Книга РННА. Враг в советской форме - Дмитрий Жуков

В дальнейшем, когда начался перевод соединения «Граукопф» под начало охранных войск группы армий «Центр», учебные часы, отведенные на диверсионную подготовку, скорее всего, сократили до минимума. Тем не менее некоторое время РННА продолжала формально подчиняться абверу. Поэтому продолжали решаться разведывательные вопросы и связанные с ними подготовительные мероприятия. К примеру, в соединении было создано учебно-тренировочное авиазвено (идея принадлежала капитану Ф. И. Рипушинскому[225]), которое предполагалось использовать для доставки разведчиков и диверсантов в советский тыл.

По сообщению НКВД, все занятия с личным составом проводились бывшими командирами РККА, опиравшимися на устав Красной армии[226]. Однако в данном случае речь идет о стандартных военных дисциплинах, в то время как лекции по разведывательному и диверсионному делу могли читать лишь отобранные для этой цели офицеры, уже прошедшие подготовку.

Кроме диверсионных курсов с личным составом проводись политзанятия и политинформация. Этими вопросами занимались эмигранты, в частности Н. Н. Иванов. На лекциях, вспоминал Кромиади, «лучшими примерами из дореволюционной народной жизни мы старались разбудить в сознании этой обманутой и обобранной большевиками молодежи любовь и преданность к прошлому своего народа, к его истории, без чего человек остается с пустой душой»[227].

В ходе учебного процесса преподавателям, по всей видимости, приходилось сталкиваться с проблемами. Не стоит забывать, что с началом войны советские пропагандисты, исходя из тактических соображений, обратились к истории России и в целях мобилизации народа на борьбу с немцами активно эксплуатировали образы русских военачальников и полководцев, которые в период становления советской власти всячески попирались и очернялись. Манипулируя этими образами, Сталин и его подручные сумели переломить ситуацию в лучшую для себя сторону и получили возможность для тотальной мобилизации населения страны для ведения войны[228].

Поэтому большое внимание на политзанятиях в РННА уделялось разоблачению псевдопатриотической риторики «вождя народов», идеологических установок, соединявших в единое целое советское и русское, коммунизм и патриотизм. Учитывая, что во главе соединения «Граукопф» стояли люди с традиционно консервативными, ультраправыми и фашистскими взглядами, вполне очевидно, от какой идейной платформы они отталкивались, когда проводили свои лекции.

Пытаясь переубедить бывших военнопленных, эмигранты делали все возможное, чтобы люди им поверили. По словам Кромиади, штаб РННА пошел даже на то, что его представители при личных беседах с солдатами и офицерами никогда не спрашивали, состояли ли те в коммунистической партии или комсомоле. Более того, когда некоторые военнослужащие доставали свои партийные билеты и демонстративно клали их на стол, документы якобы всегда возвращали их владельцам, так как главным был не билет, а сам человек, «его сердце, его преданность»[229].

Подобные утверждения, честно говоря, вызывают большие сомнения, так как еще при пленении красноармейцев обыскивали, отбирали документы и награды. Кроме того, в пересыльных лагерях, где осуществлялся прием в РННА, проводилась «фильтрация» военнослужащих. К тому же известно, как в дулагах работали сотрудники лагерной администрации и представители полиции безопасности и СД, занимавшиеся не только поиском подходящих кандидатов, способных пойти на сотрудничество, но также евреев, политкомиссаров и коммунистов, которых во многих случаях расстреливали.

Партизанские разведчики зафиксировали некоторые высказывания руководителей РННА. Так, С. Н. Иванов, выступая перед военнослужащими соединения, заявлял: «Москву будут брать не немцы и не японцы, а мы, русские, своими руками будем брать ее и восстанавливать свои порядки. Поэтому после окончательного сформирования наша армия должна занять один из участков фронта для борьбы против советских войск». К. Г. Кромиади также выступал перед рядовым и офицерским составом бригады: «Нам необходимо создать двухмиллионную армию и полностью вооружить ее. Немцы после этой войны ослабеют, тогда мы и ударим по ним. Возьмем власть в свои руки и восстановим в России монархию»[230].

Информационно-пропагандистскому обеспечению в бригаде уделялось значительное внимание, однако поставить эту работу на серьезную основу удалось не сразу. Приблизительно с весны до начала лета 1942 г. в соединении выпускалась стенная газета «Родина». Но с увеличением личного состава назрела необходимость в полноценном печатном органе. До осени 1942 г. вопрос с изданием продолжал оставаться вторичным, пока за дело не взялся бывший бригадный комиссар РККА Г. Н. Жиленков, ставший в сентябре начальником организационно-пропагандистского отдела. Благодаря его инициативе и организаторским способностям штат газеты (редактор — Родин) удалось довести до 40 человек[231].

Стоит заметить, что первоначально Жиленков был встречен личным составом с недоверием; А. Доллерт (Штеенберг) замечает, что тот «был как-никак партийным функционером и комиссаром, но что еще хуже — первая речь, с которой он обратился к личному составу, изобиловала пропагандистской риторикой и льстивыми реверансами в адрес немцев. Недоверие достигло такой степени, что некоторые офицеры обратились к Кромиади за разрешением ликвидировать Жиленкова — он казался им плохо замаскированным агентом-провокатором»[232].

По словам историка А. Окорокова, в РННА выпускалась и газета «За свободу»[233]. На самом деле это издание выпускалось сотрудниками одного из немецких пропагандистских подразделений и к соединению «Седая голова» никакого отношения не имело. Газета «За Свободу» (главный редактор — П. Н. Кожушко) издавалась с пометкой «орган Русской народной армии» (в реальности никогда не существовавшей) и выходила в Смоленске. Газета стала регулярно выпускаться с конца 1942 г.[234]К слову, в отчетах и сводках чекистов и партизан также часто встречаются аббревиатурные неточности: РННА нередко именуется в этих документах «РНА» или «РОА»…