Книга Только однажды - Триш Грейвз

— Почему сейчас?

— А почему нет?

Он откинулся назад и подумал несколько секунд.

— О'кей. История моей жизни в нескольких словах: родителей я практически не помню. Они погибли в автокатастрофе, когда я был совсем ребенком, и мой дед принял на себя, как он это называл, неблагодарную задачу моего воспитания. Чаще всего он оставлял меня одного. Не то чтобы он мной пренебрегал, нет, у меня была своя комната, много еды, неплохая школа и несколько приятелей. Так что все было о'кей.

— Почему ты стал полицейским?

Рик пожал плечами.

— По той же причине, что и почти все парни, которые хотят стать полицейскими. Они слишком много смотрят телевизор. Работа кажется легкой. Нужно везде околачиваться с огромной пушкой и уметь стрелять одной рукой. — Он усмехнулся. — И ты арестовываешь плохих парней и целуешь красивых девчонок.

Шеннон скорчила гримасу.

— Понятно. Ну, я полагаю, это все, что мне нужно знать о тебе.

Вдруг почувствовав себя неловко, Рик встал и достал монету в двадцать пять центов из кармана джинсов. Подбросив ее в воздухе, он проговорил:

— Орел или решка.

— Орел.

Рик положил монету на тыльную сторону ладони и показал Шеннон:

— Решка. Ты моешь, я вытираю.

Шеннон показала Рику язык и, встав, начала собирать тарелки.

Рик улыбнулся и, похоже, расслабил напряженные плечи.

— Осторожно, ангел, а то я найду другое применение твоему милому язычку.

Сердце Шеннон затрепетало.

— Я на это рассчитываю, ковбой.

Рик мурлыкал старую мелодию Уилли Нельсона, расставляя сковороды и кастрюли по местам. Беззаботность, которую он изображал для Шеннон, сильно контрастировала с хаосом в его душе.

Вот она. Их последняя ночь. Завтра утром он соберет вещи и отнесет их в свой пустой дом. Жизнь вернется в нормальное русло, он сохранит свою свободу и самодостаточность.

Но почему от этого так паршиво на душе?

Он должен был радоваться, что жизнь продолжается. В конце концов, Рик заметил, что за последние несколько недель, когда он жил в доме Шеннон, бушующее пламя их страсти слегка утихло. Они больше не проводили в постели каждую свободную минуту, сводя друг друга с ума.

Они не спешили смять простыни в полночь, обычное время, когда Шеннон ложилась спать. Иногда они играли в карты, или смотрели телевизор, или просто разговаривали. Рик больше не чувствовал потребности постоянно обладать ее телом. Вместо этого он находил удовольствие в том, чтобы просто быть рядом с Шеннон, общаться с ней.

Это значило, что Рик наконец-то насытился. Это было очень хорошо. Ну, на самом деле он все еще хотел Шеннон. Он продолжал считать секс с ней потрясающим. Просто ему стало нравиться заниматься с ней и другими вещами.

Проблема была в том, что ему казалось, что с его возвращением домой их роман не закончится. Но с его физическим отсутствием в ее доме закончатся их тесные взаимоотношения. Они снова будут только любовниками. С исчезновением его личных вещей из ее дома исчезнет их дружба.

Рик должен бы радоваться, но вместо этого он был несчастен.

Он повернулся и увидел тоскливую улыбку на лице Шеннон.

Рик улыбнулся в ответ и почувствовал непреодолимое желание оказаться с Шеннон в постели и заставить ее забыть обо всем, о чем она думала. Но в тот момент это была не самая лучшая идея. Рик бросил кухонное полотенце и повел ее обратно в гостиную. Там он поставил первый попавшийся диск — ноктюрны Шопена. И когда спокойная музыка наполнила комнату, обнял Шеннон и стал кружить по комнате в такт музыке.

Шеннон положила голову ему на плечо, а Рик гладил ее волосы, вдыхая их чистый волнующий аромат.

Ему многого будет не хватать! Даже таких тривиальных мелочей, как запах ее шампуня.

Он будет скучать и по важным вещам. Таким, как прикосновение ее рук к его телу. Сейчас Шеннон как раз гладила его по спине.

Рик поцеловал ее щеку, потом висок, потом веки. Шеннон нежно вздыхала, и эти звуки отдавались во всем его теле. Он будет скучать по ее возбужденным стонам.

Ему будет ее не хватать.

Очень сильно.

— Шеннон?

— М-м?

— Со мной было много хлопот, пока я жил у тебя?

Ее глаза широко раскрылись.

— Нет. Мне это нравилось.

Рик сглотнул и наконец решился:

— Так, может, мне остаться?

Шеннон резко откинула голову и уставилась на него своими огромными выразительными глазами.

— Что?!

Рик старался придать небрежность голосу, но его сердце стучало с бешеной силой.

— Раз нам обоим все нравилось, то я подумал, — он прочистил пересохшее горло, — что мы могли бы продолжать жить вместе. — Прижав ее голову к своей груди, чтобы не видеть выражения ее лица, он добавил: — Что ты на это скажешь?

Шеннон потребовалось много времени, чтобы собраться с мыслями. Рик ждал затаив дыхание.

— Это… это было бы здорово.

Он с облегчением выдохнул:

— Это значит, что я могу остаться? Здесь? С тобой?

Шеннон уперлось головой в его руку и посмотрела на Рика. Ее глаза выражали… радость.

— А Берт прилагается?

Услышав свое имя, пес поднял уши.

Рик не смог спрятать глупой улыбки.

— Зависит от того, будет ли он обузой или приятным дополнением.

Шеннон, казалось, обдумывала это. Взглянув через плечо на Берта, она окликнула:

— Место!

Пес радостно бросился на ее зов и с шумом попытался влезть между ними. Шеннон почесала у него за ушами, затем наклонилась и поцеловала в нос. Берт, казалось, готов был задохнуться от счастья.

Рик не мог винить его, но хотел все-таки прояснить все до конца. Он погладил собаку, а затем приказал:

— Ко мне!

Берт заскулил, с обиженным видом поплелся в угол и притаился там.

— Ты оскорбляешь его чувства, — сказала Шеннон.

Рик фыркнул.

— Ты не ответила мне.

— Но… — Шеннон попыталась отстраниться.

Рик притянул ее обратно к себе.

— Скажи мне прямо, ты хочешь, чтобы я остался или нет?

— Я хочу, чтобы ты остался.

— Ты уверена?

— Да, — выдохнула Шеннон.

— Скажи, что любишь меня.

Ее удивленный вздох был ничто по сравнению с тем крайним потрясением, которое испытывал он рам. Он не понимал, как такое пришло ему в голошу. Но остановиться он уже не мог.