Книга Белый пиар - Анна и Сергей Литвиновы

Дима наклонялся к ней все ближе, она чувствовала запах перегара. Отстранялась от него все дальше – но совсем отодвинуться от Бритвина мешала стена.

– Ну, хорошо… – досадливо сказала Женя. – Допустим, ты меня убедил… И что теперь? Что дальше?

– А ничего, – пожал он плечами. – Предупредил тебя – значит, вооружил. Ты же должна знать, во что я тебя втравил.

– Ну, положим, теперь – знаю… И что?

– А ничего. Ты же хотела покорить Москву – ну, вот и покоряй. Хорошая работа, высокая зарплата… Что еще нужно молодой «бизнесвумен»! Только потом, когда все откроется, – а рано или поздно все откроется! – тебя вряд ли куда-нибудь возьмут в другое место… В хорошее место… Мир наш, рекламный, маленький… Будем мы все изгнанниками… Неприкасаемыми… Пальцами будут на нас показывать: «А, это те самые, что на наркомафию работали!» Придется тебе в свои Тетюши – или как там твой городок зовут? – возвращаться с позором. И работать там в районной газетке… На тысячу рублей в месяц…

– Ну, ладно, Дима, хватит! – Женя рассерженно вскочила. Бритвин ударил ее по самому больному месту. Возвращения назад, в К., Женя боялась больше всего на свете.

– А знаешь, моя дорогая, – заявил Бритвин, – у меня есть план… По-моему, хороший план… Хочешь послушать?

– Ой, хватит. Ты и так уже столько всего наговорил…

– Нет-нет! Ты послушай, послушай!.. Сядь и слушай, кому сказал!

И опять Женя подчинилась. Мужчины, когда возвышали голос или приказывали, имели над ней странную власть.

Жене вдруг стало муторно. Возникло ощущение, словно она находится внутри странного сна. Или в романе Кафки…

Облупленная ванная, мужской пиджак висит поверх ее махрового халата… Шумит, шумит проклятая вода из крана… И чужой мужчина рассказывает ей свой бред. Свой сон.

– Знаешь, что я думаю, – Бритвин снизил голос до явственного шепота, подмигнул ей заговорщицки, – думаю я пойти к Хилому Боссу и сказать: «Я все знаю, господин Дубов… Я все знаю – и буду молчать… Но мое молчание, – скажу я, – будет вам, Дубов, дорого стоить… Отстегните, – скажу я, – мне пятьдесят тысяч «зеленых»… И я выхожу из игры… Я буду молчать как рыба… А если не заплатите, я вас, господин Дубов, и ваше замечательное агентство ославлю по всем газетам… И подам на вас заявление в МУР… И в прокуратуру…»

Женя скептически скривила рот.

– И он – заплатит! – закричал Бритвин. – Заплатит, никуда не денется! И я возьму маму и Верку, и уедем мы в Швейцарию… Верку определим в клинику… Я сам, лично, не буду отходить от нее ни на шаг… Я ее вылечу… Я ее должен вылечить.

– Не делай этого, Бритвин! – жестко сказала Женя. – Если, допустим, все так, как ты говоришь… Ты что, не знаешь, сколько стоит убить человека? Обычного, как ты? Десять тысяч. Не больше… Да они убьют тебя!.. Если ты конечно, прав и «Глобус» действительно работает на наркомафию.

– Я же хитрый, Жека… – протянул вдруг Бритвин. – Я хи-итрый… Я Дубову скажу: у меня есть страховка… На случай моей смерти… Я оставил письма… Они лежат в надежном месте… И если меня убьют – они уйдут по адресам… По всем заинтересованным в раскрутке этой истории адресам… И вот оно, письмо, туточки!

Бритвин привстал с ванны, снял с крючка свой пиджак, достал из внутреннего кармана письмо. Повесил пиджак обратно. Помахал помятым конвертом.

– Возьмешь его, Марченко, а? Возьмешь – на всякий случай? Для моей страховки? А я с тобой деньгами поделюсь…

– Нет, – жестко сказала Женя. – Не возьму.

– Почему? – сузил глаза Бритвин. – Боишься?

– Не возьму – потому что идти я тебе ни к кому категорически не советую. Потому что выглядеть ты будешь – извини, идиотом. А история твоя – полным бредом. И ни одного доказательства, кроме твоего «бла-бла-бла», у тебя нет. И Дубов тебе просто скажет (извини, конечно): «Пошел вон, дурак!» И правильно сделает. И вышвырнет тебя с работы… И на что тогда ты будешь свою дочку лечить?

– Не веришь, значит? – с пьяной обидчивостью спросил Бритвин.

– Не верю, – твердо сказала Женя.

– Ладно, все. Пошли тогда.

Бритвин сунул смятый конверт обратно в пиджак, завернул шумящий кран, распахнул дверь ванной. По-хозяйски вышел первым. Прошагал, не дожидаясь ее, на кухню.

Женя покорно потащилась следом.

«Может, он прав? – подумала она. – Довольно складно у него все получается… Конкурс рассказов… Рок-певец… Фильм… Может, «Глобус» действительно занимается пропагандой наркотиков? Неужели такое возможно?.. Неужто наркомафия может работать с такой наглостью?.. Никого не боясь?.. Да нет… Чушь, чушь и чушь! Бритвин просто бредит… Никаких доказательств у него нет… Просто фантазии… А наркотики ему теперь из-за дочки чудятся всюду… Бредит он… Напился и бредит…

А может, он меня просто проверяет? Зачем?.. И для кого?..

Или он просто перебрал – и, как все мужики, надувает щеки? Хочет порисоваться? Показаться важней, чем он есть на самом деле? Я, мол, крутой: на наркомафию работаю? Ну, тогда он просто козел… Ох, как спать хочется…»

– А что, водяры больше нет? – недоверчиво спросил Бритвин.

Вернувшись на кухню, он снова превратился в привычного Диму – балованного, слегка веселого, чуть хамоватого – типичного топ-менеджера рекламного агентства.

– Слушай, Дима, извини, а не пора ли тебе? Уже без десяти три… Завтра на работу…

– Выгоняешь? – обиженно вперился в нее глазами Бритвин.

Она отвела взгляд, но твердо сказала:

– Выгоняю.

Бритвин скривился, расстроенно оттопырил губу. Сердито побарабанил пальцами по столешнице.

«Не дай бог – начнет сейчас приставать… – мелькнуло у Жени. – Как будет некстати… И противно…»

Наконец, Дима решительно сказал:

– Ладно. Давай с тобой, Марченко, выпьем на посошок – и я потащусь. Доставай мою водку.

Женя незаметно облегченно вздохнула, достала из холодильника водку.

Бритвин взял бутылку, плеснул в бокал ей, налил себе.

– Ну, давай, Марченко: чтоб у нас все было, а нам с тобой за это – ничего не было.

Он чокнулся с ее бокалом и единым духом, не дожидаясь Жени, выпил.

Выдохнул. Скривился. Пробормотал:

– Ну, ладно. Надо идти?

– Надо, – твердо ответила Женя.

– Остаться нельзя?

– Лучше не надо.

– Ну ладно… Я же обещал без херрасмента – значит, без херрасмента… А то ты на меня еще в суд подашь… Приеду домой, подрочу…

Женя поморщилась. Бритвин махнул рукой и решительно пошел в прихожую. Стал натягивать дубленку.

– Ты на машине? – спросила Женя.

– Нет, на вертолете, – зло ответил он.