Книга Дети – другие. Взрослый как обвиняемый. Часть первая - Мария Монтессори

Абстрактные представления вызревают из контактов с действительностью, которая может восприниматься только посредством движения. Такие абстрактные понятия, как пространство и время, произрастают из движения, которое связывает дух с внешним миром. Но духовный орган совершает свою деятельность двояко: с одной стороны, как внутреннее восприятие, с другой – как внешнее воспроизведение.

Нет ничего более сложного, чем построение человеческих органов движения. Количество предназначенных для этого мышц столь велико, что мы не можем использовать их все одновременно. Так что, можно сказать, что человек всегда располагает резервом энергии незадействованных органов. Тот, кто по роду своей профессии выполняет сложную ручную работу, включает в действие и использует мышцы, которые у какого-нибудь танцора никогда не участвуют, и наоборот. Можно утверждать, что в своем развитии личность не полностью использует свои резервы.

Чтобы человек сохранил свое нормальное состояние, необходима определенная деятельность мускулов. Она представляет собой у каждого человека основу, на которой выстраиваются затем бесчисленные индивидуальные возможности. Если какое-то количество мускулов не работает регулярно, то это приводит к падению энергии человека.

Если мускулы, которые должны действовать согласно своим обычным функциям, остаются неиспользованными, то это влияет не только на физическое, но и на моральное состояние. Так деятельность мускулов и духовные энергии взаимодействуют друг с другом посредством некой игры.

Мы лучше научимся понимать значение движения, если понаблюдаем, в какие отношения вступают между собой двигательные функции и воля. Все вегетативные функции корпуса взаимодействуют с нервной системой, но не подчиняются воздействию воли. Каждый орган имеет свою собственную установленную для него функцию, которую он продолжительно выполняет. Ткани тех или иных структур работают, как специалисты, которые совершенно не могут делать ничего из того, что не входит в круг их обязанностей. Основополагающее отличие тканей и мышечных волокон в том, что мышечные клетки лучше подходят для сугубо специфической работы, однако самостоятельно они работают непродолжительное время. Им нужен приказ, чтобы проявить активность. Без такового они не совершают ничего. Их можно сравнить с солдатами, которые ожидают приказа своего командования и все вместе готовятся со всей присущей им усердной дисциплиной к предстоящим военным действиям.

Вегетативные клетки тела имеют четко очерченные функции, такие, как, например, производство молока или слюны, выделение вредных веществ или борьба с микроорганизмами. В своей совокупности они посредством постоянной работы поддерживают экономику тела, ненамного отличаясь от структуры человеческого общества. Их объединение для совместной работы существенно влияет на функционирование всего организма.

Большая масса мышечных клеток должна быть свободной и очень подвижной, чтобы в любое время суметь подчиниться отданному приказу. Вместе с тем это требует определенного обучения, и так как это приобретается посредством долгой деятельности, необходимо, чтобы ее можно было бы осуществлять. Только так можно добиться координации между различными группами клеток, которые вместе вступают в действие и должны точно выполнить принимаемые приказания.

Эта совершенная организация опирается на дисциплину, которая делает возможным, чтобы исходящее из центpa указание попало к каждой точке периферии индивида. Только тогда организм в целом в состоянии достичь чудесных результатов.

Для чего нужна была бы воля без своего инструмента?

Движение – средство, с помощью которого воля доносится до всех волокон и может таким образом проявить себя. Мы можем наблюдать, какие устремления использует ребенок и какая при этом возникает борьба, чтобы эти устремления достигли цели. Его желание, а лучше сказать импульс, побуждает его к тому, чтобы продолжать совершенствовать владение органами своего тела. Без воли мы могли бы получить только образ тени человека. В таких случаях было бы невозможно не только демонстрировать плоды своего ума, но и ум этот не стал бы приносить никаких плодов. Органы волевой функции есть не только инструмент движения, но и инструмент построения.

Дети в наших школах, имея право вести свободную деятельность, проявили одну из самых неожиданных и потому удивительных черт – преисполненную любви точность, с которой они выполняли свою работу. Наши дети как будто развивают внутреннюю силу своего разума вопреки себе. Ребенок – это первооткрыватель, родившийся из бесформенного облачка, ищущего свою собственную форму свечения.

Глава 16

Непонимание

Взрослые, которые не имеют никакого понятия о важнейшем значении для ребенка двигательной активности, стараются ограничить эту активность, как будто она приводит к нарушениям в развитии. Даже ученые мужи и педагоги отвергают значение активной деятельности в построении человека. Но различия между растениями и животными состоят в том, что первые связаны с постоянным местом обитания, в то время как вторые могут передвигаться. Как же можно думать о наложении ограничений двигательной активности ребенка?

В подсознании взрослого существует образ: «Ребенок – это саженец, ребенок – это цветок», следовательно, «он не должен двигаться». Ребенка называют «ангелом», считая его существом, которое вряд может двигаться. Он должен летать, но за пределами мира, в котором живут люди. Очевидно, что человеческие души слепы там, где происходит выход за те узкие границы, которые психоанализ охарактеризовал как «частичная слепота» бессознательного в человеческом роде.

У этой слепоты очень глубокие корни, и потому только этим можно объяснить, что даже наука со своими точными методами исследования оставляет без внимания это явление. Никто не оспаривает роль органов чувств в развитии интеллекта, а так как ценность интеллекта признана, то всем ясно, что страдающие глухотой, немотой и слепотой сталкиваются в своем развитии с огромными трудностями. Безусловно, слух и зрение являются главными воротами интеллекта. Это интеллектуальные чувства. Обычно придерживаются мнения, что при всех прочих равных условиях интеллект глухонемого и слепого отстает от полноценного. Страдания, которым подвергаются глухонемые и слепые, по общему представлению, имеют особый характер. Они совместимы с вполне совершенным физическим здоровьем. Но уж точно никому не пришла бы в голову абсурдная мысль лишить ребенка зрения и слуха и таким образом побудить к более быстрому усвоению интеллектуальной культуры и общественной морали. Никто не стал бы также утверждать, что нужно положиться на слепых и глухонемых в улучшении культуры.

Крайне трудно объяснить большинству людей, как важно движение для духовного и морального построения человека. Человек, чьи деятельные органы в процессе его развития оказались бы повреждены силой извне, приговорен неизбежно отставать в развитии и стал бы более неполноценным, чем если бы был лишен некоторых интеллектуальных чувств.