Книга Красный шторм - Том Клэнси

Москва, РСФСР

– Почему не начинается наступление? – спросил генеральный секретарь.

– Генерал Алексеев сообщил мне, что готовится к решительному удару. Он говорит, что для этого требуется время, – ответил Бухарин.

– Передайте генералу Алексееву, что мы требуем от него решительных действий, а не пустых слов! – произнес министр обороны.

– Товарищи, – взял слово Сергетов, – я припоминаю из собственной военной службы, что начинать наступление следует только тогда, когда у тебя есть решающий перевес в людях и технике. Приказывая Алексееву начинать наступление еще до того, как он достиг полной боевой готовности, мы заведомо обрекаем армию на поражение. Надо дать ему время, чтобы он смог подготовиться должным образом.

– Значит, теперь вы стали уже специалистом и по военным вопросам? – поинтересовался министр обороны. – Жаль, что у вас нет такого же опыта в своей специальности, тогда мы не были бы втянуты в такие неприятности!

– Товарищ министр, я предупреждал вас о том, что потребление горючего на фронте намного превзойдет представленные вами цифры, и оказался прав. Вы говорили: «Дайте нам горючее, а мы сумеем использовать его должным образом», – правда? Это вы предсказывали победу за две недели, самое большее за четыре, верно? – Сергетов обвел взглядом сидящих за столом. – Такие вот специалисты и привели нас к катастрофе!

– Мы одержим победу над Западом!

– Товарищи, прошу извинить меня за опоздание. – В зал вошел Косов. – Мне только что сообщили, что наши войска в Исландии сдались. В качестве оправдания генерал, командующий дивизией, говорит о потерях, достигающих трети личного состава, и безнадежной тактической ситуации.

– Немедленно арестовать его! – рявкнул министр обороны. – Арестовать и семью предателя!

– Похоже, что наш министр обороны умеет куда лучше арестовывать своих собственных подчиненных, чем одерживать победы на поле боя, – сухо заметил Сергетов.

– Щенок! – Министр обороны побелел от ярости.

– Я не говорю, что мы потерпели поражение, однако совершенно ясно, что нам пока не удалось одержать победу. Наступило время урегулировать конфликт политическими средствами.

– Мы могли бы принять условия, предложенные немцами. – В голосе министра иностранных дел прозвучала надежда.

– Вынужден с сожалением сообщить вам, что такой возможности больше не существует, – заметил Косов. – У меня есть основания считать, что с самого начала предложение немцев решить вопрос мирными средствами, за столом переговоров, было мистификацией, немецкой маскировкой.

– Но ваш заместитель сказал нам только позавчера…

– Я предостерегал его и вас о возникших у меня сомнениях. Сегодня во французской газете «Монд» опубликована статья о том, что немцы отвергли советское предложение об окончании войны с помощью мирных переговоров. В статье приводятся точные данные о времени и месте, где проводились предыдущие встречи, – это значит, что основанием для нее стали официальные немецкие источники, и ясно подразумевается, что предложение о переговорах с самого начала являлось попыткой повлиять на наше стратегическое мышление. Они дают нам понять, товарищи, что собираются вести войну до победного конца.

– Маршал Бухарин, какими силами располагает НАТО? – спросил генеральный секретарь.

– Они понесли тяжелые потери в живой силе и технике. Их войска измучены до предела. В противном случае они уже нанесли бы мощный контрудар.

– Значит, от нас требуется еще одно решающее усилие, – произнес министр обороны. Он обвел взглядом сидящих за столом в поисках поддержки. – Еще один завершающий удар. Может быть, Алексеев и прав – нам нужно подготовить и скоординировать мощный бросок с целью прорвать оборонительные линии НАТО.

А вот теперь ты хватаешься за соломинки, протянутые тебе другими людьми, подумал Сергетов.

– Совет Обороны обсудит этот вопрос на закрытом заседании, – принял решение генеральный секретарь.

– Нет! – возразил Сергетов. – Это политическая проблема и должна решаться всем составом Политбюро. Судьбу страны нельзя отдавать в руки всего пяти человек!

– Вам не следует возражать, Михаил Эдуардович. У вас нет права решающего голоса. – Сергетов был потрясен тем, что это сказал Косов.

– Может быть, ему следует дать такое право, – заметил Бромковский.

– Сейчас не время заниматься решением этого вопроса, – заявил генеральный секретарь.

Сергетов посмотрел на лица остальных членов Политбюро. Ни у одного не хватило смелости взять слово. Он понимал, что едва не изменил баланс сил внутри высшего партийного органа, но до тех пор, пока не станет ясно, чья фракция сильнее, будут действовать прежние правила. Заседание завершилось. Члены Политбюро вышли из зала, в котором остались члены Совета Обороны и маршал Бухарин.

Сергетов медлил с уходом, надеясь найти союзников. Остальные партийные руководители прошли мимо. Некоторые смотрели на него и тут же отводили взгляды.

– Михаил Эдуардович? – послышался голос министра сельского хозяйства. – Сколько горючего будет выделено для распределения продовольствия?

– А сколько у вас продовольствия? – спросил Сергетов. О каком продовольствии может идти речь? – подумал он.

– Гораздо больше, чем вы думаете. Во всей Российской Федерации мы увеличили частные наделы в три раза и теперь…

– Что?

– Да, старики в деревнях получают теперь массу продовольствия – по крайней мере достаточно, чтобы прокормить страну. Сейчас возникла проблема распределения выращенного урожая.

– Мне никто не говорил об этом, – покачал головой Сергетов. Неужели наконец-то хорошие новости? – подумал он.

– А вы знаете, сколько раз я предлагал именно такой путь решения продовольственного вопроса? Впрочем, нет, вы ведь не присутствовали на июльском заседании в прошлом году. На протяжении нескольких лет я настаивал на том, что это единственный способ удовлетворить потребности страны в сельскохозяйственной продукции, и вот наконец со мной согласились. Мы обеспечены продовольствием, Михаил Эдуардович, надеюсь только, что у нас останется достаточно людей для его потребления. Теперь мне нужно горючее, чтобы доставить продовольствие в города. Вы дадите мне горючее?

– Сделаю все, что в моих силах, Филипп Моисеевич.

– Вы приводили разумные доводы, Михаил Эдуардович. Надеюсь, с ними согласятся. – Спасибо.

– С вашим сыном все в порядке?

– Насколько мне известно, да.

– Мне стыдно, Михаил Эдуардович, что мой сын не на фронте, как ваш. – Министр сельского хозяйства замолчал. – Мы должны…, впрочем, сейчас нет для этого времени. Постарайтесь побыстрее сообщить мне данные по горючему.

Союзник? Или провокатор?

Стендаль, Германская Демократическая Республика