Книга Легко ли быть человеком. Сказки для взрослых - Людмила Кузнецова-Логинова

И обезьяна в буквальном смысле вытаскивала себя за уши из этой сказочности и заставляла тащиться к своим. Так, тихонько вернувшись в один из дней, она увидела всех своих сородичей, окруживших спустившегося с дерева вожака.

– Нам всем здесь грозит смертельная опасность. Я понял, что пощады ждать нечего и дальше будет только хуже. Мы все погибнем, рано или поздно, а значит, надо спасаться. Мы должны покинуть эти места, этот остров и искать себе другое пристанище. Здесь нас всех ждет смерть, и другого выхода нет.

– Куда же мы пойдем? – заволновались обезьяны. – Нам так здесь было хорошо. Что впереди нас ожидает, мы ведь не знаем!

Но вожак решительно и строго оборвал несмелый ропот:

– Вы пойдете туда, куда я скажу. Да, впереди неизвестность, а здесь верная смерть. Собирайтесь, скоро отправимся в путь.

Обезьяны разбрелись, потихоньку скуля от страха перед неизбежным расставанием с обжитым и любимым местом, а наша «язва» помертвела от ужаса. Как, сейчас, когда она на верху блаженства, когда ей безраздельно принадлежит несметное богатство, надо все бросить? Только сегодня она восхищалась своей избранностью, своей исключительностью – и вдруг снова стать такой, как все?

А вокруг раздавались стенания:

– Нас ждет голод, мы умрем от жажды. Где мы будем спать, что есть, где прятаться от палящих лучей и проливных дождей?

«Что я буду есть? – промелькнуло в голове у обезьяны. – Я же погибну от голода. Надо запастись на дорогу».

– Ты куда? – грозно окликнул ее вожак, когда она опрометью бросилась в глубь острова. – Мы сейчас же трогаемся в путь.

– Я на минуточку, я догоню вас, – торопливо ответила обезьяна и исчезла из виду.

Вожак построил своих и двинулся в дорогу, а обезьяна стрелой понеслась к своей банановой роще.

«Сейчас наберу побольше еды, никому кусочка не дам, порву всех, кто дотронется до меня, может, и выживу, нет, определенно выживу. Какое мне дело до остальных, самое главное, чтобы у меня все было в порядке. Это будет величайшей несправедливостью, если с такой уникальной обезьяной, как я, что-то случится. Пусть весь мир вокруг рухнет, но я должна остаться. Вот они сейчас идут голодные, холодные, ослабевшие от потери сил. А я наемся до отвала, наберу еды с собой, догоню их, и ничего со мной не случится».

Она с жадностью набросилась на бананы и ела так, что, казалось, вот-вот лопнет, а потом обвешалась вся с головы до ног связками бананов и потащилась догонять сородичей.

Она была уже близко, слышала, как они переговариваются, жалуются друг другу и вожаку: «Устали, хотим есть» – и злорадно думала: «Вот-вот, то-то вы узнаете сейчас, кто из вас самый умный и удачливый, кто избран и отмечен свыше».

Занятая своими мыслями, она не заметила, что в ветках притаилось что-то огромное, темное и блестящее, и, когда она уже хотела крикнуть своим: «Посмотрите на меня. Вы устали, голодны и обессилили, а я полна жизненной энергии и силы. Разве это не доказательство того, о чем я вам всегда твердила? Вы должны теперь сами признать – вот кто самый лучший из всех нас, вот кого мы должны почитать, оберегать, кому должны служить и кем восхищаться», – это огромное и блестящее упало на нее, вмиг взяло в кольцо и сдавило со страшной силой.

Обезьяний табор быстро удалялся, и лишь оглянувшийся на миг вожак увидел происшедшее и сразу понял, в чем дело. Помочь тут было просто невозможно, и следовало просто воспользоваться тем, что сытое чудовище не станет преследовать убегающих и выигранное время послужит им на пользу.

Он прикрикнул на своих, подгоняя их и заставляя прибавить шагу. Так самая зловредная обезьяна, столько лет мучившая своих сородичей, в конечном счете невольно послужила их спасению.

О пескаре

В одном водоеме жил пескарь. Был он юн, радостен, весь мир ему казался прекрасным, а родной водоем – самым чудесным из возможных мест. Был ли он премудрым, он не знал, так как не читал сказок Салтыкова-Щедрина – и не потому, что был безграмотным, вовсе нет, он очень прилично был образован, а просто потому, что как-то не попадались те сказки ему в руки. Вот он и жил весело и беззаботно и совсем не боялся хищных рыб, хотя старшие, безусловно, и говорили, и предупреждали, но молодость есть молодость. Она всегда неразумна и беззаботна. И по этой своей беззаботности плавал пескарь, где хотел, и дружил с теми, кто ему нравился, не оглядываясь на их возможную хищность и даже не думая о ней. Вот таким-то образом и попал он однажды в компанию веселой, молодой поросли водоема и так там прижился, что ни один день не обходился без его присутствия в этой компании. Завел он, конечно же, кучу друзей и подруг, и они все были от него без ума. Ах, какой обходительный, ах, какой умный и приветливый. И из себя – красавец, в общем, прелесть и душка!

Всеобщий восторг немножко кружил голову, но и этот пескарь был, видимо, из претендентов на премудрость, потому, хоть голова и шла порой кругом от похвал, но терять он ее не терял. Скромность тоже входила в число его добродетелей. Но однажды весной с ним что-то начало твориться непонятное. Он забыл про сон и еду, пребывал в постоянной эйфории (и это при недоедании и недосыпании), не вылезал из компании такой же молодежи, как сам, и был первым и неутомимым заводилой во всяких там милых проказах и шалостях. Окружающие его просто не узнавали. А ларчик открывался совсем просто. Пескарь влюбился. Да, да, самым обычным образом влюбился в милую и очаровательную незнакомку, попавшую неизвестно как в их заводь.

Она была такая стройная и точеная, с чудными по своей красоте пятнышками по бокам и на спинке, ловкая, увертливая и быстрая, как торпеда. Ах, если бы только кто-нибудь знал, что это была за милашка; и самое чудесное заключалось в том, что и она, кажется, потеряла голову из-за нашего пескаря. Все время они проводили вместе, и это было незабываемо прекрасно. Приятели и друзья не могли налюбоваться на эту неразлучную пару. Оба молодые, жизнерадостные, стройные, юркие, плывут голова к голове – дружно и весело, любо-дорого посмотреть. Никогда не увидишь одного без другого. Если где-то мелькнул пескарь, так и знай – его подруга рядом. Если же она рассекает заводь – около нее смело ищи пескаря.

Удивительно, но чем больше они находились вдвоем, тем больше им хотелось вообще никогда не расставаться. Любовь, что тут говорить. Так что пришло время пескарю открыться в своих чувствах, что он и сделал. Его признание в любви было встречено с восторгом. Оказывается, его тоже любили и даже (по уточненным данным) не могли без него жить. Ну, не чудо ли это? Пескарь твердо решил жениться, как и подобает джентльмену и порядочной рыбешке.

С этим он однажды и явился к родителям. Так, мол, и так, полюбил до смерти, нет никакой возможности без нее жить. Дорогие родители, разрешите жениться. Родители подумали, посовещались с родней. Сынок вырос, повзрослел, еду добывает себе сам, под камнем где-то и норку намыл, небольшую, но уютную, а главное, тихую и безопасную. Так что малец получился с головой, с пути не собьется, на шее у родителей не сидит, самостоятельный, ну как тут отказать в таком деле? Как не дать своего родительского благословения, когда вообще-то и жениться вроде уже пора?