Книга Мустанг - Луис Ламур

— Сэкетт, я сматываюсь отсюда к чертовой матери, — тихим, исполненным благоговейного ужаса голосом произнес Мимс.

— Подожди немного, — сказал я. — Нет смысла уезжать пустыми.

Со вчерашнего дня в каньоне ничего не изменилось, если не считать появления тела Хукера. Я спешился и перевернул его. На трупе не оказалось ни ран, ни крови. Лицо опухшее и того же синеватого оттенка, что был у Мимса, однако это могло быть игрой предутреннего света, либо моего разыгравшегося воображения.

Над Кроличьими Ушами с рассвета повисли низкие облака, под которыми клубились клочья тумана. Каньон и без того был мрачен, но сегодня среди темных базальтовых скал царила глухая, настороженная тишина. Кругом ничего живого.

Что же рассказал мне мексиканец в ту ночь на Ньюсесе?

Золото бросили в яму рядом с валуном и закидали камнями. На скале начертили крест. С тех пор прошло больше сорока лет. В каком году караван Натана Хьюма попал в ловушку и погиб, мне было не известно.

— Ищи белый крест, Мимс, — сказал я как можно тише, словно боясь, что нас могут подслушать. — Или нечто похожее, что человек может нацарапать на камне, когда у него нет времени.

Его мы увидели одновременно и направили к нему коней.

Мне показалось, что серые облака стали темнее и опустились еще ниже, в воздухе стоял густой запах сырости.

Бросив винчестер в чехол, я спрыгнул с седла и крепко привязал жеребца к росшему поблизости кусту. Затем, освобождая револьвер, сбросил с кобуры петлю и спустился к валуну. У его подножия под нацарапанным крестом лежала куча камней.

Я огляделся.

— Будь настороже, Гарри, — попросил я. — Смотри не на меня, а по сторонам.

— Интересно, куда сбежала девчонка? И зачем ей было от нас уходить? — откликнулся старик.

— Выкопаем золото, потом найдем девочку. Подозреваю, она и сама может о себе позаботиться.

Вполне логично было спрятать золото именно здесь. Люди, защищавшиеся от нападения индейцев, сделали правильный выбор. Каньон был удобен для обороны, хотя открыт сверху для винтовочного огня.

Один за другим я вынимал из ямы обломки скал, булыжники размером с человеческую голову и больше. Работал быстро, но старался производить как можно меньше шума, и не столько из-за боязни привлечь внимание врагов, сколько потому, что в этом каньоне хотелось ходить на цыпочках и разговаривать шепотом.

В голове, прекратившей болеть лишь вчера, снова застучало, я начал задыхаться, чего раньше со мной не случалось. Через некоторое время вылез из ямы, подошел к коню и прислонился к нему. Удивительно, сколько сил отнимает у человека скользнувшая по черепу пуля.

Мимс выглядел обеспокоенным.

— Как ты себя чувствуешь? Вид у тебя неважный.

— Голова еще не прошла после пули Ральфа, — сказал я.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— А ты мне не рассказывал, что случилось с твоей головой.

Рядом с конем дышалось легче — а разница была всего несколько футов. Отдышавшись, я снова спустился в яму и опять начал выкидывать камни, но не успел сдвинуть пару булыжников покрупнее, как в голове загудело, я почувствовал странное головокружение. Пришлось прекратить работу.

— Если бы здесь были топи, — сказал Мимс, — я бы подумал, что ты надышался болотного газа. От него такое бывает. Он сбивает человеку дыхание.

Выбравшись из углубления в земле, я, шатаясь, подошел к коню, вынул флягу и прополоскал рот. Затем вылил остаток воды на голову. Опять почувствовал себя лучше и вернулся в яму. И тут-то почти сразу нашел золото. Его свалили в естественную выемку в скалах. Не теряя времени, начал доставать слитки.

Мимс, несмотря на слабость, слез с коня и принялся помогать. Мы были возбуждены, и работа шла споро. Я передавал слитки, а старик складывал их в мешки, висящие на двух вьючных лошадях.

О тишине не могло быть и речи. Я шумно дышал и кашлял, но не останавливался ни на минуту, понимая, что другие могут появиться в любой момент.

Когда тайник опустел, я поднялся к коням, которые стояли всего в шести-восьми футах выше того места, где было закопано золото, и упал, с трудом встал на ноги, а потом, отвязав мустанга, вскочил в седло. Жеребец тут же направился к крутой тропе, пересекавшей заднюю стену каньона. Это нас спасло.

Я так сильно кашлял, что едва держался в седле. Гарри ехал за мной, ведя в поводу тяжело нагруженных вьючных лошадей. Ступив на тропу, мы услышали стук копыт. У входа в каньон появилось несколько всадников. Как и мы, они сразу заметили Стива Хукера. Затем увидели и следы наших коней там, где шла погрузка, а потом и пустую яму. Пока они рассматривали ее, наши кони все выше и выше карабкались по крутому склону.

Мы еще были на расстоянии винтовочного выстрела, когда нас заметили. Золото было почти у них в руках… и теперь ускользало на виду у всех.

Никогда не узнаю, кто из них выстрелил и сколько их было. По-моему, я видел Текса Паркера или того, кто ехал на его лошади, Чарли Хэрста, ковбоя в мексиканском сомбреро… Бишопа я не заметил, Пенелопы тоже. Мне удалось только бросить один короткий взгляд через плечо.

Все случилось мгновенно. Один из них вскинул винтовку и выстрелил. Я увидел рванувшееся из дула пламя, а затем весь мир разлетелся на куски прямо на наших глазах. Раздался чудовищный взрыв, из каньона взметнулся огромный столб пламени.

Я больно грохнулся о землю и до сих пор не знаю, то ли меня выбросило из седла, то ли сбросил перепуганный конь.

В центре каньона по земле ползло пламя, заполняя каждую выемку в скалах, каждое углубление и, наконец, достигло трехфутовой дыры в земле (мы ее видели, но близко не подходили) и тут же полыхнул громадный факел, воздух наполнился чудовищным, неумолчным ревом.

Я поднялся и на неверных ногах в ужасе поплелся прочь от горящей земли.

Ни моего мустанга, ни Мимса, ни вьючных лошадей поблизости не оказалось. Несколько минут мной владела единственная мысль: уйти отсюда скорей и подальше. Я лез в гору и одолел почти полмили, прежде чем увидел Мимса. Он сидел в седле, вьючные животные были с ним. Гарри пытался поймать Серого, однако тот был напуган и не подпускал к себе старика. Я медленно захромал к ним. Несколько раз мустанг шарахался от меня, но наконец остановился и позволил забраться на себя.

Мы двинулись строго на запад, не думая ни о чем, лишь бы не видеть этого ужасающего зрелища и не слышать страшного звука. Я не раз видел, как умирают люди, но никогда — чтобы они умирали так.

И где… где Пенелопа?

Глава 12

Мы молчали, разговаривать не хотелось. Ехали, не сбавляя шага, сами не зная куда.

Наконец Мимс заговорил:

— Должно быть, какой-то газ… или нефть. Ты слышал о парне из Пенсильвании, который пробурил нефтяную скважину? Возможно, и здесь что-то такое загорелось?