Книга Опасные свидания - Дженна Кернан

– А вместо этого ты решил остаться со мной, – задумчиво проговорила Леа.

Кино печально улыбнулся, и Леа ощутила огромную благодарность, потом вспомнила странную фразу. Вскинув брови, спросила:

– Что значит – не арканить телят? И почему ты не должен этого делать?

Кино запустил пальцы в волосы.

– Да так, просто выражение…

– И что оно означает? – не сдавалась Леа.

Кино вздохнул, но, поняв, что Леа не отстанет, нехотя ответил:

– Не арканить телят – то есть не спать с девушками.

– Хм. И много у вас с братом таких «выражений»?

– Полицейские рации прослушиваются, вот и придумали секретный язык.

– И какие же еще слова есть в вашем секретном языке?

– Если скажу, он уже не будет секретным.

Леа обиженно взглянула на него и надулась.

– Ну хорошо, хорошо. Например… Если кто-то из нас, братьев, упомянет имя мамы, значит, парень в опасности, и нужно срочно спешить ему на выручку.

– А как зовут твою маму?

– Тесса.

– А тебе когда-нибудь приходилось использовать этот сигнал?

Кино был уверен, что на этот раз сумеет выследить убийцу отца. Но что он будет делать потом?

Глава 14

Между тем Леа ждала ответа на свой вопрос. Помрачнев, Кино произнес:

– Мне – нет. А вот Клэю приходилось.

Разговор, начинавшийся как игривый и шутливый, неожиданно стал очень серьезным. Леа перестала дуться и дотронулась до его плеча.

– Поделиться не хочешь?

– Может быть, потом.

– Как скажешь. А что мы будем делать сейчас?

– Раздобыл для тебя кое-какую одежду. Можешь принять душ и переодеться. Заодно немного отдохнешь от бронежилета.

– А как же ты сам? Если я ношу твой бронежилет, значит, ты остаешься без защиты.

Кино поднял рубашку, показывая, что он тоже надел жилет.

– Завтра поедем к Скотту. Я должен понять, можно ли ему доверять. И вот еще что – дядя Люк просил сразу звонить ему, если нападем на след.

– Кстати, что он разузнал обо мне?

В кои-то веки Леа удалось застать Кино врасплох, а не наоборот.

– Ты ведь попросил дядю собрать на меня досье? На твоем месте я бы тоже так поступила.

– Дядя сказал, что ты очень талантливая танцовщица. Выиграла множество конкурсов на пау-вау, обойдя даже более опытных соперниц. И вообще ты очень стараешься, чтобы индейцы считали тебя своей.

Кино посмотрел на нее долгим взглядом. Леа ощутила, как внутри все сжимается.

– Леа, почему ты сразу не сказала, что не принадлежишь ни к одному из кланов?

Леа тяжело вздохнула. Если девушка апачи не входит ни в один из кланов, это может означать только одно – ее мать из другого народа. И Кино это прекрасно понимал.

– Моя мать мексиканка.

– Если верить дяде, она нелегальная иммигрантка.

– Теперь мама находится в стране на законных основаниях. Она вышла замуж за чистокровного апачи.

– Твоего отца?

Леа кивнула.

– Так вот почему для тебя так важны водные станции.

– Я не такая, как другие индейцы. Возможно, если бы обстоятельства сложились по-другому, сейчас я сама бы нелегально пересекала границу.

– Кстати, как твоей матери удалось это сделать и не попасться?

– Койот помог. Только сами они называют себя pollero. Это слово можно перевести как «куровод». А мигранты – polio, то есть куры. У того человека был большой опыт в этом деле, к тому же он был известен тем, что… э-э… не приставал к женщинам. Возле какого-то шоссе курьеров должен был ждать грузовик, который отвезет их в Даллас. Но тетя споткнулась о камень, упала и расшибла колено. Оно сильно распухло, и тетя не могла угнаться за остальными, поэтому pollero бросил ее в пустыне.

– Значит, твои мать и тетя перешли через границу в штате Техас?

– Да, – кивнула Леа. – В Техасе. – Это слово она произнесла так, будто говорила о чем-то отвратительном. – Мама тогда была беременна – ждала мою старшую сестру. Вот почему им пришлось отправиться в Америку. Отец выгнал маму из дома. Ей было всего шестнадцать. Идти больше было некуда, поэтому они с тетей решили рискнуть. Мама пыталась найти воду, но безуспешно – просто ходила кругами по пустыне, и это в разгар июльского зноя! У них не было ни еды, ни воды – ничего. – Стоило подумать о том выборе, который пришлось делать маме, и сердце Леа пронзила острая боль. – У мамы было два пути – остаться с сестрой и умереть или идти дальше, пока не встретит кого-нибудь, кто согласится помочь.

Леа опустила голову:

– Мама оставила тетю в пустыне.

Она ощутила, как слезы текут по щекам, а потом падают на колени. Апачи не плачут, но мексиканцы отличаются гораздо меньшей сдержанностью, поэтому теперь Леа искренне оплакивала тетю, которую так и не узнала.

– На прощание тетя сказала, что немного оправится и догонит маму. Но обе знали, что на это не стоит надеяться. Мама пошла по следам остальных «кур». Она брела всю ночь и наконец вышла к дороге. Знаешь, кто ее подобрал?

– Наверное, сотрудник благотворительной организации?

– Нет, апачи. Мой отец. Тогда он участвовал в родео и как раз ехал на одно из них. Он дал маме воды. Так папа спас ей жизнь.

Кино покосился на Леа:

– А что было потом? Они вместе вернулись за твоей тетей?

Леа кивнула:

– Да. Вместе они отправились обратно по следам. Тетя лежала на том же месте, где мама ее оставила. Но она была уже мертва.

В машине было темно, поэтому Леа трудно было оценить реакцию Кино. Интересно, о чем он сейчас думает? Удивляется, как индеец мог жениться на девушке не из клана, дети которой тоже не будут принадлежать племени? Для некоторых апачи брак возможен только с кем-то из «своих». Но папа считал иначе и всегда говорил, что сердцу не прикажешь.

– Должно быть, тебе было тяжело. В смысле, расти в индейской резервации.

Кино был прав. Леа с детства чувствовала, что она не такая, как все. Она отличалась от других апачи формой носа, цветом кожи, а главное, ростом.

– Я была самой маленькой в классе.

Кино кивнул:

– Но это не объясняет, с чего вдруг ты стала пацифисткой. Я попросил дядю выяснить, когда ты вступила в это движение, и он сказал, что… – Кино смущенно умолк.

– Мой отец – инвалид-колясочник и работать больше не может.

– Дядя Люк говорит, что в него выстрелили из проезжающей мимо машины.