Книга Девушка, прядущая судьбу - Наталья Калинина

Возле выхода с кладбища Инга встретилась с дядей Сашей – соседом хозяйки, у которой снимала домик. Он окликнул ее, девушка подождала догоняющего ее пожилого мужчину и поздоровалась:

– Добрый день, дядя Саша!

– Здравствуй, здравствуй, – пожилой мужчина с улыбкой подошел к ней и заметил: – Необычные для курортницы места ты посещаешь.

– Навещала, – коротко ответила Инга и пошла немного медленнее, подстраиваясь под неторопливый шаг дяди Саши. – А вы тоже навещали кого-то?

– У меня тут друг старый покоится. А у тебя кто?

– Родители. И бабуля, – грустно улыбнулась Инга. – Я ведь в этом городе родилась, дядь Саш. В Москву уже потом уехала, когда школу окончила.

– Землячка, значит? Ты про это не рассказывала, когда мы чай вместе пили, – мужчина с ласковой улыбкой пожурил девушку, и она, смущенно улыбнувшись, развела руками:

– Да как-то не сказалось… Теперь знайте, что я – бывшая местная! Мы с братом рано остались без родителей, жили с бабушкой – до семнадцати лет. А потом уехали в Москву к дяде. Там теперь и живем.

– На какой улице вы жили? – с живым любопытством поинтересовался дядя Саша.

Инга охотно ответила:

– На Советской.

– Наверное, как приехала, так сразу же туда и побежала. – Дядя Саша хитро подмигнул девушке, но она покачала головой:

– Не поверите, но так и не дошла до этой улицы. В первый вечер подруга предложила было прогуляться там, только я отказалась. А потом как-то и некогда стало.

– Да прям уж «некогда»! Ты же ведь отдыхать приехала, – недоверчиво рассмеялся мужчина и, подхватив девушку под локоть, заговорщицким тоном произнес: – А мы вот сейчас с тобой через эту улицу и вернемся к себе! Сделаем небольшой крючочек. Иначе ты уедешь, так и не побывав там.

– Я, дядь Саш, тороплюсь. Меня одна маленькая девочка ждет, которой я пообещала прогулку! Да и нечего мне уже делать на той улице. Был там дом – бабушкин. А когда бабушка умерла, дом продали. Так что там уже давно другие хозяева – в моем доме… А впрочем… Вы правы, дядя Саша, если я сегодня не пройдусь по этой улице, то уже, наверное, не заверну на нее. Идемте!

Они свернули на улицу Советскую, и Инга, пройдя первых три двора, остановилась.

– Вот здесь мы и жили! – указала она рукой на видневшуюся за садовыми деревьями черепичную крышу дома. – В этом дворе. А вон у тех соседей черешню таскали… У нас своя росла, но чужая всегда вкусней кажется.

– Запретный плод сладок, – проговорил мужчина и с любопытством посмотрел на калитку, ведущую во двор, в котором раньше жила девушка. – А ты случайно не Надежды Савёловой внучка?

Инга с удивлением посмотрела на дядю Сашу.

– Да. А вы ее знали, мою бабушку?

– Да как не знать! – засмеялся дядя Саша и, взяв Ингу под руку, неторопливо повел ее дальше по улице. – Городок-то у нас маленький, многих, кто живет здесь давно, знаем. Да и Надежду Васильевну, думаю, знали многие. Царство ей небесное… Великой души человек была. И она ведь, знаешь, не просто хорошим человеком была, а… особенным.

Дядя Саша ненадолго замолчал, и Инга, затаив дыхание, ждала, когда он продолжит. Город продолжал подкладывать ей потерянные фишки для восстановления мозаики ее детства: сосед хозяйки оказался знаком с ее бабушкой.

– Не знаю, известно ли тебе, что Надежда Васильевна была довольно известной в городе… как бы тебе объяснить… ведуньей. Большими знаниями обладала, помогала в ситуациях, казалось бы, безнадежных. Люди к ней за помощью обращались. И она редко отказывала.

– Надо же… – удивленно выдохнула Инга. Она не знала, что ее бабушка была так широко известна своими способностями.

Дядя Саша понял ее удивление по-своему, решив, что девушка не слышала о таланте своей бабушки.

– Да, ты тогда совсем маленькая была, поэтому вряд ли помнишь это. К тому же потом бабушка твоя прекратила свою деятельность, говорила, что потеряла дар. Я в подобных вещах ничего не смыслю, да только слышал где-то, что не может такая сильная ведунья, какой была твоя бабушка, просто так неожиданно потерять свою силу. Она могла лишь передать ее кому-то, – подняв вверх указательный палец, нравоучительно произнес дядя Саша и с хитринкой в глазах посмотрел на девушку: – А может, она тебе передала свои знания, а?

Инга вздрогнула от неожиданного вопроса и испуганно посмотрела на мужчину. Всерьез он спрашивает или просто поддерживает разговор? Но дядя Саша улыбался, словно был доволен тем, что рассказал девушке забавную историю, в правдивость которой сам не верил.

– Да нет, вряд ли, – натянуто улыбнулась Инга. – Я вот даже не знала, что моя бабушка обладала такими способностями, о которых вы мне сейчас рассказали.

– Удивил тебя, наверное, очень. Не бери в свою хорошенькую головку мои сказки! Считай, что потешил я тебя лишь забавной историей.

Они вышли на небольшой перекресток, и Инга, остановившись, с улыбкой извинилась:

– Мне – в другую сторону. Я не домой иду, а в гости.

– Ну да, ты же говорила, – понимающе улыбнулся сосед и, шутливо поклонившись девушке, весело произнес: – Рад был встрече с вами, сеньорита. Не возражаете, если я снова угощу вас черешней? Передам мисочку с твоей хозяйкой.

– Не возражаю. У вас очень вкусная черешня.

По дороге к Лизе она почему-то подумала о Максе – о том, что вчера была не совсем справедлива по отношению к нему. И что, пожалуй, стоит снова принять его приглашение на прогулку: это лучше, чем сидеть дома в обществе книги.

XI

– Ты – удивительная женщина, Инга. Я говорю это без преувеличения, – с нескрываемым восхищением произнес Макс, присаживаясь рядом с ней на корточки. – В тебе столько загадок… Ты меня интригуешь.

Инга скептически усмехнулась и погрузила ладони в набегающие на берег волны. Скольким женщинам Макс уже говорил подобные слова – с таким же восхищением в голосе? И сколько женщин – опытных и наивных – отдалось на волю безрассудной страсти, соблазнившись его усыпляющими бдительность комплиментами?

– Макс, скажи, ты – коллекционер? – поинтересовалась Инга.

Парень, несколько обескураженный такой резкой сменой темы разговора, непонимающе спросил:

– В каком смысле?

– В прямом, – усмехнулась она и швырнула в чернильно-черное море маленький камешек. Камень отозвался тихим всплеском, и этот всплеск на фоне доносившейся из прибрежных кафешек музыки показался чужеродным звуком. Наверное, таким же чужеродным в кружеве романтики, которое старательно плел Максим, оказался и ее вопрос.

– Ты – коллекционер? Собираешь, например, марки, пивные банки, бабочек, курортниц – «удивительных женщин»?

– А, вот ты о чем! – Макс рассмеялся, показывая, что находит ее вопрос забавным. – Уверяю, ты – единственная.