Книга Шпаргалка для невест - Салли Лэннинг

Войдя в квартиру, Картер запер за собой дверь и заключил Пейдж в объятия. На несколько мгновений она забыла обо всем, кроме знакомого тепла его тела, но затем усилием воли взяла себя в руки, выпрямилась и отстранилась от Картера. Он внимательно посмотрел в ее лицо, наверняка не упустив ни одной детали.

— Что случилось?

Пейдж заговорила быстро, словно боялась, что растеряет решимость и не скажет того, что должна:

— Так дальше продолжаться не может, я не хочу больше с тобой встречаться.

— Это ты мне уже сказала, но почему? Что изменилось между воскресеньем и сегодняшним вечером?

— Я поняла, что счастье, страсть, любовь — все это когда-нибудь кончается.

— Они продлятся столько, сколько ты захочешь, нужно только постараться.

— Возможно, ты веришь в то, что говоришь, но я — нет.

Картер прищурился.

— В воскресенье ты рассуждала совсем по-другому. Что изменилось? Ты встречалась с родителями?

Пейдж обреченно вздохнула.

— Ах, Картер, какая разница? Почему ты не можешь просто смириться с тем, что я сказала?

— Потому что твои слова меня не убедили. Что-то не клеится. Мы с тобой великолепно провели вместе выходные, а теперь ты вдруг решила порвать со мной и объясняешь свое решение какими-то общими фразами.

— Ну хорошо, я объясню.

Пейдж вкратце рассказала о своей находке на чердаке родительского дома.

— Когда-то мои родители были счастливы вместе, прямо как мы в этот уик-энд, но теперь они друг друга терпеть не могут. Однако они слишком хорошо воспитаны, чтобы показать свои чувства, так что их взаимная неприязнь скрывается под маской вежливости, при этом каждый не упускает случая кольнуть другого. И так было всегда, сколько я себя помню. — Пейдж расплакалась. Досадуя на себя, она попыталась стереть слезы, но только размазала их по щекам. — У нас в доме действовали определенные правила, которым мне полагалось подчиняться — ради моего же блага, разумеется. Когда я стала подростком, ограничений стало еще больше, например, всякие разговоры о сексе строго воспрещались. Я даже не знаю, занимались ли мои родители любовью, во всяком случае, при мне они никогда не прикасались друг к другу, я не припоминаю, чтобы отец когда-нибудь обнял маму. Я бунтовала против правил и поселилась отдельно, как только окончила школу. — Пейдж хмуро посмотрела на Картера и после паузы продолжила: — Только в том, что касалось секса, я подчинялась их правилам… наверное, потому что боялась. Возможно, я интуитивно чувствовала, что близость с мужчиной чревата болью. И последний уик-энд показал, что я была права. Я не хочу закончить так же, как мои родители, уж лучше я останусь одна. Так что я больше не хочу с тобой встречаться.

Картер взял ее за плечи и посмотрел в глаза.

— Мы не закончим как твои родители, я уверен.

Но Пейдж не разделяла его уверенности.

— А я — нет.

— Эта ерунда повторяется уже во второй раз: ты сначала занимаешься со мной любовью, а потом указываешь мне на дверь.

— Картер; неужели ты не понимаешь, что я ничего не могу с этим поделать?! Лучше закончить наши отношения сейчас, пока нас связывает только секс. Пока мы не…

— Только секс?! — возмущенно перебил ее Картер. — Вот как ты расцениваешь наши отношения?

— А как же иначе? Мы два дня практически не вылезали из постели.

— Пейдж, это был не секс, мы занимались любовью.

— Это только так говорится. Пристойная словесная оболочка, как и вежливость моих родителей. У нас был секс, Картер. Потрясающий, удивительный, великолепный, но секс, и не надо притворяться, что это было нечто большее.

С каждым ее словом Картер все сильнее хмурился. Когда Пейдж закончила, он был мрачнее тучи.

— Что ж, если ты так думаешь, то мне действительно лучше уйти. Я не позволю обращаться со мной, как с племенным жеребцом.

Сам того не подозревая, Картер дал в руки Пейдж оружие против него.

— Не понимаю, из-за чего ты кипятишься, — холодно проговорила она. — Такой секс, как у нас, случается нечасто, но все равно это только физиология.

— Значит, ты даже не видишь во мне человека? Я для тебя только сексуальный объект?! — взорвался Картер. — Поразительно! Обычно в этом обвиняют мужчин.

Пейдж хотелось закричать, что он ошибается, что для нее близость с ним была чем-то особенным, удивительным, но она не могла. Нужно было поскорее заканчивать разговор, пока она не сорвалась и не расплакалась.

— Только не надо говорить, что ты в меня влюбился, я все равно не поверю.

— Влюбился или нет — не твое дело, — проскрежетал Картер. — Давно я не ошибался в человеке так сильно… честно говоря, не ожидал от себя такой глупости. Прощай, Пейдж.

Он ушел и очень тихо закрыл за собой дверь. Пейдж, двигаясь, как столетняя старушка, доковыляла до двери, заперла замок и еще накинула цепочку. Потом так же медленно доплелась до спальни, рухнула на кровать и беззвучно заплакала.

13

Прошло три недели. Жизнь Пейдж следовала заведенному порядку: работа — дом, дом — работа. На работе было легче, во-первых, Пейдж любила свою профессию, а во-вторых, в магазине у нее не оставалось времени думать о личной жизни. Гораздо хуже бывало по ночам дома. Картер не давал ей покою, являлся в снах, Пейдж просыпалась, не отдохнув, и за десять дней похудела на пять фунтов. В выходные Пейдж ходила в гости к друзьям, посещала все художественные выставки, какие только устраивались в Окленде, — она готова была пойти куда угодно, только бы не сидеть в четырех стенах, вспоминая уик-энд с Картером. Так проходили день за днем, ночь за ночью. Картер не пытался связаться с Пейдж, и ей не в чем было его упрекнуть.

По понедельникам Пейдж всегда шла на работу если не с радостью, то с облегчением. На этот раз первая половина дня выдалась совершенно сумасшедшей. Когда наплыв покупателей немного спал, Пейдж сходила в кафетерий, расположенный на том же этаже торгового центра, что и магазин, и взяла чашку кофе и сандвич. Сандвич показался Пейдж безвкусным, наверное, потому, что у нее в последнее время пропал аппетит, но она все равно его доела и выпила кофе, чтобы подкрепить силы. В торговый зал Пейдж вернулась одновременно с миниатюрной женщиной лет пятидесяти с густыми каштановыми волосами, слегка тронутыми сединой, и карими глазами. Что-то в ее облике показалось Пейдж очень знакомым, хотя она точно знала, что видит женщину впервые.

Она приветливо улыбнулась.

— Вам помочь, мэм?

— Покажите, пожалуйста, где у вас стоят альбомы по искусству.

Пейдж проводила покупательницу к нужному стеллажу и, не выдержав, заметила:

— Странно, но мне кажется, что вы похожи на кого-то из моих знакомых…

— Вот как? И на кого же?