Книга Из-за милой Фрэнси - Карен Роуз Смит

Отхлебнув кофе, она вдруг испытала пугающе острое желание поцеловать его… со вкусом кофе на языке… Чтобы не выдать себя вспыхнувшими щеками, она отвернулась к бару и стала усиленно размешивать сливки.

— Не продавайте каток до четырнадцатого февраля.

— Вы имели в виду именно эту любезность?

Она кивнула.

— Я собирался уехать уже в конце текущей недели.

— Нет! — Столь пылкий протест удивил даже ее саму. — Вы не можете так поступить! Дождитесь Дня святого Валентина. Дайте мне хотя бы эту отсрочку.

Он вздохнул и взъерошил волосы пятерней. Закрыв глаза и помотав головой, он произнес почти сурово:

— Вам как будто нравится изводить нас обоих! Ведь прекрасно знаете, что мне надо убираться к себе в Ричмонд!

— Это вы так решили! Я же так не думаю. — Едва выпалив все это, она готова была тут же откусить себе язык.

— Кому-то ведь надо быть мудрее и знать, что лучше для нас обоих. — При виде его грустных глаз у нее защемило сердце.

— Не пытайтесь думать за меня, Ной. — Она сердилась, понимая, что он привык думать и решать за других. Ему ведь пришлось взваливать на себя ответственность и за мать, и за Крэга, и… кто там еще был рядом с ним.

— А вы наивны как дитя. Думаете, что все само собой устроится только потому, что вам этого очень хочется. Жизнь пока была щедра к вам.

Она едва не вспылила в ответ. Мало ей удара от этой идеи с продажей катка, сумятицы в душе из-за безумной тяги к красавцу, свалившемуся на ее голову, так ее еще и поучают на каждом шагу.

— Чем же, интересно, она избаловала меня? Синяков и ушибов я успела заработать столько, что иному и не снилось. Так что вряд ли мою жизнь назовешь сладкой. Успехами тоже не избалована. Да будь все так, как вы говорите, я выскочила бы замуж за Брента и порхала с ним по стране, меняя гостиницы, а этот каток остался бы лишь воспоминанием детства! Так что не смейте называть меня наивной!

Свежевыбритый подбородок застыл, а на скуле задергался желвак.

— Не понимаю тогда, какого черта вы сражаетесь за этот каток, когда должны мчаться в Нью-Йорк, к Макинтошу? Не стоит медлить, лучше позаботьтесь о своей карьере.

Его вспышка разожгла в ней ответную злость. Она стукнула кулачком по стойке бара.

— Я сражаюсь за этот каток, потому что он очень важен для города, для людей. Дождитесь Дня святого Валентина, и вы увидите почему.

Ной встал и поставил свою чашку в мойку.

— Ладно. Договорились. Я не стану подписывать никаких бумаг до четырнадцатого февраля. Но больше никаких уступок, Фрэнси. Они слишком усложняют мне жизнь.

Он вышел.

Она заморгала, смахивая с ресниц слезы. Неужели ему безразлично, что из-за него у нее все окончательно запуталось?

С этого момента между ними началась необъявленная «холодная война». Фрэнси это очень не нравилось, но как изменить ситуацию, она не знала. Ной даже не поднял головы, когда в пятницу утром она вошла в офис.

— В воскресенье каток останется под присмотром Вероники и Терезы, — сообщила она.

— Семейное торжество? — неожиданно мягко поинтересовался Ной.

— Нет. Спортклуб в Херши проводит соревнование фигуристов. А там половина моих знакомых катается. Хочу оказать им моральную поддержку. Зрителей будет мало — не тот уровень.

— Не вижу проблемы. Вероника вполне справится с любой работой.

— Я просто хотела поставить вас в известность. Вам не кажется, что мы могли бы быть и поприветливее друг с другом.

Он вздохнул и потер затылок.

— Я думал, вы мудрее, Фрэнси. Все идет так, как идет, чтобы не возникало ненужных осложнений.

Она закусила губу. Вот уж упрямец, не приведи Господь! Но она… любила его. Внезапное озарение подкосило ее. Она по уши влюбилась в Ноя Гордона, своего босса, своего противника и человека, чья жизнь представляла собой бесконечный марафон… От такого и в обморок грохнуться недолго.

— Фрэнси, вам плохо?

— Нет, нет, все в порядке. — Она в панике покинула офис, пока не совершила какой-нибудь идиотской выходки типа признания в любви.

Фрэнси каталась с группой детей и жалела, что не учила французские ругательства. Отцу, когда он был сердит, они очень помогали. Господи, ну за что ей такое наказан! Как можно влюбиться в типа, которого почти не знаешь! В случае с Брентом ей понадобилось несколько лет… К тому же чувства к Ною пугающе взрывоопасны, непредсказуемы. А главное, ему и дела нет до ее чувств, он бежит от них как черт от ладана.

Предмет ее горестных размышлений вдруг оказался рядом.

— Пойдемте выпьем по чашечке кофе.

— Мне не хочется кофе.

— Тогда пройдем в офис. Нам нужно поговорить.

— О чем?

— Это кое-что личное. Давайте отыщем спокойное местечко.

— Нет!

В глазах Ноя на мгновение зажглись и погасли злые огоньки. Он решительно пересек фойе и вышел на улицу.

Ной подставил лицо холодному ветру и принялся мерить шагами фасад здания. Впору было рвануть на спринтерскую дистанцию, чтобы хоть как-то погасить сжигавшую его ревность. Она практически призналась, что хочет выйти замуж за Макинтоша, хочет кататься с ним в паре. Тогда зачем он торчит здесь? Не проще было бы перестать изводить их обоих? Всю сознательную жизнь он избегал подобных ситуаций. Но на этот раз тревога за Фрэнси, ее надежды и мечты крепко затянули его в свою паутину. А уж после того поцелуя, которому так некстати помешал Макинтош, он и вовсе пропал. И Ной решил держаться подальше от Фрэнси, не попадаться ей на глаза.

Но как, ради всего святого, запретить себе представлять ее в своих объятиях, в своей постели, в своей жизни, в конце концов!

Фрэнси подошла бы к Ною и даже извинилась перед ним, но он даже не взглянул в ее сторону, когда вернулся с улицы. Просто прошел в офис, а через несколько минут вышел одетым, со своим портативным компьютером в руке. Поговорил с Вероникой и… исчез!

Фрэнси подкатилась к Веронике.

— Куда он уехал?

— Сказал, что отправился к себе поработать. Если тебе надо уйти, то Тереза готова помочь мне.

— Тебе и так придется подменять меня в воскресенье.

— Не волнуйся. Мне нравится здесь. Не работа, а сплошное удовольствие.

Да, у Вероники каток вызывал такие же чувства, как и у Рэмси. Пока она была одинокой, так что не приходилось ни перед кем отчитываться за поздние приходы домой. У Фрэнси пульс зачастил от мысли, что она сейчас поедет к Ною и извинится перед ним. Кажется, он почему-то очень разозлился. Но у него будет время слегка остыть. Она не собирается мчаться прямо сейчас, а получше подготовится к визиту.