Книга Ночь веселья - Барбара Картленд

«Все говорят, я слишком молода, — обреченно сказала она себе, — но, может, я продержусь хотя бы неделю».

Лакей остановился перед массивными дверьми из красного, дерева. Он постучался, и пожилая женщина в черном платье без передника отворила одну из дверей. Давитта решила, что перед нею горничная ее светлости.

— Чего вам? — недовольно спросила она, но тут же, не дожидаясь ответа, произнесла:

— Вы — мисс Килкрейг?

— Да, это я, — ответила Давитта, гадая, сколько раз ей еще предстоит ответить на этот вопрос.

Горничная смерила девушку критическим взглядом, но ничего не сказала. Лакей повернулся и пошел прочь, а Давитта шагнула вперед и оказалась в маленькой комнатушке с несколькими дверями.

— Подождите здесь, — велела горничная и вошла в центральную дверь. Давитта услышала, как она с кем-то говорит.

Потом горничная распахнула дверь и произнесла:

— Входите, ее светлость ждет.

Чувствуя себя школьницей, вызванной на беседу к директрисе, Давитта вошла в огромную, залитую солнечным светом комнату.

Как ни странно, комната оказалась спальней с большой кроватью у стены. На кровати в окружении подушек сидела пожилая дама, внешность которой показалась Давитте необычной. Волосы были красиво уложены, а худое морщинистое лицо еще сохранило следы былой прелести. Но вот украшения… Их было невероятное количество — нити роскошного жемчуга на шее, бриллианты в ушах, браслеты на худых запястьях…

Постельное белье было отделано венецианским кружевом, а на голове красовался капор из того же кружева.

Давитта остановилась в дверях.

Вдовствующая графиня резко заговорила:

— Ну, кого нам прислали на этот раз? Если вы такая же дурочка, как ваши предшественницы, и собираетесь прыгать вокруг меня, словно перепуганный кролик, отправляйтесь лучше сразу назад.

В ее словах было что-то забавное, и Давитта едва удержалась от смеха.

— Надеюсь… надеюсь, что нет…

Она вовремя спохватилась, добавила «мэм»и сделала реверанс.

— А, так у вас и голосок есть! Уже кое-что. Идите сюда, дайте мне взглянуть на вас.

Давитта покорно приблизилась к кровати. Бросив взгляд на девушку, графиня воскликнула:

— Да вы же еще ребенок! Сколько вам лет — шестнадцать?

— Я сказала миссис Белмонт в бюро по найму, что мне почти двадцать один…

— А на самом деле?

— Восемнадцать… но мне очень нужна работа.

— Почему?

— Мне… мне нужно было уехать из Лондона.

— — Что с вами произошло?

— Я не хотела бы говорить об этом, мэм, — смутилась Давитта. — Но я приехала с севера всего три дня назад, ..

Графиня посмотрела на лежавшую на одеяле телеграмму.

— Ваша фамилия Килкрейг, — сказала графиня. — Вы из Шотландии?

Давитта кивнула:

— Я жила близ Селкирка, это недалеко от Эдинбурга.

— Почему вы уехали?

— Мои родители умерли…

— И не оставили вам денег, так?

Давитта удивилась — она не подозревала, что историю ее жизни можно изложить в двух словах.

— Поэтому мне и пришлось искать работу, — закончила Давитта. — Прошу вас, мэм, позвольте мне поработать у вас. Я приложу все силы, чтобы вы остались довольны!

— Я не ожидала, что пришлют совсем ребенка, — заметила графиня.

— Надеюсь, я не буду похожа на кролика… и вам не прядется отсылать меня следующим поездом.

— Возможно, — согласилась графиня. — Пусть Банке покажет вам вашу комнату. Потом приходите ко мне и расскажите свою историю — вам этого наверняка хочется.

Уловив сарказм в голосе графини, Давитта быстро сориентировалась:

— Я бы гораздо больше хотела услышать о вас, мам, к о вашем прекрасном доме.

— Судя по вашим словам, ваш дом был поменьше, — заметила графиня.

— Я жила в старом замке, — ответила Давитта. — Он был очень древним.

Графиня рассмеялась:

— Тут я вам уступаю — Шербурну всего сорок лет.

Думаю, вы намекаете именно на это.

— Я ни за что не стала бы намекать на подобные вещи, — возразила Давитта. — Я только рада, что не ошиблась в своих догадках.

Графиня взяла со столика золотой колокольчик и позвонила.

Дверь моментально открылась, будто Банке все это время подслушивала разговор.

— Покажите мисс Килкрейг ее комнату, Банке, — велела графиня. — Она вернется сюда, когда переоденется.

— Хорошо, миледи.

Не забыв сделать реверанс, Давитта последовала за Банке.

Показалось ей, или графиня действительно улыбнулась своей новой компаньонке.

По дороге Давитта попросила:

— Пожалуйста, помогите мне. Я хотела бы остаться на этом месте, но боюсь, я слишком многого не знаю.

Банке удивленно повернулась к девушке:

— Вот это да! Те, что были до вас, думали, что они знают все на свете.

— Но я-то ничего не знаю! — воскликнула Давитта. — Не знаю, и признаю это.

На губах ее спутницы появилась улыбка.

— С ее светлостью нелегко поладить, — произнесла она. — По-моему, компаньонка ей и вовсе ни к чему. Я сама со всем справляюсь.

Давитта поняла, что затронула больное место. Видимо, Бэнкс хватало забот и без компаньонок, которых только и приходилось провожать на станцию.

— Я обещаю, что не буду мешать вам, — попыталась не обидеть Бэнкс Давитта. — Я даже могу помочь вам, если вы захотите. Я могу шить и всегда сама глажу свою одежду.

Горничная смотрела на Давитту теперь более приветливо.

Оказавшись в конце коридора, Банке открыла дверь, ж Давитта увидела красивую спальню с высоким потолком. Комната была неплохо обставлена, а в углу уже стояли сундуки Давитты, с которыми возилась молодая горничная.

— Эмили поможет вам разобрать вещи, — сказала Бэнкс, — но у нее дел хватает, так что она не будет нянчиться с вами.

— Я сама о себе позабочусь, — быстро произнесла Давитта. — Благодарю вас за помощь, Эмили.

Помолчав, она добавила:

— Боюсь, что в сундуках достаточно много одежды. Просто у меня ничего больше нет… и не было после смерти отца.

Несмотря на старания Давитты, на последних словах ее голос дрогнул. Бэнкс спросила:

— Давно он умер?

— Месяц назад. А маменька скончалась давно.

— Не расстраивайтесь так, — утешила ее Бэнкс, но тут же, словно боясь показаться сентиментальной, обрушилась на Эмили: