Книга Меценат - Михаил Бондаренко

Одежда римлян не отличалась особым разнообразием и делилась на верхнюю и нижнюю. К мужской верхней одежде относилась тога, которую был обязан постоянно носить каждый римский гражданин. Тога представляла собой большой овальный кусок белой шерстяной материи, в который еще нужно было уметь завернуться. Дети и высшие магистраты носили тогу, окаймленную пурпурной полосой. К верхней одежде относились еще несколько видов плащей, надевавшихся по разным случаям. Основной нижней одеждой и для мужчин, и для женщин служила шерстяная туника — нечто вроде длинной рубахи с короткими рукавами, доходившей до икр. Ее носили под тогой на голое тело и обязательно подпоясывали. У сенаторов и всадников туники имели пурпурные вертикальные полосы как знак их достоинства. Характерной женской верхней одеждой служила стола — длинное одеяние со множеством складок, доходившее до пят[286].

Так вот Меценат, в отличие от других римлян, придерживавшихся традиционной одежды, не носил тогу и предпочитал более просторные одежды, например греческий паллий (специального покроя плащ). При этом он его использовал так, что «и на суде, и на ораторском возвышенье, и на любой сходке появлялся с закутанной в плащ головой, оставляя открытыми только оба уха, наподобье богатых беглецов в мимах»[287]. Такая манера одеваться, безусловно, вызывала недоумение и насмешки. Более того, свободно набрасывая паллий на тунику, Меценат ходил неподпоясанным, что было уже прямым вызовом общественному мнению[288]. Обожал он и пурпурные ткани, о чем с юмором пишет сатирик Ювенал:

Выкинуть самое ценное даже — пурпурные ткани, Годные стать одеяньем изнеженного Мецената…[289]

Одевшись, римляне отправлялись бриться и стричься к цирюльнику. Богатые люди обычно имели личного цирюльника. Бритье являлось необходимой, но весьма неприятной процедурой, поскольку цирюльники брили железными лезвиями, наточить которые до нужной остроты было невозможно. Более того, римляне не знали мыла, и кожа лица, соответственно, ничем не умягчалась; ее лишь слегка споласкивали обычной водой[290].

После часа мучений следовал легкий завтрак, а затем римляне полностью отдавались хозяйственным заботам; клиенты направлялись поприветствовать своих патронов, патроны принимали своих клиентов, магистраты шли на службу, истцы и ответчики — в суд. Известно, что Меценат нередко бывал в суде и в 12 году вместе с Апулеем, племянником принцепса, даже выступал в роли защитника, пытаясь своим авторитетом поддержать обвиняемого. Когда же зарвавшийся обвинитель стал его оскорблять, в зал суда вошел Август и «запретил обвинителю порочить своих родственников и друзей»[291].

Если официальных дел в этот день не было, римляне наносили друг другу визиты вежливости, присутствовали на свадьбах, праздниках в честь совершеннолетия. Плиний Младший так писал по этому поводу: «Удивительно, как в Риме каждый день занят или кажется занятым; если же собрать вместе много таких дней — окажется, ничего ты не делал. Спроси любого: «Что ты сегодня делал?» — он ответит: «Присутствовал на празднике совершеннолетия, был на сговоре или на свадьбе. Один просил меня подписать завещание, другой защищать его в суде, третий прийти на совет». Все это было нужно в тот день, когда ты этим был занят, но это же самое, если подумаешь, что занимался этим изо дня в день, покажется бессмыслицей, особенно если ты уедешь из города. И тогда вспомнишь: «сколько дней потратил я на пустяки!»[292].

В I веке до н. э. Рим был уже очень шумным и тесным городом. Особенно это ощущалось в центре, на форуме и на таких оживленных торговых улицах, как Аргилет, Субура, Этрусская. Днем город наполнял невыносимый шум от ремесленных мастерских, криков детей, школьных учителей, торговцев снедью, зазывающих клиентов, а ночью невозможно было заснуть от грохота телег, везущих различные товары, продукты и мусор, поскольку днем им был воспрещен въезд в город. Вот как описывал это поэт Марциал:

Зачем, ты хочешь знать, в сухой Номент часто На дачу я спешу под скромный кров Ларов? Да ни подумать, Спаре, ни отдохнуть места Для бедных в Риме нет: кричит всегда утром Учитель школьный там, а ввечеру — пекарь; Там день-деньской все молотком стучит медник; Меняло с кучей здесь Нероновых денег О грязный стол гремит монетой со скуки, А там еще ковач испанского злата Блестящим молоточком стертый бьет камень. Не смолкнет ни жрецов Беллоны крик дикий, Ни морехода с перевязанным телом, Ни иудея, что уж с детства стал клянчить, Ни спичек продавца с больным глазом. Чтоб перечислить, что мешает спать сладко, Скажи-ка, сколько рук по меди бьют в Риме, Когда колхидской ведьмой затемнен месяц?[293]

К полудню все старались закончить свои дела. На это же время приходился второй завтрак, более обильный, чем утренний. За ним следовал послеполуденный отдых (вроде современной сиесты). Отдохнув, римляне отправлялись на прогулку или в термы (бани) или же искали развлечений в цирке и театре, а любители кровавых зрелищ спешили насладиться гладиаторскими боями.

Меценат, вероятно, как и все богачи того времени, любил прогулки. Популярным местом для них служил прежде всего форум, а также Священная дорога. Форум, этот центр политической жизни Римского государства, привлекал и богачей, и бедняков, и деловых людей, и бездельников. Что касается Священной дороги, то здесь располагались торговые ряды и лавки, где богатые люди могли приобрести драгоценные камни и золотые украшения, редкие цветы и фрукты. Меценат отличался большим пристрастием к драгоценным камням и диковинкам[294], так что, вероятно, был завсегдатаем этих лавок.

Излюбленным местом для променада являлось также Марсово поле — низина в излучине реки Тибр, где среди деревьев и под многочисленными портиками в известное время собиралось множество самой разной гуляющей публики. Женщины и мужчины блистали красотой своих нарядов и богатством драгоценных украшений. Многих сопровождала целая толпа рабов, облаченных в праздничную одежду. Здесь же находились торговые лавки, где продавались предметы роскоши; в портиках были выставлены картины и статуи знаменитых мастеров.