Книга Школа любви - Сьюзен Кросби

— Я знаю это, Саммер. Знаю. Когда ты встретила Зика, я чувствовала себя брошенной. Может быть, я немного ревновала. Ты была так счастлива. И я завидовала тому, что ты оставила работу, хотя бы и на один месяц. Ведь на месяц?

— Еще не знаю. Впрочем, сомневаюсь. Я хочу стать профессиональным фотографом.

Они крепко обнялись.

— Я люблю тебя так…

— Я люблю тебя больше, чем…

Они рассмеялись сквозь слезы.

— Так почему бы теперь тебе не показать мне эскиз моего свадебного платья, — сказала Саммер, вытерев слезы Скарлет.

— Вы уже назначили дату?

— Нет. Я хочу, чтобы у нас с тобой была двойная свадьба.

Скарлет обрела еще большую надежду. Надежду другого рода. Такую, в центре которой был Джон.

— Ты хочешь шикарную свадьбу, Саммер, а я — скромную.

— Обсудим это позже. А сейчас покажи мне платье.

Скарлет нашла эскиз и протянула ей.

— О! — Саммер провела кончиками пальцев по линиям рисунка, будто платье было уже в ее руках. — Оно изящное и точно такое, как я хочу.

— Я знаю.

Саммер подмигнула ей, и они засмеялись.

— Ты останешься сегодня? — спросила Скарлет.

— А ты не хочешь пойти к Джону?

— Сегодня я хочу быть с тобой. — Она улыбнулась. — И еще хочу выспаться.

— Я позвоню Зику и скажу ему, что остаюсь у тебя.

Скарлет спросила себя, будет ли у них еще когда-нибудь такая ночь, как эта, только вдвоем. Вероятно, нет.

Эта мысль окрасила печалью остальную часть вечера, придавая всему, что они говорили и делали, сладостно-горький привкус. Кто бы мог предсказать, что их жизнь так резко изменится всего за пару месяцев?

Глава пятнадцатая

Вертолет Эллиотов завис над «Морским приливом», готовясь к посадке. Скарлет посмотрела вниз — огромный дом начала двадцатого века, стоящий вблизи обрыва, за которым открывается вид на постоянно меняющийся Атлантический океан. Элегантная круговая дорога. Великолепный бабушкин розарий и безупречно подстриженные благоухающие лужайки. И сад, и лужайка помнят бесконечные игры в прятки и страстные футбольные поединки.

Каменные ступени ведут с обрыва на частный пляж, где Скарлет и Саммер коротали теплые июльские дни и прохладные августовские ночи за разговорами о мальчиках, о своей жизни и о родителях, отчаянно пытаясь удержать их в своей памяти.

Отношение Скарлет к «Морскому приливу» было сложным. Приют, но иногда тюрьма. Бабушка была миротворцем, а дедушка диктатором. Саммер была дипломатом, а Скарлет мятежником. А теперь ей удалось заключить с дедушкой мир. И ей очень приятно думать об этом.

Скарлет собрала всю свою храбрость, когда вертолет медленно опустился на землю.

Она нашла дедушку и бабушку в солярии, где они наслаждались утренним солнцем. Старики сидели на двухместном диванчике, склонив, друг к другу головы и спокойно разговаривая. Можно было позавидовать той нежности, которая у них сохранилась после пятидесяти семи лет брака.

Скарлет закрыла глаза, сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и вошла в солярий.

— Доброе утро, — сказала она, целуя их по очереди.

— Что-то случилось? — с беспокойством спросила бабушка.

— Со мной все в порядке. — Скарлет протянула коробочку Патрику. — Я не могу принять это. Оно прекрасно, дедушка, но я не заслуживаю его. Ты уже не будешь гордиться мною, как только узнаешь, что я собираюсь сказать.

Он нахмурился.

— Уже целый год ты не вызывала сплетен, и меня уверили, что ты стала незаменимой в «Обаянии».

— А кто рассказал тебе о моей работе в «Обаянии»?

— Я спросил у Кейда, как идут у тебя дела. По крайней мере, он хотя бы разговаривает со мной. Финола предпочитает не общаться с нами.

У нее на это есть более чем серьезная причина, подумала Скарлет, но промолчала.

— Садись, дорогая. Расскажи нам, что у тебя на уме.

Она подтянула кресло и с радостью села.

— Я виделась с Джоном Харланом.

Глаза бабушки стали большими, а лицо дедушки помрачнело.

Затишье перед бурей.

— Что это значит? — холодно спросил он.

— Я ходила к нему на свидания.

— Ты спала с ним?

— Да.

Ну вот, худшее уже сказано.

— Как долго это продолжается?

— Месяц.

— Твоя сестра знает об этом?

Скарлет кивнула.

— Она бы и не узнала, но она вернулась домой на день раньше и увидела нас вместе. Мы хотели прекратить наши отношения в ту ночь.

Дедушка вскочил с кресла. Скарлет тоже встала.

— Я думал, ты, наконец, выросла. Как ты могла так поступить со своей сестрой? Так предать ее?

Он уже и раньше употреблял это слово — «предать». И даже, несмотря на то, что Саммер простила ее, это слово жгло Скарлет. Ведь она так сильно старалась измениться. И на самом деле изменилась.

— Я не смогла удержаться, — сказала она спокойно. — Я знаю, что это не оправдание и мне предстоит заплатить за это.

— Не смогла удержаться?! — проревел Патрик. — Это животные не могут удержаться! Слабаки, не могут удержаться! Ты же сильная женщина, Скарлет. Ты должна была понимать, что правильно и что неправильно. А это неправильно, дорогая.

— Я знаю.

Он отошел в сторону.

— Простите. Мне действительно очень жаль, — сказала Скарлет. — Я разочаровала вас. Вас обоих. — Она осмелилась взглянуть на бабушку. — И я не хотела огорчать Саммер. Она последний человек на земле, которого я когда-либо хотела огорчить.

— Но ты сделала это, деточка, — сказала бабушка.

Скарлет была готова к тому, что опять разочарует дедушку — в этом не было ничего нового, — но не бабушку.

— Почему ты рассказала нам об этом? — спросил Патрик.

— Потому, что я люблю Джона.

— А он любит тебя? — спросила Мэв.

— Он этого не говорил.

— Так ты ждешь моего благословения?! — спросил дедушка, будто ужаленный. — Ты думаешь, будто я…

— Перестань буянить, — прервала его Мэв. — Сядь. Пока ты в таком состоянии, от тебя нет никакой помощи.

— Я что, должен потакать ей?

— Да. Я действительно полагаю, что ты должен, дорогой.

Скарлет с облегчением села и пролепетала:

— Я не имею никакого отношения к разрыву Саммер и Джона.

— Конечно, не имеешь, — сказала бабушка, похлопав ее по руке.