по ее гладкой голени. Его дыхание с негромким свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.

— Какая неожиданная и очаровательная домашняя сцена!

— Вам нечего делать в кухне, лорд Эшберн.

— Ваш отец убеждал меня чувствовать себя как дома. Поскольку все заняты, я подумал, что было бы неплохо прийти сюда и очаровать миссис Драммонд в попытке получить немного супа.

— Суп там. — Сирина указала на кипящий котелок. — Берите и уходите. У меня слишком много дел, чтобы обслуживать вас.

— Вижу. — Бригем достаточно взял себя в руки, чтобы подойти ближе. От Сирины пахло мылом. — Уверяю вас, мадам, я больше не смогу спать спокойно, зная, как стирали мое белье.

Сирина сдержала усмешку и снова начала перебирать ногами.

— Это хороший способ, сассенах. Теперь, если вы займетесь своими делами, я займусь своими, пока не остыла вода. — Очевидно вдохновленная дьяволом, она сильно топнула ногой, плеснув воду ему на бриджи. — О, прошу прощения, милорд. — На сей раз она хихикнула.

Бригем посмотрел на бриджи и покачал головой:

— Возможно, вы думаете, что они тоже нуждаются в стирке.

— Бросайте их сюда, — беспечно предложила Сирина. — Мне и раньше хотелось поработать над ними ногами.

— Вот как? — Он протянул руку к застежке и с удовлетворением увидел, как ее глаза расширились. Покраснев до корней волос, Сирина шагнула назад и едва не поскользнулась в корыте.

— Бригем…

Он подхватил ее, не дав ей шлепнуться в воду и расплескать ее по всей кухне.

— Я знал, что вытяну это из вас снова.

Одной рукой Бригем поддерживал ее за талию, а другой касался волос. Оставшиеся заколки полетели в воду и утонули. Сирина стояла, трепеща; ее руки были зажаты между их телами.

— Вытянете что?

— Мое имя, — ответил он. — Произнесите его еще раз.

— Незачем. — Она облизнула губы, невольно возбуждая его еще сильнее. — И вам незачем держать меня. Я уже восстановила равновесие.

— Есть зачем, Рина. Три последних дня я говорил себе, что не могу, не должен, не буду прикасаться к вам. — При этом он проводил руками по ее спине и волосам. — У меня есть причина. Та же самая, которую я вижу сейчас в ваших глазах.

Сирина ненавидела себя за то, что опустила взгляд.

— Вы не видите ничего.

— Вижу все, — поправил он, целуя ее волосы. — О боже, я не мог изгнать вас из себя: ваш запах, вкус!

— Перестаньте! — Если бы она могла освободить руки, то надавала бы ему по щекам. — Я не желаю слушать!

— Почему? — Рука на ее волосах сжалась так сильно, что ей пришлось поднять голову. — Потому что я англичанин?

— Нет. Да. Не знаю. — Сирина повысила голос. — Я только знаю, что не хочу этого. Я не хочу чувствовать то, что вы заставляете меня чувствовать.

Ощущая момент триумфа, Бригем привлек ее ближе.

— Что я заставляю вас чувствовать, Рина?

— Слабость, страх, гнев. Нет! — прошептала она, когда его губы приблизились к ее губам. — Не целуйте меня!

— Тогда вы поцелуйте меня. — Он слегка скользнул губами по ее рту.

— Не хочу!

— Но вы уже это делаете.

Сирина со стоном обняла Бригема, беря то, что хотело ее сердце, и прогоняя то, о чем предупреждала ее голова. Бригем был не для нее, но, когда он прикасался к ней, Сирине казалось, что он всегда ей принадлежал.

Его губы дразнили, то отступая, то приближаясь, пока Сирина не приняла их полностью. Неужели она говорила ему, что он заставляет ее чувствовать слабость? Это ложь. Сирина чувствовала себя сильной; энергия проникала ей в кровь, делая ее горячей, как огонь. Женщина может бояться слабости, но не силы.

Бригему казалось, что он держит в объятиях молнию, полную огня и опасной мощи. Шепча имя Сирины, он поднял ее из воды, подержал несколько секунд в воздухе, а потом медленно позволил ей скользить вдоль его тела, пока ее ноги не коснулись пола.

Руки Сирины проникли под куртку Бригема, нетерпеливо пробегая по ткани его рубашки. Ее тело прижималось к его телу, грудь — к его груди.

Оставалось только увлечь Сирину на пол и удовлетворить их обоих или остановиться. Бригем выбрал второе.

— Сирина. — Он взял обе ее руки и поднес их к губам. — Мы должны поговорить.

— Поговорить? — Мысли путались в голове девушки.

— Да, и поскорее, пока я не нарушил доверие вашего отца и моего друга больше, чем уже нарушил.

Несколько секунд Сирина молча смотрела на него, потом ее ум начал проясняться. Освободив руки, она прижала их к щекам. Как она могла сама броситься в его объятия?

— Я не хочу говорить. Я хочу, чтобы вы ушли.

— Хотите или нет, мы поговорим. — Бригем снова взял Сирину за руки, прежде чем она успела отвернуться. — Сирина, мы не можем притворяться, будто между нами ничего не случается каждый раз, когда мы оказываемся вместе. Возможно, я хочу разговора не больше, чем вы, но я не настолько глуп, чтобы заявлять, будто ничего не замечаю.