Книга Посрамитель шайтана - Андрей Белянин

– Воистину выше всяких… – благоговейно поддержал башмачник. – А ты, почтеннейший, вылил ему всё или, благодарение небесам, хоть что-то осталось?! Мне пригодится, на потом… если повезёт…

Насреддин изумлённо выгнул бровь, и поникший Ахмед наконец-то решился поведать товарищам таинственную историю своего неожиданного появления в Коканде. И речь его была полна искренней печали, голос дрожал, а о поучительности данного рассказа судить вам, о терпеливейшие из читателей…

– Хвала Всевышнему, мы жили нежно и дружественно, сочетавшись законным браком по шариату, под благозвучное чтение Корана и благословенное пение муллы. Представьте же меня, недостойного, на которого свалилось столь великое и всеобъемлющее счастье, которое… длилось целых четыре дня! Четыре дня я услаждал её, исполнял любое её желание, варил ей плов и мыл посуду, стирал бельё, подметал в доме, испытывая благоговейный восторг, приличествующий любящему мужу! А потом, вечером пятого дня, у меня купили сразу семь пар тапок, и на радостях я совершил маленький грех – купил немного вина… В общем, я его почти не пил, но почему-то пришёл в дом с двумя соседями?! А там моя драгоценная жена возлежала на подушках, кушала хурму и… больше ничего не делала. Соседи зачем-то сказали, что праведной мусульманке всегда есть чем занять трудолюбивые руки. Зря сказали… Она заняла руки палкой и вытолкала нас всех! Вай дод, что я наделал… как я мог… как повернулся мой грешный язык в тот роковой момент сказать ей – «талак»…

Если кто ещё чего недопонял, то коротенькая формула «талак», три раза произнесённая мужем вслух и при свидетелях, в одну минуту делает его свободным от уз брака! Женщина обязана, скорбно опустив глаза, признать волю мужчины и быстренько покинуть дом, взяв с собой лишь то, что на ней в данный момент есть. Обычно именно в связи с лёгкостью такого развода и риском остаться в неглиже ушлые восточные жёны носят на себе всё золото, что имеют…

Ирида аль-Дюбина была необычной женщиной, я бы даже назвал её первой феминисткой стран Ближнего Востока. Она не стала дожидаться второго и третьего произнесения «талак», а просто перешагнула через пригнувшегося мужа, ушла в ночь и растворилась, как местный бюджет… Перепуганный башмачник уже через полчаса обыскивал все близлежащие улочки, чайханы, постоялые дворы и дешёвые китайские забегаловки.

Наутро, никого не ставя в известность, он прикрыл лавку, продал последние туфли и, подобно Ивану-царевичу, пустился в бесконечный путь. Верные ноги и кривая судьба, в конце концов, довели его до славного Коканда, где на базаре он и встретил двух разнокалиберных «ханум» с безумно знакомыми именами…

Глава 22

Лучше наступить на высоковольтный провод, чем на хвост шайтану… Или наоборот?!

Монтёр в раю

– Что нового в городе?

– Народ передаёт из уст в уста дивную историю о сиятельном Аслан-бее, который бегал по городской бане, угрожая моющимся правоверным тем единственным орудием, которым природа щедро одаряет каждого правильно настроенного мужчину.

– Вашего Асланчика она одарила особо щедро…

– Вай мэ, Лёва-джан, над этим и смеются! Но не впадай в зависть, ибо сказано, что Аллах, дарующий одному человеку силу, богатство и власть, непременно ущемит его в другом… Жаловаться некому, а хитрую улыбку с лица мусульманина не сотрёшь усилиями и всех стражников Коканда!

– Тогда моя миссия выполнена, где Бабудай-Ага?

– Хороший вопрос… Однако, хоть ты и посрамил великого султана с его любимым слугой, джинн не пришёл вернуть тебя туда, откуда ты вышел.

– Ходжа, мы все оттуда вышли…

– У тебя скверный язык, друг мой, и бесстыдное воображение, переворачивающее каждое моё слово на извращённо-похабный лад. За что тебя женщины любят, а?

– За скромность и красоту, – наставительно напомнил сам себе Лев Оболенский. – Ладно, я понял, пока мы не воссоединим разрушенную семейную пару – домой меня никто не отпустит. Это из-за шайтана, да?

– Увы, его козни столь же неисповедимы, как пути Аллаха, – скорбно признал домулло. – Но не стоит дожидаться, когда наш храбрейший Аслан-бей убедится, что нас нет в городе, и пошлёт стражу за ворота. Мы покинем этот постоялый двор уже вечером…

Забегая вперёд (или возвращаясь назад?), скажу, что ребятки дали дёру из Коканда сразу же после шумного банного инцидента. Уходили по одному, огородами, стараясь по максимуму не привлекать внимания. Местом встречи был обозначен небольшой караван-сарай в двух часах пути.

Башмачника Ахмеда отправили на конюшню болтать с Рабиновичем, а Лев и Ходжа в добротном платье погонщиков верблюдов неспешно пили зелёный чай под навесом для «чёрной кости» в разношёрстной компании такого же простого люда. Говорили вполголоса, хотя шпионов и соглядатаев бояться не стоило, они предпочитали другую среду, отираясь поближе к заезжим купцам.

В чём, кстати, была заслуга всё того же домулло, в своё время лихо подставившего пару лазутчиков бухарского хана – несчастные с ночи засели в засаду в кустах у арыка, а наутро туда пришли мыться женщины… Жестоко отлупленных бедолаг выловили голыми ниже по течению, а именем Насреддина на Востоке стали пугать всех сексотов и доносчиков!

… – Честно говоря, не очень-то похоже, чтобы ты так уж рвался домой. Я тут, между прочим, с ума сходил, всех знакомых из органов на уши поставил, заврался весь…

– По Корану мужчине разрешается врать лишь женщине (для сохранения семьи) и врагу (для временного перемирия). Сказал бы правду…

– Какую правду? Кому?! Да меня за первый роман о твоих приключениях едва на ходу не разорвали! И причём не мусульмане даже, а свои ура-патриоты, русские! Правда по большому счёту читателю не нужна, но откровенную ложь тоже фиг кому втюхаешь! Тьфу, прости, чегой-то понесло меня о наболевшем… Короче, в первом романе всё держалось на твоей «пристукнутости» об асфальт и клятве наказать эмира. Во второй раз… Лев, глобальности не хватает, понимаешь?! Комизм есть, беготня по сюжету, навороты восточные, даже философия кое-где, а смысл… Ради чего тебя вернули? В принципе на всю тамошнюю Азию и один Ходжа прекрасно юморил направо-налево, ты-то там зачем?!

– А… по приколу!..

…На самом деле они покинули постоялый двор уже после обеда. Так сказать, упали на хвост проходящему каравану и двинулись в путь. Домулло уверял, что как только Аслан-бей доложит об отсутствии в благословенном Коканде мерзкого Багдадского вора, то султан разом успокоится и вновь отправит своего любимчика за прекрасной Иридой аль-Дюбиной. И ведь, судя по всему, главный стражник точно знает, где её искать…

Но пустыня велика, а караванных дорог в ней немного, наша компания просто обождёт в ближайшем оазисе, подальше от Коканда. Дальнейшее – дело техники и хитроумия! Нет, лично на мой привередливый взгляд, план хуже некуда, сплошные дыры и нестыковки, но Оболенский купился. Башмачнику вообще всё было до фонаря, кроме розовых воспоминаний, заветного флакончика за пазухой и обещаний впредь никогда не произносить слово «талак»…