Книга Единственная, или Семь невест принца Эндрю - Ольга Обская

– Агнесса, скажите, что символизируют движения, которые вы демонстрировали в заключительной части танца?

Укротительница на секунду смутилась, но быстро нашлась:

– Погонщики ходят по кругу и смотрят вверх – наблюдают, как красиво парят драконы. А потом подают им команду спускаться вниз, – на последнем слове Агнесса повторила резкие рубящие движения ребром ладони.

Королева слегка поморщилась, но мужская часть жюри, похоже, осталась вполне удовлетворена и танцем, и его словесным описанием.

Следующей на сцену пригласили Киприс. Профессорша алхимии выглядела сегодня очень эффектно. Была облачена в фиолетовый костюм из толстого бархата и экзотическую шляпу того же цвета с огромными полями, украшенную золотистыми блестками. На шее болтался орден внушительных размеров. Безупречный макияж придал лицу аристократичную утончённость. Немного смущала только не совсем вяжущаяся с образом плетёная корзинка в руках.

– Какой нас ожидает танец? Скажите пару слов о его истории? – начала с традиционного вопроса королева.

– Да. Я подготовила ламбуду. Это старинный танец сборщиц фруктов.

Уголок рта Её Светлости дёрнулся. Совсем так же, как у Крайса, когда он собирался расплыться в улыбке, но сдерживал порыв.

– Почему сборщиц фруктов? – поинтересовалась королева. – Агнесса, к примеру, продемонстрировала свой профессиональный танец.

– Видите ли, – с трудом подавила раздражение Киприс. – У алхимиков нет профессионального танца. Слишком серьёзная и ответственная работа.

– Хорошо, – кивнула королева. – Пусть будут сборщицы фруктов.

Музыканты с энтузиазмом приступили к лязганью. И Киприс, стараясь двигаться в такт, прошлась по сцене модельной походкой, игриво размахивая корзинкой. Теперь понятно, из-за чего Ядалина ссорилась с профессоршей. Наверняка вот эти шаги с перехлёстыванием ног Киприс сплагиатила у красотки. Глаша пожалела, что нет с собой смартфона. Сними она на видео дефиле фиолетовой дивы с корзинкой, ролик на ютуб собрал бы тысячи просмотров.

Первую пару минут танец разнообразием не отличался. Киприс всё вышагивала и вышагивала из одного конца сцены в другой. Время от времени имитируя, что срывает с дерева фрукт и кладёт в корзину. Кое-кто из зрителей начал откровенно позёвывать. Однако они не догадывались, какой сюрприз их ждёт в финале. Когда музыка ускорила ритм, Киприс поменяла стратегию движений. Заложив руки за спину, начала наматывать круги по периметру сцены, время от времени задирая голову вверх. Корзинка ритмично шлёпала по пятой точке. Хорошо была наполнена не настоящими, а воображаемыми фруктами.

Глашу слегка насторожили вращательные движения профессорши, подозрительно похожие на один из элементов предыдущего танца. Судейская четвёрка, по-видимому, испытывала похожие чувства.

Финал номера был по-настоящему фееричен. Киприс внезапно остановилась, поставила корзину на пол, развела руки, а затем рассекла воздух резким движением ладони.

Музыка смолкла. По залу прокатилось лёгкое похрюкивание. Глаша догадывалась, о чём королева спросит сейчас «сборщицу фруктов».

– Что символизируют движения, которые вы продемонстрировали в заключительной части танца? Они немного не вписываются в общую канву.

– Почему же, – возразила профессорша. – Девушки обходят фруктовые деревья по кругу, окидывая их ветви взглядом – проверяют, все ли плоды собраны.

– А самый последний жест? – поинтересовалась Её Светлость.

Разумеется, она догадалась, что Киприс подсмотрела движения другого танца и вставила в свой номер, и королеве стало любопытно, как та выкрутится.

Профессорша ни капли не смутившись, выдала:

– Девушки-сборщицы рассекают фрукт ножом пополам, чтобы проверить его спелость.

По залу вновь прокатилось хихиканье. Судейская четвёрка тоже улыбалась.

А на сцене уже показалась Барба, чья очередь выступать была следующей. В облаке розового легкомысленного коротенького платьица, в розовых сапожках и розовых перчаточках, она была до того мила, что вот ей-то точно можно было просто ходить по сцене и ничего не делать – всё равно внимание мужской части зала гарантировано. Не дожидаясь вопросов, она, как прилежная школьница начала тараторить:

– Я подготовила современный танец пип-поп. Он возник совсем недавно в богатых кварталах нашего мегаполиса. Приобрёл популярность среди молодёжи, исповедующей здоровый образ жизни и философию всеобщего братства. Это танец-призыв отказаться от вредных привычек.

– Замечательный выбор, – похвалила королева.

Грянула жизнерадостная металлическая музыка, и Барба начала исполнять забавные па, напоминающие танец маленьких лебедей из балета Чайковского. Смотрелось хоть и довольно примитивно, но мило и забавно, и Глафира решила, что можно вздохнуть с облегчением – танец Барбы должен понравиться жюри и публике больше, чем Глашин падервааль. Но всё же финала ожидала с опаской. И не зря. Опять круги по сцене с заложенными за спину руками и рубящие движения ладонью.

– Что это было? Вот этот ваш последний жест? – с упрёком спросила королева, как только смолкла музыка.

– Э-э-э… – Барба испуганно заморгала глазками.

– Думаю, – вместо блондинки взялся ответить Крайс, – этот жест показывает, как поступят с теми, кто не желает вести здоровый образ жизни.

– Да, – обрадовалась подсказке Барба, – с теми, кто не желает…

Зал грохнул. Королева укоризненно покачала головой:

– У кого вы подглядели этот элемент танца? У Киприс или у Агнессы?

Белокурая красотка, сообразив, что её уловка раскрыта, бесхитростно призналась:

– У Глафиры. Вы же похвалили её за оригинальность, вот я и подумала украсить свой номер каким-нибудь её элементом.

– У Глафиры? – с удивлением переспросила королева. – Но в её номере не было подобной глупости.

В номере-то не было, но Глаша вспомнила, где и при каких обстоятельствах делала похожие движения – произошло это не далее чем вчера, когда они с Зурим кругами ходили вокруг дуба и обсуждали, как будут обрабатывать его плоды, чтобы они стали похожими на окайо. Выходит, девушки-претендентки шпионили за Глафирой и приняли её метания возле дерева за репетицию танца?

– Вообще-то, если б я не знал, что вы выбрали для конкурса падервааль, то моей первой мыслью тоже было бы, что вы отрабатываете номер, – прошептал над ухом непонятно как материализовавшийся на соседнем сиденье Крайс. – Сложно было по-другому объяснить ваши… эм… телодвижения.

Глаша глянула на его ироничную улыбку и ответила независимо:

– А, по-моему, было совершенно очевидно, что мы кружим возле дуба в поисках плодов окайового дерева.

Глафира ожидала выхода на сцену Зурим с лёгким волнением. Мучил вопрос, достаточно ли удачно расположились дневные и ночные светила, чтобы фокус с пылающим шарфиком не окончился возгоранием сцены и самой танцовщицы? На всякий пожарный случай Глаша даже пошарила взглядом по стенам в поисках пожарного щитка с огнетушителем и взяла на заметку, что справа за колонной в небольшой нише виднеется какой-то стеклянный шкафчик с предметом, похожим на баллон с пульверизатором.