Книга Кенгуру и белые медведи - Ольга Мамыкина

Дни складывались в недели, недели — в месяцы.

7

— У нас какой-то праздник? — Марк, сложив руки, с интересом смотрел на хлопочущую возле духовки Вику.

— С чего ты взял? — пропыхтела девушка, доставая противень с румяными пирогами.

Марк кивнул на выпечку.

— Вот с этого. Не похоже на стандартный обед.

— Ну, — Вика откинула со лба прядь волос, выбившуюся из хвостика, — я уже давно собиралась испечь что-нибудь. Надо же когда-то воплощать замыслы в реальность, а то… — Загрызалова быстро облизнула губы.

— А то что? — Марк пристально поглядел на свою жилицу.

Та пожала плечами.

— А то я, наверно, скоро вернусь в Россию.

Эта новость не застала Марка врасплох, но всё же парень немного удивился.

— В Россию? А как же четыре миллиарда?

Вика накрыла выпечку полотенцем и взялась за кастрюлю, в которой ещё осталось тесто.

— Я регулярно общалась со своей коллегой, она держала меня в курсе дел…

— Да, точно, ты же рассказывала. — Марк почесал затылок. — И что было в инспекции?

— Сумасшедший дом, — не сдержалась Виктория. — Но все шишки полетели на Чернова. То есть, почти все. Мне тоже нехило бы досталось, если б я осталась. Было несколько крупных судебных разбирательств — у инспекции с предприятием, инспекция, в конечном счете, отсудила деньги. Таким образом, в данный момент материальная ответственность мне не грозит. Хотя мой послужной список безнадёжно испорчен, и этот случай серьёзно подпортит всю мою будущую карьеру. — Вика вздохнула.

— А этого Чернова всё-таки уволили?

— Сам ушёл, хотя, скорее всего, по принуждению. Он молодец, не растерялся. Нина Борисовна — редкая змея, но и Чернов не ест суп тапкой. — Последний оборот являлся перефразировкой поговорки «Не лаптем щи хлебает».

— Какой ещё суп? — опешил Марк.

Вике стало смешно.

— Русское выражение, означает, что тот, о ком говорят, отнюдь не прост. Извини, я иногда забываюсь.

— Ничего. Тем более, я ведь тоже не раз ставил тебя в тупик австралийскими присловьями.

— Правда. Чего стоил один этот ваш крокодилий хлеб{Вполне безобидный бутерброд.}. Я ведь тогда в серьёз подумала, что ты предлагаешь мне бутерброд с крокодилятиной.

Оба они засмеялись, вспомнив тот курьёз.

— Так вот, — продолжила Загрызалова, — Чернов не стал терять время даром и подался в политику, тем более что он уже давно туда метил.

— И как? Успешно?

— Даже очень. Он стал мэром.

Марк присвистнул.

— Ничего себе! Парень действительно отнюдь не прост.

Вика испытала гордость за бывшего начальника.

— Не знаю, как ему это удалось в такие сроки, однако факт есть факт. Так что Нина Борисовна теперь в гораздо большей опасности, чем я.

— С чего ты взяла? Не хочу показаться пессимистом, но ведь формально вся эта заварушка — твоя вина.

— Верно. Но я не сомневаюсь, что Чернов с самого начала понял, что к чему. К тому же, — Вика плутовски отвела взгляд, — перед отбытием сюда я написала ему электронное письмо, где извинилась и подробно объяснила, как всё было. Я не жду, что он меня простит и распрострёт объятия, но преследовать и поганить мне жизнь, думаю, не станет.

Молчание.

Вика принялась раскатывать последний кусок теста, причём стаканом, поскольку скалки в дома Мерка никогда и не водилось. Фартуков раньше тоже не имелось, но Загрызалова приобрела парочку и в одном из них сейчас как раз и кухарничала. Впрочем, это не помешало перепачкаться мукой если не с ног до головы, то с рук до лба.

— Мы ведь договаривались на полгода, — медленно заговорила Вика. — Полгода на исходе.

— Я не гоню тебя, — тихо промолвил Марк.

Вика ласково посмотрела на ихтиолога.

— Мне действительно пора восвояси. Вполне возможно, что я даже смогу вернуться на прежнюю работу.

— Как?!

— Очень просто. Там нехватка кадров. И это учитывая, что на дворе кризис и безработица. Я ведь говорила: та работа очень тяжёлая и трудоёмкая, вдобавок, требует большого умственного напряжения.

— И при всём этом ты хочешь вернуться?

Вика пожала плечами.

— Я приспособилась и привыкла, мне будет не так сложно.

Опять тишина. Вика, покончив с раскатыванием, уложила тесто на противень.

— Знаешь, — девушка мягко усмехнулась, — когда я первый раз попала сюда и увидела гору плакатов и транспарантов, то решила, что хозяин жилища — фанатик окружающей среды.

— Их доставили из типографии накануне, я просто не успел их завезти в офис.

— Как бы там ни было, таково моё первое внятное впечатление от этого дома и от Австралии вообще.

— Я всё ещё фанатик в твоих глазах?

— Нет, что ты! — Викина улыбка стала шире. — Кстати, как продвигается спасение дельфинов?

— Китов.

— Ах да, прости. Так как?

— Неплохо. Во всяком случае, некоторых чиновников мы растормошили.

— Молодцы. — Вика закончила выкладывать на тесто начинку — нарезанные яблоки. — Чуть не забыла: звонила Кристи. Просила передать, что ты бабник и негодяй.

— Спасибо, — проникновенно поблагодарил Дантон, не удержавшись, тем не менее, от усмешки.

— Чем ты на этот раз вызвал её праведный гнев? — полюбопытствовала Вика, стараясь, чтобы голос не звучал издевательски.

— Был любезен с официанткой, — горько вздохнул Марк.

— Насколько любезен?

— Дал хорошие чаевые, улыбнулся и сказал, что она хорошо выглядит.

— Дантон, ты самоубийца!

— Но она правда хорошо выглядела, — попытался оправдаться ихтиолог. — У неё не было при себе зеркала, и она спросила нас…

— Видимо, вчерашний вечер был весёлым.

— Смотря для кого, — кисло хмыкнул блондин, а потом уткнулся в свои ладони. — Вдобавок, выяснилось, что Кристи поедет к своей сестре на весь отпуск.

— Сочувствую тебе.

— Я тоже себе сочувствую. У нас ведь были планы… Я не увижу её целый месяц.

Вика устремила на парня внимательный, чуть ироничный взгляд.

— И что ты здесь делаешь?

— В смысле?..

— Почему ты здесь со мной, а не там с ней? — Виктория приподняла бровь.

Марка немножко растерялся. А правда, почему? Ведь примирение с Кристи ни в жизнь не было проблемой.

— Потому что… потому что я хочу попробовать пирог. Уже можно?