Книга Слепая совесть - Нидейла Нэльте

Темная, кареглазая, ухоженная — явно из какой-то высшей семьи. Что ей нужно от моего Стража? Почему-то это злит.

— Леди Ноэлия! — радостно выступает незнакомка из-за колонны, приходится отыскать в недрах собственного недовольства радушную улыбку. — Я Хельта Лисс, кузина высшей Далии.

У них тут все кузины, кто дальше сестер да племянников. Вот с нее и начнем. После приема расспрошу, кто такая и чего от него хотела. Нужно же понять, насколько я могу ему хотя бы относительно доверять.

Дарсаль

Ноэлия быстро адаптируется, не ожидал. Волнения почти не видно, словно взяла омаа под контроль. Легкая рябь, скоро растворяющаяся в синем свете. Он такой яркий, что от прикосновения другие ауры тоже начинают светлеть, правда, ненадолго.

Замечаю Хельту, не реагирую, внезапно сама подходит. Определенный интерес, хотя не похоже, чтобы снова была под воздействием каких-либо напитков. В любом случае говорить на службе с посторонними запрещено, о чем и сообщаю коротко. Не забываю подкрепить легкой вспышкой омаа, чтобы не вздумала настаивать.

Ноэлия приближается, не менее неожиданные ленты недовольства, и даже… да нет, не может быть. Как обычно, быстро возвращается к норме, нюансы рассмотреть не успеваю.

Девушки знакомятся, о чем-то беседуют, договариваются еще увидеться. Не сказать, чтобы мне это нравилось, но моим мнением не интересуются. Наблюдаю за аурой Хельты, преобладает личный интерес. Не могу понять, ко мне ли, к Стражам или в целом к мужчинам Айо. Для дальней родственницы младшей ветви шансы обзавестись мужем среди местных сильно сокращаются. Но чтобы в Йоване остался кто-то из свиты императора — за всю историю такое было, может, раз или два.

— Дарсаль, — тихо спрашивает Ноэлия, когда Хельта отходит, — не знаешь, где Иллариандр?

— Я не всегда могу определить, где он находится, моя госпожа.

— А эмоции… тоже не всегда? — Похоже, будущая императрица расстроена.

— Стражи не видят ауру императора, моя госпожа. На нем лежит особая защита. Разве только личный Страж, но точно никому не известно, насколько может читать повелителя Ивен. Однако если Иллариандр вам нужен, всегда можно найти самого Ивена, на приеме он далеко от эрлара не отойдет.

— Я просто хотела узнать, продолжать ли или… — Ноэлия теряется, но я и без того ее понимаю, киваю.

Ей здесь одной неловко, я бы надолго не оставлял. Первый раз все же. Только я не Иллариандр и не жених.

— Ивен в соседнем зале. Очевидно, с кем-то ведут переговоры. Для императора и его приближенных прием — скорее средство решить государственные вопросы, чем способ развлечься и отдохнуть.

Ноэлия почему-то смущается, четкий след кивка. Вдруг луч любопытства, яркий, почти солнечный.

— Дарсаль, а ты танцуешь? — улыбается.

— Что вы, госпожа. Нас такому не обучали, даже если бы мне можно было забыть о своих обязанностях.

Вздыхает, кажется, искренне расстроена. Не понимаю.

Ноэлия

И чем я думала, спрашивая Стража о танце. Но так вдруг захотелось чего-то этакого. Глупого, наверное. Хорошо Базир приходит на помощь, уж не знаю, по просьбе ли императора, по своей ли инициативе, но словно присматривает за мной весь вечер.

Иллариандр возвращается спустя минут сорок, если не больше. Я безумно устала и хочу только одного: теплого места, где можно свернуться калачиком и заснуть. Ноги гудят, в голове отстукивает музыка.

Император, похоже, не слишком доволен, но с приближением на лице расцветает улыбка.

— Ну как тебе? — спрашивает.

— Восторг! — отвечаю.

— Утомилась?

— Если честно, ужасно.

— Понимаю. Для первого раза замечательно продержалась. Ну что, отбываем?

Радостно соглашаюсь, церемония официального прощания затягивается еще на добрых полчаса, на улице свежо, даже прохладно. После жаркого помещения, заполненного дыханием нескольких десятков разгоряченных тел, становится холодно. Зато когда поднимаемся к апартаментам, в сон уже не просто клонит — еле соображаю, где я и что происходит. Даже мелькает туманная надежда: сейчас проснусь и окажется, что ничего подобного со мной не случалось. Но увы.

Иллариандр останавливается, придерживает за талию, проводит пальцами по спине — ласково так, приятно. Не могу понять, то ли пугаюсь, то ли наоборот — хочу чего-то большего.

— Я бы с удовольствием с тобой остался, да до свадьбы нужно соблюдать приличия. — Щекочущий ухо голос пробирает каждую клеточку.

Меня бросает в жар, пытаюсь сообразить, зачем ему эти приличия. Может, они ребенка потом по сроку высчитывают? Или действительно лишь приличия? Или тут что-нибудь другое? Бросаю украдкой взгляд на свою ладонь, метка по-прежнему горит, ни на йоту тусклее не сделалась.

Иллариандр чуть наклоняется, почти жду чего-то — поцелуя? Каких-нибудь слов? Но он лишь скользит губами возле щеки, выдыхая едва слышно: «Спокойной ночи, любимая!» Берет мою руку, раскрывает ладонь, прикасается губами к метке.

И вместе со своим Стражем уходит. Еще с минуту смотрю ему вслед, перевожу взгляд на Дарсаля, пытаюсь понять, что же мне во всем этом не нравится. Но мысли совсем уже тяжелые и неповоротливые, ничего сообразить не могу. В голове продолжает играть музыка, ноги дрожат от усталости, захожу в покои, скидываю туфли прямо у двери. Здесь никто ругаться не должен.

Дарсаль

Омаа снова вырывается из-под контроля, приходится удерживать внешние проявления, чтобы остальные Стражи не заметили. Дурь какая-то, радоваться должен — и за императора, с такой-то идеально подходящей женой, и за императрицу, от которой сегодня столько волн удовольствия расходилось. И за себя тоже: достойная служба, даже не мечтал о такой. Какого Раума тогда омаа беснуется, почему все их движения внутри отпечатываются, тихий шепот слышнее громкой музыки, терзавшей мои уши на приеме!

Ноэлия медленно идет к спальне, плотные потоки усталости. Размышляю, окликнуть ли, не положено мне уходить, пока не отпустила. Но ведь наверняка просто забыла, не привыкла еще. После шумного зала здесь почти тихо, тоже хочется упасть в кровать и отдохнуть наконец.

— Дарсаль, — вдруг останавливается, оборачивается, — я спросить хотела… если Стражи так слышат, то как вы вообще все эти приемы выдерживаете?

— Нормально, моя госпожа. Мы умеем менять восприятие в некоторых пределах.

Ноэлия кивает, рискую все же поинтересоваться:

— Я вам больше не нужен?

— Отдыхай! — улыбается она после легкой заминки. — Доброй ночи!

— Доброй, моя госпожа, — откликаюсь.

Доводилось мне сталкиваться с некоторыми молодыми женами некоторых приближенных императора, только-только попавшими во дворец. Слышать, что другие Стражи о них говорят. Возможность помыкать хоть кем-то — слугами, охраной — это первое, что они усваивают безукоризненно. Интересно, как долго продержится Ноэлия.