Книга Танго с бабочкой - Барбара Вуд

— Слушай, — сказала Бэлль. — Если он не придет, пойдем на шоу со мной? «Дивный вечер», Рейчел! В «Маджестике». Я плачу. Я сегодня при деньгах.

— Ты видела этот фильм уже шесть раз, — сказала Кармелита, повалившись на одну из двух двуспальных кроватей и разглядывая свой новый лак от «Макс Фактор» на ногтях.

— Я посмотрю его и шестьдесят раз, если захочу. Пойдем, Рейчел. Что скажешь?

Но Рейчел лишь грустно покачала головой. Бэлль обменялась взглядом с Кармелитой, потом подошла к Рейчел, присела рядом с ней и тихо сказала:

— Возможно, его машина сломалась. Ты же знаешь, такое бывает.

— Он должен приехать сегодня, Бэлль. Просто обязан.

— Ну и что ты будешь делать, если он не приедет?

— Я сбегу.

Бэлль покачала головой:

— Детка, мы все тут мечтаем убежать. Но беда в том, что мы не можем убежать далеко, даже в мечтах. У нас нет денег, машины и, что самое важное, защиты. Если бы ты смогла убежать, куда бы ты пошла? Что бы стала делать? На что жить? Ты даже не знаешь, где твои родители.

Бэлль говорила так большинству девушек в этом доме. Многих привезли сюда, другие пришли сами от отчаяния, нужды в прибежище и защите. Дни коммун хиппи и путешествий молодежи автостопом были еще в далеком будущем. Эти девушки продавали свое тело и мечтали когда-нибудь жить в уважаемом доме, с любимым мужчиной.

Мечтой Бэлль было поехать в Калифорнию. Все говорили, что она выглядит как Сьюзан Хейвард, у нее даже были такие же огненно-рыжие волосы. Она хотела сниматься в кино и готовилась к этому дню, не сомневаясь, что он обязательно настанет. Она жила киножурналами. Стены ее комнаты были покрыты вырезками из «Фотоплей», она всегда покупала такую же помаду, какую предпочитали звезды, она пыталась обрести их стиль жизни на те небольшие деньги, которые зарабатывала у Хейзел. В моде теперь были нейлоновые перчатки, и Бэлль носила их не снимая, неважно, что руки при этом потели. Она носила розовую юбку с пудельками и яркий топ вместо блузки, такой, как Джейн Рассел надевала с Капри. У нее даже были туфли на огромнейших каблуках от Диора, только она еще не научилась ходить в них. Как только настанет время, в чем не сомневалась семнадцатилетняя Бэлль, она должна быть готова.

Бэлль казалось удивительным то, что Рейчел родилась в ее обожаемом Голливуде. Узнав об этом, Бэлль ответила, что Рейчел с таким же успехом могла сообщить, что родилась на Марсе. Но Рейчел показала ей свое свидетельство о рождении: «Мать — Наоми Бургесс, дочь — Рейчел. Родилась в пресвитерианской больнице, Голливуд, штат Калифорния». Бэлль уставилась на нее так, словно Рейчел была святой.

Но были и другие причины, по которым Бэлль так сильно привязалась к Рейчел. Одной из них была потрясающая честность Рейчел — добродетель, которая так редко встречалась в доме Хейзел. Рейчел могла быть обезоруживающе откровенной и всегда говорила правду. Так что раз она сказала, что Бэлль — одна из самых красивых девушек, которую Рейчел когда-либо встречала, значит, так оно и было. Рейчел словно окружала аура любви и желание помочь другим, что трогало даже самым агрессивных и замкнутых девушек. Если им становилось наплевать на самих себя из-за своей ненависти к мужчинам, которые постоянно их использовали, то они не могли также относиться к любящей их Рейчел.

И еще она готовила фантастические гамбургеры. Некоторые девушки даже начали набирать вес от того, что любили полакомиться гамбургерами Рейчел. А когда Кармелита показала ей, как добавлять перец джалапено к обыкновенной французской жареной картошке, калорийный обед от Рейчел стал просто хитом.

Но лучшим даром Рейчел было ее искусство рассказывать истории.

В такие дни, когда они все изнывали от скуки и подходили вплотную к рассуждениям о своей никчемной жизни, Рейчел вдруг начинала рассказывать неимоверную историю о путешествиях по далеким сказочным землям. То, что эти истории не были придуманы самой Рейчел, не имело значения. Девочки никогда не читали ни одну из прочитанных Рейчел книг: каждая история, пусть даже классическая, — «Джейн Эйр», «Гордость и предубеждение», «Одиссея капитана Блада» — была для них новой.

И они любили ее за способность не терять надежду — пламя, горящее так ярко лишь в ней одной. Видеть, как надежда не угасает в девочке, которой так досталось от судьбы, значило, что существовала надежда и для всех остальных. А самыми надеющимися людьми в доме Хейзел были Кармелита, которая знала, что Мануэль однажды вернется, и Бэлль, мечтающая о голливудском продюсере, который однажды постучится в дверь дома Хейзел, увидит живого двойника Сьюзан Хейвард и заберет ее отсюда.

Каждая девушка мечтала о своем.

Но сегодня, в этот четвертый вторник после появления Рейчел в этом доме, мечты были на грани краха. Дэнни не приехал в тот день, когда обещал, они так и не съездили в Аламо, так и не съели обед из буррито в Маленьком Ларедо. То, что Рейчел просиживала у окна каждый вторник, заставляло некоторых из них ненавидеть Дэнни Маккея и накликать напасти на его голову.

И вдруг он появился.

— Он здесь! — отчаянно завопила Рейчел, наваливаясь на стекло. — Это Дэнни! Дэнни приехал!

Она распахнула окно: это действительно был Дэнни. Словно ее мечта вдруг материализовалась. Рыжеволосый Дэнни Маккей стоял внизу в лучах утреннего солнца, в безупречно белой рубашке, черных отутюженных брюках, вычищенных ботинках. Он был высокий, стройный и симпатичный. И он наконец приехал, так что она тут же простила его.

Рейчел обняла своих подруг, последний раз взглянула на себя в зеркало и полетела вниз по лестнице.

Он уже был на кухне и разговаривал с Хейзел, которая бормотала:

— Она вполне сносная, но ей следует объяснить кое-что. Поступили жалобы от некоторых клиентов.

— Дэнни!

Он раскрыл объятия, и она упала в них.

— Эй! — сказал он, целуя ее и смеясь. — Ну, как дела, детка?

— Ах, Дэнни, Дэнни! — Она обняла его изо всех сил и зарылась лицом у него на груди. — Дэнни, ты наконец пришел.

— Конечно, детка. Я же тебе обещал. Посмотри, что я тебе принес.

Она посмотрела на маргаритки так, словно это были бриллианты, взяла их и закружилась с ними по комнате.

— О, Дэнни! Они такие красивые! Никто никогда раньше не дарил мне цветы.

Она подошла к буфету и взяла три чашки для молока.

— Я хочу поделиться ими с Кармелитой и Бэлль. Ты не против?

— Конечно нет, — ответил он, смеясь.

— Им никогда не дарили цветы. А маргаритки, они такие красивые, как лучики света!

Расставив цветы по маленьким вазочкам, она обернулась и улыбнулась снова:

— О, Дэнни. Цветы!

— Я же говорил тебе, что приеду, — ответил он с улыбкой. — А ты еще сомневалась.

— Ну…

— Все еще хочешь съездить в Аламо?