Книга "Воздушные мосты" Третьего Рейха - Роман Ларинцев

Хуже дела обстояли в Тацинской, где базировался костяк транспортной авиации — части, оснащенные «юнкерсами». На рассвете 24 декабря танки 24-го танкового корпуса генерал-майора В.М. Баданова ворвались на летное поле авиабазы. Взлетая под огнем, немецкие пилоты смогли спасти 106 Ju-52 и шестнадцать Ju-86. Однако около семидесяти машин различных марок погибло[34]. Особенно большие потери понесла 21-я транспортная группа, оснащенная Ju-86. Хотя 28 декабря советские танкисты вынуждены были оставить авиабазу, ущерб был огромен. За двое суток в «котел» не доставили ни грамма грузов. Кроме уничтоженных самолетов погибло значительное число различной наземной техники (особо ценной в данной ситуации) и обслуживающего персонала.

Выборочный просмотр находящихся в Бундесархиве сводок показывает, что наземные подразделения люфтваффе только за 24 декабря потеряли в Тацинской 115 человек, большей частью убитыми и пропавшими без вести. Наибольшие потери в обслуживающем персонале понесли 21-я и 22-я транспортные группы. На охранников, зенитчиков и строителей пришлось максимальное число потерь — 79 человек[35]. В то же время отсутствие в списках потерь наземного персонала частей, оснащенных «Тетушками Ю», дает основание предполагать, что эти специалисты были все же в последний момент эвакуированы из-под удара советских танков[36].

К сожалению, нужно признать, что недолгое пребывание танкистов генерала Баданова на авиабазе и постоянные бои со все увеличивающимися силами немцев не позволили, судя по некоторым данным, полностью разрушить инфраструктуру базы и уничтожить имевшиеся там запасы. Бадановцы уничтожили около двухсот кубометров горючего, предназначенного для «котла»{99}. Но из записи переговоров майора Куновски и майора Канштейна от 28 декабря 1942 г. следует, что ни взлетная полоса аэродрома, ни запасы бензина для самолетов не были уничтожены{100}.

Надо сказать, что причины, побудившие немцев использовать Тацинскую вплоть до момента появления там советских танков, до конца так и не ясны. Германские историки придерживаются версии, возлагающей вину за это на командование 4-го Воздушного флота. Якобы существовал приказ, обязывающий экипажи транспортной авиации совершать полеты даже под артиллерийским огнем.

Также не совсем ясны и планы советского командования. Был ли рейд на Тацинскую заранее спланированным или получился спонтанно? С одной стороны, в доступных авторам отечественных документах упоминаются требования о выходе танковых корпусов на линию Тацинская — Морозовская, что вроде бы должно свидетельствовать о стремлении ликвидировать базу снабжения сталинградской группировки немцев. С другой — там же указывается, что целью выдвижения механизированных частей в данный район является окружение 8-й итальянской армии, а вовсе не разгром вражеских авиабаз. Поэтому вопрос о планах советского командования относительно баз снабжения Сталинградского «котла» при проведении операции на Среднем Дону пока остается открытым.

Вообще, в последние годы просматривается тенденция к уменьшению значимости рейда танковых корпусов (в первую очередь, конечно, корпуса генерала Баданова). Стоит, однако, напомнить критикам, так сказать, «новой волны», что результатом операции «Малый Сатурн», обусловленным в первую очередь именно стремительными действиями танковых соединений, стала потеря противником основных авиабаз, использовавшихся транспортной авиацией[37]. Тацинская так и не была вновь введена в строй, и полеты «юнкерсов» осуществлялись теперь в основном с аэродрома Сальск. Хотя Сальск оценивался немцами как достаточно хороший аэродром, но отсутствие там заранее размещенных грузов для «котла» не позволяло в первые дни использовать его на полную мощность. Иногда окруженным возили не то, что надо, а то, что было под рукой. 28 декабря майор Куповски возмущался поставкой в «котел» 12,5 тонн леденцов, отправленных из Сальска{101}. Ситуация усложнялось еще и тем, что новые аэродромы базирования Ju-52 находились на пределе полного радиуса действия этих машин. В связи с чем все «Тетушки Ю», имевшие повышенный расход горючего, были сняты со снабжения 6-й армии. Кроме того, опасаясь повторения «тацинского погрома», немецкое командование отдало 2 января приказ о передислокации бомбардировочных эскадр, оснащенных «Хейнкелями-111», из Морозовской в Новочеркасск{102}.

Одновременно с переносом авиабаз подальше от линии фронта эвакуировались армейские склады. Еще с 1 января 1943 г. полковник Бадер начал подготовку к перемещению тыловых подразделений в районы западнее Северского Донца. 5 января 1943 г. армейской базой снабжения стал город Шахты, куда перебрался и штаб обер-квартирмейстера 6-й армии. До вечера 4 января только Морозовскую покинул 221 вагон различных грузов. Однако еще большее число запасов вывезти не успевали, и их пришлось уничтожать на месте. В это число попали 3000 тонн боеприпасов, 1500 тонн зерна и 540 тонн муки, 200 тонн мясных консервов и даже 12 тонн мармелада.

Но самым удручающим для немцев было то, что советское наступление в Донбассе продолжало развиваться, и никто уже не мог поручиться за безопасность с таким трудом созданной новой сети тыловых баз.

Серьезное ухудшение общей обстановки на фронте, крушение планов на деблокаду «котла» потребовали от германского командования немедленного реагирования. Теплившаяся до двадцатых чисел декабря 1942 г. надежда, что «воздушный мост» — временная мера до восстановления сухопутных коммуникаций, угасла вместе с последними раскатами «Зимней грозы». Теперь снабжение по воздуху окруженных войск должно было вестись в несравнимо больших объемах. Уже 27 декабря 1942 г. Гитлер сообщил командующему Группой армий «Дон», генерал-фельдмаршалу фон Манштейну, что «для транспортных целей» 4-му Воздушному флоту передается 220 самолетов Ju-52 и пятьдесят Не-111[38]. Сто «юнкерсов» прибывали из Африки, остальные — из самого Рейха и с других участков фронта. Теперь «пятьдесят вторые» базировались в Сальске, а «хейнкели» — в Ворошиловграде и Новочеркасске.