Книга Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах - Бенджамин Дэниелс

– А теперь поцелуй этого замечательного врача за то, что он был с тобой так мил.

Я удивился. Обычно так не делают. Да и не жаждал я получить сопливый поцелуй от трехлетнего ребенка с вирусной инфекцией.

Кроме того, существуют культурные различия в таком вопросе, как осмотр женщин врачами-мужчинами. Как правило, в подобных ситуациях женщины стесняются только до тех пор, пока у них не появится ребенок. Такое ощущение, что попадание в роддом, где женщину ощупывает десяток студентов-медиков, чтобы определить, насколько расширена матка, навсегда излечивает от малейшего стеснения перед врачами. Восточноевропейские женщины, как мне показалось, и вовсе не видят ничего плохого в том, чтобы раздеться перед врачом.

Однажды я принимал у себя молодую чешку, которой нужно было измерить давление. Она была в обтягивающей блузке, и мне никак не удавалось закатать рукав достаточно высоко для того, чтобы нацепить на плечо манжету. Я попросил пациентку снять блузку, что та и сделала без колебаний. Я же оказался застигнут врасплох, так как под блузкой больше ничего не было!

Под блузкой у пациентки не было даже бюстгальтера. Чешку это ничуть не беспокоило, что подтвердил нормальный уровень давления. Боюсь представить, насколько подскочило давление у меня!

А после этого я принимал уроженку Гонконга с уплотнением на спине. Она пришла в ужас, когда я сказал, что должен ее осмотреть; в конечном счете я отправил ее к коллеге женского пола.

Я частенько сталкиваюсь с чрезвычайно расстроенными людьми, плачущими навзрыд. Это может быть как совершенно незнакомый мне человек, так и пациент, которого я какое-то время знаю и с которым у нас установились довольно близкие отношения. Как бы то ни было, я никогда не стал бы обнимать никого из них. Один из моих друзей-терапевтов сказал, что в качестве утешения кладет руку на плечо. Он считает, что эта форма физического контакта помогает успокоить человека, но не нарушает его личного пространства. Я же просто протягиваю коробку с бумажными носовыми платками и стараюсь демонстрировать сочувствие. И я не могу представить себе более неловкой ситуации, чем просьба пациента о том, чтобы я его обнял. Забавно, что если бы тот же пациент пожаловался на ректальное кровотечение, то я бы, и глазом не моргнув, засунул палец ему в задницу. Полагаю, это еще одна из причудливых особенностей профессии врача.

Синдром дерьмовой жизни

Мне позвонили, чтобы я снова посетил Джеки. Ей под сорок, и живет она в крошечном двухэтажном доме вместе с тремя детьми-подростками. Дом пропитан запахом табачного дыма, и в нем очень тесно. Телевизор занимает большую часть гостиной, а на диване перед ним лежит сама Джеки.

– Вы должны мне помочь, доктор. Мне очень больно. Я с трудом хожу. Эти таблетки не помогают. Ничего мне не помогает!

Джеки много лет числится среди наших пациентов. Она постоянно переходит от одного врача к другому и перепробовала практически все известные современной медицине обезболивающие.

– Собираешься к Джеки? – спросил меня коллега, когда я, взяв историю болезни, направлялся к выходу. – Самый тяжелый случай СДЖ, который я когда-либо видел.

СДЖ расшифровывается как «синдром дерьмовой жизни». Жизнь у Джеки и правда дерьмовая, что проявляется в виде хронических болей и усталости. В детстве и подростковом возрасте Джеки насиловал отчим. Она убежала из дома и работала проституткой, пока в семнадцать лет не забеременела от парня, который жестоко с ней обращался. История повторилась еще дважды, и в двадцать один год она осталась одна с тремя детьми и алкогольной зависимостью. Дети уже выросли. Младший сын угрожает Джеки и регулярно крадет у нее пособие, а дочка сидит на героине. Старший сын то и дело попадает за решетку. Не совсем «Уолтоны»[17].

Джеки мучают боли по всему телу. Боли в брюшной полости и спине почти не отпускают ее на протяжении последних лет десяти, а теперь у нее к тому же болят ноги, руки и грудь. Джеки многократно делали компьютерную томографию и рентгенографию, но никаких отклонений замечено не было. Ее тщательно обследовали неврологи и ревматологи, которые проводили специальные анализы крови и делали снимки в поисках редких болезней. Это тоже не дало результатов.

Возможно, в будущем обнаружится какой-нибудь гормон или вирус, ответственный за возникновение этого состояния, а вместе с ним удастся создать и лекарство от хронической боли.

Наконец в прошлом году ей поставили диагноз «фибромиалгия». Определение фибромиалгии – «усталость и общая мышечная боль». Мы ставим этот диагноз, когда не находим других причин для возникновения неприятных симптомов. Официально причины фибромиалгии неизвестны, но неофициальная причина – синдром дерьмовой жизни. Таково мое мнение, хотя я уверен, что многие со мной не согласятся.

Но согласно моему опыту фибромиалгия встречается только у людей, которым в жизни пришлось несладко и которые не могут выразить всю свою душевную боль словами, вот она и выражается в виде физических симптомов.

Очевидно, я не первый врач, увидевший возможную связь между физическими симптомами Джеки и ее эмоциональным состоянием. В прошлом ей неоднократно назначали антидепрессанты и давали направление к психотерапевту, но она всегда отказывалась от подобной помощи.

– У меня нет депрессии, доктор. Если бы вы только могли избавить меня от боли, то со мной все было бы в полном порядке.

Каждый раз, когда я прихожу к Джеки, она просит какое-нибудь новое обезболивающее. Самый простой вариант – без лишних слов выписать рецепт: так я смогу поскорее убраться из этого дома. Но я-то знаю, что никакое лекарство здесь не поможет. Джеки испробовала все известные мне обезболивающие препараты, кроме разве что морфия. По правде говоря, я не хочу отвечать за то, что подсадил ее на «используемый в медицине аналог героина», особенно если учесть, что ее дети неизбежно будут его красть и либо колоться им, либо продавать на улице. Если бы мне удалось убедить Джеки, что ее состояние хотя бы частично обусловлено психологическими проблемами, то, возможно, я действительно смог бы что-то изменить.

– Джеки, как вы думаете, почему вас мучают боли?

– Не знаю. Это же вы врач.

– Вам, наверное, нелегко приходилось все эти годы.

– И не говорите.

– У некоторых людей чрезмерный стресс и беспокойство могут способствовать развитию физической боли и нехватке сил.

– Думаете, я все это выдумываю? Боль настоящая, уж можете мне поверить.

– Я не говорю, что вы ее выдумываете, Джеки. Боль самая что ни на есть настоящая. Просто весь тот стресс, через который вы прошли, мог внести немалый вклад в появление ваших симптомов.