Книга Прощай, Нью-Йорк? - Светлана Бланкина

Он часто живёт у нас по неделе и дольше, когда Молли в отъездах, Кристофер прекрасно ладит с Жози, они лучшие друзья, ему нравится с ней возиться. И они оба уже такие большие! Время летит, и я не успеваю насладиться временем, когда моя Жози такая маленькая.

Что насчёт Брайана… он по прежнему живёт в Бруклине и он по прежнему видеться с дочерью, и я поддерживаю их общение, это важно. Лично мы практически не общаемся, я не спрашиваю его о жизни, и он старается не задавать мне лишних вопросов, но всё и так прекрасно видно. Я счастлива, а он всё ещё разгребает всё, что натворил, Брайану повезёт, если он выберется из того дерьма, в которое влип. И он бы мог это сделать, если бы он просто уехал, но Брайан хочет видеть Жози, он желает участвовать в жизни дочери, и я не могу ему этого запретить, я не хочу запрещать, он её любит.

— Ты и в квартиру меня на руках занесёшь? — смеясь, спрашиваю у Джека я, когда мы уже подходим к высотке, и Джек идёт по направлению к двери.

За этот года нашего брака Джек довольно часто носит меня на руках, и я окажусь ужасной лгуньей, если скажу, что мне не нравится! А особенно приятно, когда тебя носят на руках после того, как ты целый день отходила на высоких каблуках.

— А ты думала?

— Тебе же тяжело! — Джек заходит внутрь, кивая никак не реагирующей на нас охране и направляется к лифту. — Джек, я не хочу, чтобы твои родители решили, что я заставляю тебя носить меня на руках! — смеюсь я. — Не порть мои с ними отношения!

Джек словно пропуская все мои слова мимо ушей, дожидается, когда створки лифта откроются, и он заходит внутрь всё ещё держа меня на руках.

— Если честно, меня уже начинает это… пугать, — Джек, наконец, отпускает меня, не дав мне договорить, и пока он в тишине поправляет свою белую рубашку, я оправляю немного задравшееся платье.

И едва ли я успеваю выпрямиться как мой муж слишком резко прижимает меня к стенке лифта, и запутавшись в своих туфлях я едва ли не падаю, но всё же смеюсь, обнимая Джека за шею и притягивая его к себе, целуя его, чувствуя, как его руки обнимают меня, распространяя мурашки по всему телу как и тепло, как и жар.

Неожиданные страстные поцелуи в лифте, ночные прогулки, тихие разговоры, ссоры, иногда непонимание и обиды… я люблю каждую часть наших с Джеком отношений, нашей с ним жизни, и плохое и хорошее, всё это имеет место быть и совсем этим можно быть счастливым, очень счастливым. Каждый день я чувствую как всё внутри меня словно светится, светится от любви, от счастья, от радости, и это не значит, что в моей жизни есть только хорошие дни, нет, это не так, есть и плохие, но быть счастливым не значит иметь совершенную жизнь, совершенную любовь, это значит смотреть сквозь несовершенства.

И вспоминая сейчас свою жизнь, вспоминая, как я боролась за свою мечту, за свою любовь, вспоминая, как я падала, как проигрывала, я рада, что после каждого падения, после каждой неудачи я поднималась и пыталась вновь, я пробовала ещё и ещё пока не получала то, что хотела. Да, иногда меня полностью ломали, и я не могла больше бороться, но сейчас я с уверенностью могу сказать, что теперь я сильная, сильнее, чем когда либо, но с одним человеком я чувствую себя безумно слабой. С Джеком я могу позволить себе быть слабой, зная, что он обо всём позаботиться, что он позаботиться обо всех проблемах, что он позаботиться обо мне.

И звук остановившегося лифта прерывает наш поцелуй, и открыв глаза я встречаюсь со взглядом карих глаз напротив, в которых спрятана вся наша история, все наши падения и все наши подъёмы. Я всегда знала, что никогда, никогда нельзя сдаваться! Потому что… я сама однажды сдалась, но мне повезло, потому что не сдался Джек.

— Папа! — слышу я радостный крик дочери, и выходя из-за лифта я наблюдаю за тем как Джек поднимает радостную Жози на руки, крепко обнимая её, от чего малышка звонко смеётся, и на моём сердце становится ещё теплее, любви становится больше и от счастья действительно хочется плакать! — Мама! — вдруг вскрикивает Жозефин увидев меня в дверях, и я радостно ей машу, пока мама Джека стоит позади наблюдая за сыном и внучкой.

— Привет, родная, — целую дочь я, подойдя к мужу, который кажется всё-таки солгал мне и ему нравится носить на руках не меня одну.

Я не перестану говорить, что никогда нельзя сдаваться, даже если путь кажется слишком тяжёлым, даже если цена за победу кажется слишком высокой, даже, если вам кажется, что нет никакого смысла в том, чтобы мечтать о том чего никогда не будет. Нет! Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя сдаваться, если вы, конечно, действительно хотите дойти до победы! Всегда нужно следовать мечте и желаниям, нужно идти к цели, нужно бороться за неё, пока не получится, а не сдаваться при первой же неудачи. Ведь иначе, если бы я сдалась, когда Розмари отказалась принимать меня на стажировку после первого отправленного мною ей письма, если бы я не завалила её ещё десятками писем, я бы так и не попала к ней на стажировку. Или, если бы я не продолжила работать ради своей мечты в Сиэтле, у меня бы ничего сейчас не было. Я начинала с нуля дважды, и в итоге наконец обрела то, что хотела, хотя неудач у меня было и не счесть как много!

А если бы Джек сдался как и я, если бы он отпустил меня также как и я отпустила его (хотя и он был близок к этому) наши жизни сейчас были бы абсолютно другими, и я сомневаюсь, что хоть кто-то из нас был бы счастлив, и я бы сейчас не слушала едва разборчивые разговоры двух самых дорогих и любимых мне людей подле меня. Поэтому никогда не сдавайтесь, всегда помните ради чего вы боретесь и боритесь до самого конца.

Ну, а я всё в свою очередь хоть и получила свой «счастливый конец» знаю, что это далеко не всё, ведь я прекрасно помню, что на Верхнем Ист-Сайде некоторые вещи никогда не меняется, и конец одной истории — это лишь начало следующей…

Глава 70

Не